– Я обладаю силой: четыре легиона, много всадников, вспомогательные войска – всего шестьдесят тысяч человек! Это непобедимая армия, которую никому не удастся остановить.
Мудрец Дорилай спросил:
– Насколько острый твой меч?
– Ты о чем, Дорилай? – не понял Лукулл.
– Знаешь, император, однажды жрецы фригийского храма предсказали: кто первый вступит в город, будет их царем. Первым в город въехал на своей телеге крестьянин Гордий. Его и выбрали царем. Гордий привязал свою телегу к алтарю храма таким сложным узлом, что никто не мог его распутать. Оракул предсказал, что человеку, который распутает гордиев узел, покорится весь мир.
– Дорилай, ты хочешь сказать, что, если я разрублю узел под названием Тигранакерт, стану править миром? – Лукулл был польщен.
– Что-то в этом роде. Так настолько острый твой меч, чтобы рассечь узел?
– Мой меч – это римская армия, самая грозная сила в мире. И я разрублю любой узел.
– Я желаю тебе удачи, император, только помни: Армения велика, она – узел не только торговых путей, связывающих Запад с Востоком, но и всех противоречий и процессов, происходящих на Востоке. Если справишься с этим узлом, ты будешь триумфальным победителем, а если нет… Тяжела участь проигравшего.
– Я возьму этот город, и история запомнит меня победителем. Как я это сделаю, не важно, пусть оправдываются проигравшие! – Лукулл, казалось, заранее все знал. – Мурена, приступить к строительству циркумвалационной линии! – отдал он приказ легату Мурене.
Циркумвалационная линия представляла из себя земляные валы и укрепления вокруг осажденной крепости, строившиеся для отражения неприятеля, который подходил извне на помощь осажденным. Внутри этой линии работа закипела с удвоенным темпом: вспомогательные войска и боевые расчеты устанавливали осадные машины, засыпали ров у стены, меняли русло реки, делали подкопы под стену крепости, расшатывая ее. Хорошо отлаженная римская военная машина работала.
Пошла первая осадная башня. Многоэтажное сооружение с железной обшивкой, за которым прятались штурмующие крепость римские воины, медленно подкатывали к крепостной стене. Вот оно остановилось на некотором расстоянии, и с верхнего этажа башни стал опускаться откидной мостик. Вот он опустился на стену, и несколько легионеров с мечами рванули по мостику, но тут же стрелы защитников сразили их наповал, и они упали с большой высоты, а со стены в башню по мостику покатились «подарки» – дырявые бочонки с нефтью. Когда они достигли башни, огненные стрелы вонзились в них, и нефть загорелась. Осадную башню охватил пожар. Средств для тушения пожара не хватало, да и потушить нефть в башне было невозможно. Огромное деревянное строение полыхало, солдаты прыгали с большой высоты, обслуга разбегалась в панике, а стрелы, летящие со стены, догоняли их. Наконец циклопическое сооружение рухнуло.
Лукулл был вне себя от ярости:
– Так у них есть нефть! Почему я не знал? Надо принудить эту крепость к сдаче!
– Лициний, катапульты готовы к бою, – отрапортовал Мурена.
– Мы блокируем город, прервем все коммуникации с внешним миром и принудим гарнизон к капитуляции, мы не будем сидеть вокруг крепости долгое время! – орал Лукулл. – Начинайте обстрел!
Баллисты начали метать тяжелые снаряды – камни, некоторые размером с овцу, а также огненные шары. Катапульты выпускали стреловидные снаряды, стрелометы типа «скорпион» и хиробаллистры делали массированные залпы, накрывая защитников крепости большим количеством снарядов.
– Манкей! – кричал на стене командир сектора. – Огненный снаряд попал в склад боевых припасов.
– Ничего страшного, у нас таких складов много. Они хотят принудить крепость к сдаче и будут обстреливать нас весь день. Всем прятать головы и беречь боеприпасы!
В городе начались пожары. Народ молился, призывая жесточайшие кары на головы захватчиков. Армяне, греки, иудеи, адиабенцы, ассирийцы, гордиенцы, каппадокийцы и другие громко причитали, но многие из них шли на стены защищать город.
Пока пятьдесят машин постоянно подвергали крепость обстрелу, римские солдаты под защитой своих лучников пытались карабкаться с помощью лестниц на крепостную стену. Не получилось: сверху летели стрелы, тяжелые камни, горшки с кипящем маслом.
– Защитники этой крепости в ловушке! – кричал Лукулл. – Приступить к открытию траншей и строительству насыпей, все земляные работы вести днем и ночью!
Начали подвозить землю, бревна и камни и строить земляную насыпь.
– Как видишь, Вараздат, мой гарнизон умеет оказывать сопротивление! – с восторгом кричал Манкей, глядя со стены, как слаженно действуют защитники крепости и как терпит неудачу за неудачей противник.
– Стражи Тигранакерта под твоим руководством, Манкей, успешно отбивают атаки римлян. Это воодушевляет! – воскликнул Вараздат. – Если так пойдет дальше, защитники города причинят римлянам серьезный ущерб.
– Бочки с нефтью, – приказал Манкей прибывшим к нему командирам, – разместить на стене и поставить у ворот! Лучникам и копейщикам отдыхать попеременно!
– Что это? – в ужасе прокричал воин, стоящий недалеко от полководца.
К стенам города двигали таран на колесах под укрытием из дерева, железных листов и мешков с мокрым песком и водорослями (защита от поджога). Огромный таран, больше похожий на чудовище, приближался все ближе, и, когда он остановился у стены, толстое ударное бревно, сделанное из ясеня с железным наконечником в виде морды барана и подвешенное на цепях, начали раскачивать не менее ста солдат. Первый же удар по каменной кладке с целью ее проломить сотряс стену, что привело в уныние армянских воинов. Манкей закричал:
– Поторопитесь с доставкой «журавля»!
Притащили грузоподъемное устройство под названием «журавль». С помощью него, используя цепи и канаты, изнутри подняли на стену сеть, груженную камнями, перенесли ее наружу и в момент, когда морда барана пошла к стене, обрезали веревки. Сеть с грузом рухнула с большой высоты на бревно тарана. Бревно треснуло, удар об стену не получился, зато это вызвало панику среди римских солдат и ликование Манкея и его воинов. Командир расчета «журавля» подошел к Манкею и сказал:
– У римлян есть запасные бревна, надо сжечь эту машину!
Манкей и сам это понимал.
– Под покровом ночи мы совершим диверсионную вылазку, – сказал он. – Спустим лазутчиков на канатах, чтобы они подожгли это чудовище. Подбери для этого задания самых смелых и прытких парней.
В шатре главкома вокруг стола с макетом крепости ходил Лукулл и говорил созванным им легатам Аппиусу Клодию, Публию Клодию, Мурене и Секстилию:
– Город хорошо укреплен, это надо признать. Пока все наши попытки взять его напрасны и сопряжены с потерями. Метательное оружие носит вспомогательную роль, все решит рукопашная схватка. Вы, как я вижу, напряжены и не уверены в себе. Зря! Удача на нашей стороне. Случится так, что ворота города нам откроются.
Легат Секстилий спросил:
– Проконсул, нас всегда учили, что успех войны – это военная техника, тщательное планирование и хорошая дисциплина. Что ты вкладываешь в понятие «удача» в данных условиях?
– Римский принцип «разделяй и властвуй» действует во все времена. Я бросил семена раздора среди защитников крепости. Моя щедрость каппадокийцам возбудит смуту в крепости, и посеянное мной скоро принесет плоды.
В ночной мгле и шуме земляных работ армяне незаметно с помощью «журавля» опустили клеть со смельчаками недалеко от тарана. Подкравшись к огромному сооружению, трое армянских солдат, которые несли горшок с нефтью, солому, хлопок, серу, древесный уголь и смолу, тихо сняли часового и, воспламенив свои горючие материалы под деревянными колесами тарана, убрались восвояси.
В шатер главнокомандующего вбежал трибун и закричал:
– Горит таран!
Главнокомандующий и легаты торопливо вышли из шатра. Пламя охватило все штурмовое орудие и освещало большой участок стены, на которой прыгали, радовались и кричали защитники города.
Внутри крепости зрело восстание. Уроженец города Гельвери, фригиец Аморион из царского рода Фокиев, которому Лукулл обещал царство Каппадокию, собрал соплеменников на складе шерсти. Пришли многие, но также многие наравне с защитниками крепости были на стене.
– Я ваш истинный вождь, и я приведу вас обратно на землю отцов, – говорил Аморион.
– Нам и здесь хорошо, – отвечал один из горожан. – Мы получили изобильные горные пастбища для выпаса скота, в нашей общине лучшие овцы и козы.
– Мы стрижем шерсть и делаем прекрасные ткани, которые ценятся во всех странах, – сказал другой. – Наши купцы возят ткани в Рим и с большой выгодой продают там.
– В родной стране суровый климат и вулканическая земля, труд на которой слишком тяжел, – поддержал третий.
– Ваша родная земля зовет вас! – воскликнул Аморион. – Боги гневаются, извергая пепел из жерл вулканов. Земля истосковалась по вашим рукам. Будущего в Армении у вас нет!
