Элвин почти не слышал его. Его внимание было поглощено изучением машины, точнее — поисками входа. Как заставить ее слушаться? Контролируется ли она при помощи какого-то общего или словесного кода? Или до конца его жизни она так и останется сводящей с ума загадкой?
Бесшумно раскрывшаяся дверь застала Элвина врасплох. Не было ни предупредительного звука, ни знака. Просто часть стенки исчезла, и перед ним открылось прекрасно спроектированное внутреннее помещение.
Наступил момент выбора. До этого мгновения он мог бы повернуть назад. Но вступив в гостеприимно открытую дверь, он уже не сможет предсказать, куда это его приведет. Он перестанет быть хозяином своей судьбы, а вынужден будет довериться неизвестным силам.
Элвин почти не колебался. Он боялся опоздать, опасаясь, что если замешкается, такого случая больше не представится. А если и представится, то в следующий раз ему может изменить мужество, и он не сможет утолить свое стремление к знанию. Хедрон даже не успел раскрыть рта, чтобы запротестовать, а Элвин уже шагнул вперед и вошел в проход. Он обернулся и посмотрел на Хедрона, стоявшего в едва заметном освещенном прямоугольнике двери. На мгновение повисла напряженная тишина: каждый ждал, что скажет другой.
Однако выбор был сделан за них: со слабой, еле заметной вспышкой стенка машины закрылась. Когда Элвин поднял руку в прощальном жесте, цилиндрическая машина медленно заскользила вперед. Прежде чем она достигла тоннеля, скорость уже превышала быстрый бег человека.
Были времена, когда каждый день миллионы людей совершали подобные поездки в машинах, почти ничем не отличающихся от этой. С тех пор Человек успел исследовать всю Вселенную и вернуться назад, на Землю. Он создал Империю — и выпустил ее из рук. И вот сейчас, в машине, в которой вереницы давно забытых нелюбопытных людей чувствовали бы себя совершенно спокойно и привычно, совершалось необычное путешествие. Оно должно было стать самым важным из тех, которые предпринимал кто-либо из живущих на Земле за последний миллиард лет.
* * *
Алистра в десятый раз обыскала Гробницу, хотя сразу было видно: здесь спрятаться негде. Когда прошло первое изумление, у нее возникла мысль, что она следовала совсем не за Элвином и Хедроном, а только за их проекциями. Однако в этом не было никакого смысла. Проекции материализовали в любом месте, которое человек хотел посетить, чтобы не ходить туда самому. Ни один нормальный человек на заставлял бы проекцию идти пешком несколько миль, потратив на это полчаса, если там можно оказаться в одно мгновение. Нет, то были подлинные Элвин и Хедрон. Именно за ними она пришла в Гробницу.
Значит, где-то здесь должен быть тайный вход. Она попытается его найти, пока будет ожидать их возвращения.
К счастью, она пропустила появление Хедрона, потому что в это время как раз изучала колонну позади статуи. Услышав его шаги, она обернулась и увидела, что Хедрон один.
— Где Элвин? — воскликнула Алистра.
Прошло довольно много времени, прежде чем Шут ответил. Он выглядел растерянным и нерешительным, и ей пришлось повторять вопрос, чтобы обратить на себя его внимание. Казалось, он совсем не удивился, увидев ее здесь.
— Не знаю, — произнес он наконец. — Могу только сказать, что сейчас он находится на пути в Лис. Теперь ты знаешь столько же, сколько и я.
Верить словам Хедрона было неразумно, однако Алистра видела: сегодня Хедрон не играет обычную для него роль. Он говорит правду.
Когда дверь за ним закрылась, Элвин упал в ближайшее кресло. Казалось, его внезапно перестали держать ноги. Наконец-то он понял, что такое страх, преследовавший всех его сограждан (раньше ничего подобного он не испытывал). Элвин чувствовал, что тело его дрожит, взгляд затуманился и все поплыло перед глазами. Если бы только он мог выбраться из этой машины, он с радостью бы это сделал, даже если бы пришлось отказаться от своих прекрасных устремлений.
Но не только страх переполнял его, но и ощущение абсолютного, невыразимого одиночества. Все, что он знал и любил, осталось в Диаспаре. Даже если с ним ничего плохого не случится, он может уже-больше никогда не увидеть этот мир снова. Теперь он почувствовал то, чего никто за последние миллионы лет не ощущал: что значит покидать дом навсегда. В эту минуту полного одиночества ему было совершенно безразлично, ведет ли эта дорога к гибели или к спасению. Сейчас одно имело значение: дорога уводила его от дома.
Но это настроение постепенно проходило, мозг как бы очистился от темных, нависающих над ним теней. Элвин начал обращать внимание на окружающие предметы, пытаясь выяснить, что нового можно узнать о древнем средстве передвижения, в котором он сейчас находился. Элвина не удивило, что глубоко скрытая в земле транспортная система безотказно работает по прошествии стольких миллиардов лет: ведь она сохранялась в ячейках памяти систем управления города. Очевидно, где-то должны находиться другие подобные ячейки, оберегавшие ее от старения и разрушения.
Тут Элвин впервые заметил панель с указателями, расположенную в передней части машины. На панели светилась короткая, но ободряющая надпись:
ЛИС
35 минут
Пока он смотрел, цифра “35” изменилась на “34”. Это была, несомненно, полезная информация. Но так как он не имел ни малейшего представления о скорости движения, это ничего не сказало ему относительно дальности путешествия. Стены тоннеля, ровного серого цвета, слабо мерцали, и единственным ощущением, хоть как-то связанным с движением, была слабая вибрация, которую он ни за что бы не заметил, если бы специально не прислушивался.
Теперь, наверное, Диаспар был очень далеко, а над Элвином простиралась пустыня с медленно ползущими песчаными дюнами. Может быть как раз в этот момент он проносится под теми самыми холмами и изломами, которые он наблюдал из Башни Лоранн?
Его воображение уносилось вперед, к Лису, намного опережая тело. Мысль о том, каков этот город, не давала ему покоя. Но как он ни старался, воображение рисовало еще одну копию Диаспара, только меньшую. Он думал, существует ли этот город до сих пор? Однако, — убеждал он себя, — если бы города не было, то и машине некуда было бы уносить его сквозь толщу Земли.
Внезапно Элвин отчетливо ощутил изменение вибрации под ногами. Вне всякого сомнения, машина замедлила движение. Должно быть, время текло гораздо быстрее, чем ему казалось. С некоторым удивлением Элвин посмотрел на указатель:
ЛИС
