Удивительно быстро здесь на берегу моря дерево гниёт, — тихо проговорил Димон, задрав голову и не сводя с кривых потолочных балок пристального взгляда. — Как люди здесь жили — не понимаю, — пробормотал он едва слышно себе под нос.
Ну, так как, починишь нам механизьму? Ри-и-им, очнись, к тебе обращаются!
— А? Что? — вздрогнув, кузнец наконец-то оторвался от созерцания остатков какой-то гнутой железяки, торчащей из скалы, и повернулся к друзьям.
— Ты нам механизм подъёмника починишь? — переспросил Димон. — Ну и тут ещё кое-что по мелочи надо сделать.
Авжеж. Naturlich excellence.
Удивлённо поднятые брови и задумчиво оценивающие взгляды Сидора с Димоном он постарался демонстративно "не заметить".
— Но если говорить про конкретно этот подъёмник на рельсах — забудьте парни. Если не навеки, то на ближайшие год, два точно. Нет ни ворота, ни канатов, рельсы спёрли, подъёмная платформа сгнила до состояния трухи, годной лишь на трут. Оставшиеся ещё в живых доски в пальцах крошатся. Забу-у-удь-те!
По крайней мере, пока я окончательно не разберусь, что здесь такое было и как оно всё здесь функционировало, с этой платформой ко мне не подходи.
— А канатную дорогу с вагонетками?
— Уже легче, но тоже не скоро. По крайней мере, до верха обрыва металлические опорные мачты сохранились, хоть и ржавые. Но в каком они сейчас состоянии и могут ли быть и дальше использованы — пока не знаю, надо смотреть. Вагонетки, вроде бы как целы — видать никто за всё прошедшее время так и не собрался вытащить со склона такую тяжесть, но в каком они там состоянии — тоже неизвестно, дерево всё ж. Ворота, опять же нет. Да и был ли он — не известно. Чем поднимать груз, как поднимать — не знаю, — пожал он плечами. — Ничего не знаю, кроме одного. Ни у вас, ни у меня с собой нет ничего, чтобы могло понадобиться для восстановления. Заметьте, я не говорю — ремонта, я говорю — восстановления. А у нас нет ни тросов металлических, чтоб натянуть канатку по новой, ни материалов потребных нет, чтоб мачты недостающие восстановить, ни инструмента, какого завалящего. Вообще ничего нет. Всё до последнего гвоздя надо выписывать из дома. Всё надо сюда везти, — возмущённо проворчал он, как будто кто-то должен был его всем заранее обеспечить. — Голяк полный, чтоб было тебе совсем уж понятно.
— Понятно, — с весьма оптимистическим видом согласился с кузнецом Димон. — Главное, что ты сразу не отказываешься работать. Значит, сделаешь.
— Чё? — изумился кузнец. — Чё ты сказал? Чтоб я с тобой договаривался? Да чтоб я работал в этом захолустье, где ничего нет? Чтоб ты знал. Сюда ничего кроме вашей походной кухни…. Тьфу ты, — раздражённо сплюнул кузнец. — Не кухни, кузни. Вот ничего кроме неё сюда не притащишь. А она — сплошное убожество. Колесо в телеге починить и то нечем. Как вы сюда вообще добрались — не понимаю.
— Хамит, — удивлённый Сидор, развернувшись к Димону, демонстративно кивнул на кузнеца. — Ты не понял, чего это он? Всем нашим парням инструмента в кузне для работы вполне хватает, чтоб и лошадь подковать и так если чего починить надо, а ему, видите ли, не хватает. Может ему тут персональный ремонтно-механический завод построить? А что, станки у нас теперь есть, чего нет, из-под воды достанем. Рабочих навербуем из рабов. Год, два и подъёмник заработает. Поди, как ему хорошо пару годиков у тёплого моря проваландаться.
— Рим, ты чё, с дуба рухнул? — раздражённо повернулся он к кузнецу. — Не хочешь работать, так и скажи, а не придумывай тут отговорок всяких. Кузни ему нашей походной уже не хватает. Два года собрался работать. Сдурел?
— Потому я и мастер, что Я знаю, что здесь надо, а они в лучшем случае подмастерья, — покровительственно усмехнулся кузнец. — А верней всего даже не подмастерья, а так, просто недоучки. По крайней мере, я так думаю, судя по тому, что я здесь кругом вижу. Здесь надо создавать крепкие ремонтные мастерские, завод, если тебе это слово больше нравится. Работы предстоит очень много, так что и много самого разного инструмента здесь понадобится. Станки нужны, не всё ж делать на коленке. И не всё можно из дому выписать. А людей, пожалуй, я и сам найду, — запустил он пятерню в свои густые волосы.
— Это у него тонкий ход такой, — мрачно констатировал Димон, кивнув на Рима. — Это он так намекает, чтобы его тут главным по всем железякам поставили. И он, собака, прав, кроме него некого.
— За собаку ответишь, — ухмыльнулся победоносно Рим, почуяв реальные перспективы. — Это вам пойдёт в зачёт выпитого вина, чтоб не жадничали.
— Не замай чужое, не отберут твоё. И я тебе ещё Васу не посчитал, что ты её отвлекаешь от работы, — ухмыльнулся теперь уже Сидор.
— Чего я делаю? — ёрнически склонил голову к плечу Рим, выставив ухо вперёд. — Отвлекаю? Да я её спас, можно сказать. Вы её не цените…
— А ты её полюбил, — расхохотался Димон. — Молчу-молчу-молчу, — выставил он ладони вперёд, защищаясь. — Всё-всё-всё, это была шутка, глупая, согласен, виноват, исправлюсь, — попятился он под напором разгневанного кузнеца.
— Ладно-ладно, виноват, признался же, — расплылся Димон в ехидной ухмылке, — больше не повторится. А теперь давай ближе к телу. Тьфу, на тебя, совсем запутал, — делано возмутился он, отскакивая от кулаков кузнеца. — Не к телу, а к делу, к делу. Да отвяжись ты от меня! — возмутился он, получив очередной тычок в бок. — Отстань, Римка. Лучше толком скажи, когда ты всё тут починишь? И за сколько?
— Хватит пыхтеть, — остановил разошедшегося кузнеца и Сидор. — Давай ближе к делу. Когда ты смету прикинешь и с реальными сроками определишься?
— Считать надо, — сердито бросил тот, недовольно глядя на двух ухмыляющихся довольных друзей. — Неделя то уж точно на расчёты уйдёт, больно уж объём велик и непонятно, что тут делать. Всё ли здесь восстанавливать надо или только часть, ту, что нам сейчас требуется. Да и с этим тоже не всё ясно.
— Часть, — резко отрезал Димон. — Причём самую малую, самую необходимую, по самому минимуму. Чтоб только тяжёлые грузы снизу вверх поднять и краны. И всё! Остальное — потом. На всё что надо у нас сейчас просто денег нет. Тут же за что ни возьмись, таких капиталов требует, что голова кругом идёт, откуда их брать. А доходы всё те же и кошелёк не резиновый.
Как тут некоторые думают, — покосился он на мгновенно принявшего независимый вид кузнеца.
На возмущённую брань того, недовольного тем, что его зажимают, он просто махнул рукой, не давая тому выговориться.
— А ты чего замолчал, — потеребил Димон что-то задумчиво разглядывавшего на другой стороне залива Сидора.
