Он драгоценен иным. Иногда его слова указывали на странные возможности, на удивительные пути и необычных людей. Сын Севера и Юга, Ник Сагами горел странным светом, освещавшим иногда те тропы и возможности, о которых никогда бы не вспомнил житель Кинто.
Да, он был ценен. Но нельзя давать ему этого понять. Син-ханза поднял палец и Сагами умолк.
- Я принял во внимание твои опасения, моя Левая рука. Мы отправим шпионов наблюдать за таревцем.
Сагами поклонился. Гомпати надел на руку браслет и полюбовался игрой света на камнях.
- Но таревец не единственная наша проблема. Как успехи твоего искусника, Мурамасы?
Сагами помедлил. Его господин прав, таревец - не единственная проблема. Даже не главная. Он постарался изгнать из мыслей странные предчувствия, касающиеся прибытия в Кинто этого человека.
Вначале - дела начатые уже давно. Таревец потом.
- Мой господин, Мурамаса воистину великий механик и ученый. Он близок к успеху. За пять лет почти познать тайны предков - это невероятно. Ему необходимо еще три или четыре сезона и он завершит работу. Скоро тайна Гаки-о-Моро будет в ваших руках!
Син- ханза Гомпати медленно улыбнулся.
Будущее было прекрасно. Внутренним взором он почти видел его - будущее было просто ослепительным. Он, Ширай Гомпати, владеет городом. И в руках его - Власть. Власть, данная ему не жителями Кинто, не другими ханзаку - Младшей и Старшей ветвью Черного Древа.
Да! Власть он получит от полубогов - от великих древних предков! Только от них он примет эту власть.
Нет! Он сам возьмет ее, узнав тайну Гаки-о-Моро. И тогда никто не посмеет напомнить ему о прапрадеде, - его тоже звали Ширай Гомпати, - который грабил и убивал на улицах Кинто ночных прохожих.
Никто. Это будет так.
Как хорошо.
- -
Поворот левой руки. Взмах и удар правой ногой. Голова смотрит прямо. Еще взмах рукой - правой. И - серия прыжков, при этом тело всегда вертикально, а руки медленно движутся перед грудью. Защищают сердце и живот, и плывут, медленно плывут в воздухе…
Яростные движения ног и медленное, сонное сплетение рук.
Прыжок!
Мальчик подпрыгнул еще раз. Он дважды перевернулся в воздухе, оттолкнулся напряженными ногами от пола и крутнулся в обратном прыжке.
Он упал на шпагат и прогнулся на спину. Руки ласкают воздух, медленно перебирая невидимые струны. Пальцы рук чуть дрожат от напряжения - час Танца отнимает энергию целой недели обычной жизни.
Но он еще не устал. Нет, еще нет! Отец не увидит этого!
Мальчик превратился в ураган. И этот вихрь запел без слов, рисуя узор хризантемы на полу Танцевального зала. Светящиеся в полутьме алые ногти рук и ног вновь и вновь сплетали рубиновый паутинный кокон вокруг тела. На мгновение вихрь превратился в бешеный ураган. Крепкое тело мальчика оделось в сверкающую огненную броню.
Затем резкий удар - и все стихло. Мальчик неподвижно стоял с поднятыми вверх руками. А вокруг падали обломки стальных доспехов, которые перед Танцем были надеты на манекены.
Госпожа Асэтодзин медленно прикрыла плотную занавесь над балконом, устроенным под самым потолком зала. Таких балконов было восемь, и их обычно занимали важные гости и близкие друзья, приглашаемые на праздники и церемонии Гетанса поклонников Танца.
- У нас растет достойный сын, господин Титамери, - улыбнулась госпожа Асэтодзин.
- У нас вырос хороший сын, госпожа Асэтодзин, - медленно кивнул глава Гетанса поклонников Танца.
Он встал с кресла и, сложив руки перед грудью, поклонился жене.
- Я благодарен вам, госпожа, что вы подарили мне этого мальчика.
Госпожа Асэтодзин опустилась на колени перед мужем, обняла его ноги и прижалась к ним щекой. Затем подняла голову и взглянула ему в лицо
- Я признательна вам, господин Хонами Титамери, что вы двадцать лет назад уговорили меня стать вашей женой…
Великий Генту поднял с колен жену и прижал к себе. Она была высока - ростом почти с него. Титамери вдохнул знакомый запах волос жены, и сердце его сжалось. Ведь тогда, два десятка лет назад, он мог бы ошибиться и пропустить свое счастье…
Он осторожно погладил ее по волосам и поцеловал.
Минуту спустя на балконе никого не было. Великий Генту и его жена покинули наблюдательный балкон Танцевального зала.
Все это время мальчик стоял не шелохнувшись. Затем медленно расслабился.
Он все слышал, и знал, что отец и мать знают, что он слышит. Теперь они ушли и он мог отдохнуть. Его уважаемые родители знали, что в тринадцать лет он не сможет пройти Танец еще раз, как того требовала традиция возведения в наследники. Но… ему еще тринадцать лет, но он начал бы Танец второй раз, если бы того захотел отец или мать. Но они ушли и позволили ему отдохнуть.
Юный Танцор медленно вышел из зала. Вначале горячая ванна, а затем дюжина часов сна. Или две дюжины…
Глаза его уже слипались.
По длинному переходу он добрел до душевой. Включив почти обжигающий кипяток, мальчик лег на стоящий посредине душевой комнаты мраморный стол и четверть часа наслаждался бьющими сверху струями. Он лежал на спине и смотрел на потолок, где мраморная мозаика изображала десяток сцен из великого прошлого дейзаку Танцоров.
Сын Великого Генту опустил глаза, расслабился и постарался освободить голову от всех мыслей. Добившись, чтобы в голове воцарилась пустота, в которой медленно плавали редкие и сонные мысли, мальчик вновь взглянул вверх. Под потолком стлался пар, его клубы складывался в неясные фигуры.
Вот белый еж, а вот - куст ишивики, вот серый демон Они в тигровой шкуре, а вот сам Агатовый Дракон! Чуть левее в клубах пара довольно улыбалась Кошка Хинши, медленно изгибаясь в кошачьем Танце. Сегодня он увидел даже третью Сущность, Господина Лянми! Сын Великого Генту был готов поклясться - это был именно он!
Мальчик улыбнулся. Такое удивительное развлечение - и он сам его придумал. Он переполнился гордостью. И как всегда - на этом его голова вновь наполнилась мыслями. Пар опять превратился в плотную белесую завесу. Дракон Тао-Рин растворился в нем - как и не было. Кошка Хинши махнула хвостом и исчезла. И лишь слегка насмешливая улыбка Господина держалась дольше всего.
Может быть это знамение?
Как необычно!
Мальчик перевернулся на живот, подставляя спину горячим струям. Затем на пять минут окунулся в холодную воду большой ванны, - почти бассейна, - и вышел из душа.
Полотенце выпало из его рук. В комнате рядом с душевой сидел его отец.
Господин Титамери расположился на мраморной скамейке, откинув голову на стену комнаты и закрыв глаза. Казалось, что он спал, но мальчик видел - это не так. Глаза отца открылись и в них блеснул веселый огонек. Он смотрел на растерянного сына и улыбался.
