— Ты, тот кого нарекают Сатурном, ответь мне, почему ты не попытался объяснить Экзелю то, что ты рассказал мне. Зачем ты начал ломать его жизнь?
— Изначально я хотел просто увидеть его. Ты видел насколько могучий потенциал ему достался. Однажды ему станет тесно на Астахе, а Зарланд прекрасно подошёл бы ему. Я хотел забрать его, тогда, во сне, но Гринсвинделл предупредил Амиладжар и она мне помешала, потом вмешался Князь Тишины, и я стал действовать по плану «Золотого Лорда». К тому же ты и сам должен понять, что Экзель не простит моих Астахских деяний.
Многое встало на свои места, очень многое. Вот почему Джигел боялся нанести Экзелю рану — Сатурн запретил. Я не успел как следует развить эту мысль, Сила вновь пришла в движение, моя королева исчезла, точнее — поменяла форму. На том месте где она стояла теперь пылал тёмным пламенем шар, но вот он изменился превращаясь в струящийся чёрный плащ устремившийся к Сатурну. Бог Разрушения, казалось, ждал этого момента, силуэт его стал размытым и плащ прошёл сквозь него, а потом энергии переплелись и прогремел взрыв. Я видел разную магию за время своего существования, но такую — никогда. Сатурн и Тайрина принимали самые разные формы, плелись чудовищные заклятья. Будь хоть одно из них применено на Астахе и купол равновесия лопнул бы словно мыльный пузырь. Но Сила стала другой, моя королева приняла свою прежнюю форму, да и Сатурн тоже. Бог Разрушения не был повергнут, а по щеке Госпожи струился ручеёк энергии заменявшей ей кровь.
— Как ты посмел, мальчишка?! Я оберегала тебя от неизбежной смерти даже после твоего «Падения». Как смеешь ты обвинять меня в нелюбви?
— Глупая. Ты никого кроме своего проклятья не любишь. — Сатурн рассмеялся. — Ты не ожидала, что я буду готов. В этом зале ты сильна, но здесь наш дом и мы не причиним друг другу сильного вреда. Я набирал Силу все эти годы, и я заставлю тебя платить.
— Даже не думай. У меня осталось оружие, которое было создано и мной и твоим отцом. Azalume'e Ardaale Ki'vay.
Я зажмурился, в этих чертогах заклинание было куда более зрелищным нежели на Астахе, казалось само пространство ожило и раскрыло незримые пасти высасывая всё вокруг. Я пал на колени, заклятье коснулось и меня, а Сатурн страшно закричал. Его израненную душу корежило, я уж думал, что он обречён, но Бог Разрушения носил свой титул по праву. Силуэт его снова размазался, а затем произошла метаморфоза. Ноги Сатурна исчезли уступая место клубку огненных змей, тело спряталось внутрь мощного хитинового покрова, Голова стала просто гигантской, покрытая шипами и стальными волосами, а из глазниц била энергия Хаоса Руки Бога превратились в омерзительные клешни.
— Это моя Анимус, мама. Таниэль позволил мне принять первое посвящение и теперь родовые проклятья не помогут тебе. Позволь вернуть тебе всю мою боль, дабы ты поняла к чему ты меня привела и к чему приведёшь моего сына, Экзеля. — Сатурн резко выбросил вперёд руки-клешни, они обхватили Тасию и та не успела увернуться. Сатурн поднёс её поближе к глазам и дохнул на неё огнём. Этого я выносить уже не мог.
— Перестань! Ты всё равно не добьёшься своей цели. Сарины больше нет, её тело похоронено в цитадели Диасония. Даже если твой безумный план удастся, она не примет тебя. У неё есть сын и муж, она не оценит твой жест.
— Глупый летописец! — Сатурн, вдруг, рассмеялся смехом наполненным горечью. — Я просто хочу знать, что она жива. Она даже не умерла! Пока этот трус Диас отсиживался в аду, Сарина сражалась и отдала душу во имя него. Я не могу призвать её душу чтобы поговорить, я больше не могу услышать её голос, она там, где даже Хаос не способен её увидеть. Если она отринет меня опять я совершу обряд Изгнания. Я готов уйти, но я должен ещё раз увидеть её глаза! Я хочу снова почувствовать вкус её губ! Я устал скитаться в этой Не-Жизни заклейменный как Разрушитель.
— Ты превратил её в манию. Твоя слепота тянет тебя вниз, владыка Разрушения. Ты не желаешь меняться, твоя пагубная страсть и беспринципность уничтожает тех, кто мог бы стать твоими друзьями или даже занять её место.
— Ты не совсем понял меня, летописец Верон. — Сатурн сильнее сжал клешню и Тайрина застонала. — Боги лишены телесной оболочки, когда они спускаются на землю наделив себя плотью, они сильно рискуют, как рисковал и я. Однако почувствовав то, что даруется людям, или иным, из наделённых плотью, расам, боги втягиваются. Я наслаждался своей силой, пока не встретил Сарину. Мне не нужны дуры вроде Амиладжар Джемал, которые были притянуты моим ореолом, моей властью совращать. Сарина видела меня насквозь. Она стыдила меня! Тебе этого не понять, летописец времён.
— Возможно. — Согласился я. — Меня самого недавно наделили плотью, и мне нравится быть живым, но вот цена… Я не хочу потерять тех, кто меня любит, если такие люди вообще есть на свете. Я не хочу, чтобы моя возлюбленная возненавидела меня.
— О чём ты толкуешь? Я не понимаю. Амиладжар унизила меня, отняла моего сына и мой меч.
— Она до сих пор любит тебя. — Голос Тайрины звучал холодно, а слова посыпались словно камни с горной вершины. — Ты унизил её гораздо раньше и страшнее. Не любя её ты использовал Ами в своих целях, убивал её друзей, извратил своего ребёнка. Разумеется она попыталась тебя убить. Оскорблённая женщина — это страшно. Но ты совершил тяжкий грех, ты оскорбил соратницу по ремеслу. Сарина, если ты не забыл, тоже была ведьмой.
Сатурн молчал. На миг мне показалось, что он задумается, может быть даже испытает раскаянье, но я ошибся. Сатурн расхохотался и отшвырнул королеву прочь поворачиваясь ко мне. Его глаза яростно пульсировали, а из-за спины высунулись серповидные когти-крылья.
— Посмотри на меня, летописец. Ты видишь мой Анимус? Анимус — это мужская половина сущности. Вот во что я превратился. Меня тянет к войне, но обретая Анимус возникает желание воссоединения. Мне нужна Анима — моя женская часть. Моя Анима — это Сарина. Только она сможет решить мою судьбу, и я никому не позволю мне помешать.
— Ты такой же как я, мой сын. — Мы с Сатурном одновременно повернулись в сторону Тайрины и я обомлел. Над нами парила женщина невиданной красоты. Её облик, энергия, Сила — всё было просто идеально. Одежды её были прозрачны и черны, они напоминали и саван и платье, и мантию. А какие у неё были глаза… Если бы вы только видели эти глаза, они завораживали. Я упал на колени и склонил голову, но Сатурн не был впечатлён.
