Теоретически, надо было пойти домой. Навестить Кеса, выяснить, что случилось с нашей сетью, а главное, почему Кес вообще позволил Лорду ее тронуть.
И что теперь будет.
Но во-первых, выяснять все это мне не хотелось.
А во-вторых, если я ночью уплыву, то какое мне дело? Сами разберутся. Уже без меня.
Решение было принято, и я, гордясь собой, отправился к воротам Хогвартса, чтобы аппарировать оттуда в Лондон. Если сейчас окажется, что в Гринготтсе у меня есть золото, то сегодня ночью меня здесь не будет. А если окажется, что нет, то тем более. Не пропаду.
Деньги у меня в сейфе были, и было их там много. Я взял два тяжелых мешочка, сунул их в карманы плаща и, выйдя из банка, медленно направился вдоль по Диагон-аллее. Выглядела когда-то раздражавшая яркими красками и весельем улица ужасно. Но мне было не до того. Золото оттягивало мантию, и плыть с ним было опасно. А возвращаться за ним после – глупо. Вдруг не сработает. Тут же подивившись собственной бестолковости, я вытащил палочку и, направив ее на карманы, сделал мешочки маленькими и легкими.
Совсем они меня замучили своей физикой.
Я прошел еще несколько шагов и аппарировал домой. В конце концов, надо хоть побывать напоследок в Ашфорде. Не насовсем же я собираюсь сбежать, а только пока все это не кончится.
Картина, представшая мне на Тревесе, в целом была чудовищной. В торце стола сидел до крайности расстроенный и перепуганный Фэйт, а по бокам от него – Кес и Дамблдор, которые увлеченно что-то ему втолковывали и смеялись.
В этом не было бы ничего ужасного, но перед Фэйтом стоял думоотвод Дамблдора.
Они требовали каких-то сведений.
И мне не надо было обладать талантами телепата, чтобы понять, о ком они хотят получить информацию.
Конечно, обо мне.
Но когда я появился перед ними, бросая гневные взгляды, обрадовались все трое. Фэйт понял, что спасен, Кес и Дамблдор решили, будто я помогу им добиться от Фэйта того, что им нужно. А нужны им были его детские воспоминания обо мне.
Я обалдел. У них самих мало, что ли? При чем тут Фэйт?
- Нет, Северус, - мягко ответил Дамблдор, когда я спросил об этом. – Нам нужны воспоминания постороннего человека. И желательно, того же возраста, что и ты.
- Зачем?
- У нас ностальгия, - усмехнулся Кес. – Ты давно никого не травил. Мы скучаем.
- Обойдутся, - спокойно сказал я, глядя Фэйту в глаза. – Пойдем отсюда.
Но Альбус как-то быстро и ненавязчиво разрядил обстановку, предложив пока отправить мистера Малфоя домой, и, когда Фэйт ушел, я успокоился.
Потом они рассказали о наших новостях. О том, как Кес с Фламелем полтора часа после закрытия сети пытались свернуть пространство в Западном камине, а там что-то переклинило, и любой ступивший туда мгновенно попадал в Трансильванию. И как им все-таки удалось, уже после, когда Альбус привел Гриндельвальда, перевести вектора на Дублин.
- Но Дублин не наш! – воскликнул я, когда ко мне вернулся дар речи.
- Вот именно, - засмеялся Кес. - Не волнуйся, Севочка, все обошлось.
Дублин был не просто не наш. Город находился на нейтрально-вражеской территории. А таковой она считалась потому, что Кес последние лет сто пытался заполучить ее в семейное пользование. Это ему так и не удалось, но воды он там намутил достаточно, и хозяева города Князя нашего тихо ненавидели. И нас всех заодно.
Направить туда Западный камин было делом, мягко скажем, рискованным.
- И чем все закончилось? – спросил я, радуясь, что «обошлось». Мне как раз только разборок с соседями сейчас и не хватает. Для полного комплекта.
- Да ничем. Свернули все как положено.
- То есть Западный камин работает теперь без сети? Не как камин, а как Джойн?
- В целом - да.
- Хорошо. А зачем вам воспоминания Люциуса?
- У Альбы, как всегда, дюжина новых идей. Одна гениальнее другой.
- Кес, я бы попросил, - засмеялся Дамблдор. – Дело в том, Северус, что Гарри уже уничтожил почти все хоркраксы.
Я занервничал.
Ему никогда не уничтожить все. Потому что до нашего все равно не добраться.
Но Альбус не знал этого.
А Кес молчал, как будто разговор наш его не касался. Молчал и сосредоточенно гладил Хлюпа, как обычно пристроившегося у него на коленях.
- И что? – спросил я. – Вы не собираетесь с ним встречаться?
- Нет, Северус. Я уже ничем не смогу помочь Гарри.
Ну да. А как насчет смерти?
- Знаете, Альбус, меня тоже не греет идея сообщать ему о том, что необходимость добровольно подставить голову под смертельное заклятье Темного Лорда давно стала фактом его биографии. Это вам придется сделать самому. Вы всегда знали, что растите мальчишку на убой, вам и карты в руки.
Кес беззвучно смеялся, но молчал. Он даже не смотрел на нас.
- Да, так было, - спокойно ответил Дамблдор. – Но до возрождения Волдеморта оставалось неясным, придется ли Гарри пожертвовать жизнью, а после - стало очевидно, что в смерти они связаны еще сильнее, чем в жизни. Мальчик не может умереть, пока жив Том.
- Каким образом?
- Сложно сказать, - вздохнул Дамблдор. – Но я думаю, дело обстоит именно так.
- А если нет?
- Севочка, не усложняй, - вмешался Кес.
Значит, все еще хуже, чем я думал.
- То есть вы, Альбус, не просто хотите, чтобы я сообщил Поттеру радостную весть о природе их связи с Темным Лордом, но еще и обманул его при этом, уверив, будто ему придется умереть? Так? Благодарю покорно. Это не ко мне. Сами, пожалуйста.
~*~*~*~
Нетрудно было догадаться, что они затеяли какую-то фальсификацию. Причем глобальную. Но ведь Кес, насколько я знал, получил в свободное пользование наш с Айсом думоотвод еще летом. Так чего им не хватает? Зачем нужны именно детские воспоминания? Подделка в данном случае штука неблагодарная. Добиться достоверности невозможно, и это все знают. Потому воспоминания и считались всегда серьезнейшим доказательством. Их нельзя фальсифицировать. Места стыков и подчисток не закрываются ничем, их видно.
А для чего Кесу с Дамблдором могли понадобиться мои настоящие детские воспоминания об Айсе, я представить не мог.
Хотя и очень старался.
Глава 12. V. Симфония абсолюта (часть 2)
Нет, что ни говорите, а покойный был замечательным стилистом.
Григорий Горин, «Дом, который построил Свифт»
- Я и не прошу тебя лгать, Северус, - Альбус глянул на Кеса, как будто искал поддержки.
- Да скажи ему как есть, - Кес почему-то рассердился и спихнул Хлюпа на пол. – Шесть лет незнамо чем занимался, а теперь вроде как и не при чем.
