Итак, единственное, за что ему следовало бы отдать должное, — он хотел прогнать гильгамешцев. Все были за это.
И вдруг Траск припомнил что-то услышанное от Харкемана. Еще в конце Первого века Доатомной эры был Гитлер; разве он не пришел к власти потому, что кто-то хотел изгнать христиан, мусульман, альбигойцев или еще кого-то?
У Мардука было три луны: большая, диаметром 1500 миль, и два неказистых огрызка диаметром двадцать пять миль каждый. Большая луна располагала фортификационными сооружениями, а вокруг нее на орбите патрулировали два корабля. Как только “Немезида” вышла из последнего гиперпрыжка, у нее запросили пароль, и оба корабля сошли с орбиты ее встретить, и был засечен старт с планеты еще нескольких кораблей.
Принц Бентрик расположился у экрана связи — и сразу же столкнулся с трудностями. Несмотря на то, что ситуация была объяснена ему дважды, комендант не разобрался. Поражение флотилии королевского флота в битве с космическими викингами — это в достаточной степени плохо, но ее спасение и доставка на Мардук другим викингом — просто ерунда. Бентрик переключил экран на королевский дворец в Малвертоне. Сначала с леденящей вежливостью говорил с кем-то, стоящим в иерархии знати на несколько ступеней ниже его самого; потом — с уважительной вежливостью обратился к кому-то, назвав принцем Вандарвантом. Наконец, после пятиминутного ожидания, на экране появился хрупкий седовласый человек в черной шапочке. Принц Бентрик немедленно вскочил. То же сделали остальные находящиеся на командном пункте мардукане.
— Ваше Величество! Какая честь!
— Все в порядке, Саймон? — заботливо спросил старый джентльмен. — Они вас не обидели, правда?
— Спасли жизнь мне и моим людям, а обращаются со мной, как с другом и товарищем, Ваше Величество. Не дадите ли разрешения официально представить вам их командира, принца Траска Танитского?
— Конечно, даю, Саймон. Приношу этому джентльмену глубочайшую благодарность.
— Его Величество Микил Восьмой, король планеты Мардук, — произнес принц Бентрик. — Его Высочество Лукас, принц Траск, вице-король планеты Танит Его Величества Энгуса Первого Грэмского.
Престарелый монарх едва заметно кивнул, Траск глубоко поклонился в пояс.
— Во-первых, признаюсь, принц Траск, что я очень рад благополучному возвращению моего родственника принца Бентрика, а также встрече с одним из доверенных лиц моего собрата-государя короля Энгуса Грэмского. Не останусь в долгу за сделанное вами для моего кузена, его офицеров и солдат. Пребывая на нашей планете, вы должны остановиться во дворце, я дам указания относительно вашего приема и желаю, чтобы вас официально представили мне сегодня вечером. — Он чуть замялся. — Грэм — это один из Миров Меча, верно? — И еще раз небольшая заминка. — Вы действительно космический викинг, принц Траск?
Быть может, он и сам ожидал увидеть космического викинга с тремя рогами, покрытым шипами хвостом и трехметрового роста.
На то, чтобы стать на орбиту, “Немезиде” потребовалось несколько часов. Большую часть этого времени Бентрик находился в экранной будке и вышел с видом заметного облегчения.
— Никто не собирается придираться из-за случившегося на Одумле, — поведал он Траску. — Будет создана комиссия по расследованию. Боюсь, мне придется вовлечь вас в ее работу. Дело не только в бое на Одумле: все — от министра космоса и ниже — хотят услышать ваше сообщение об этом парне Даннене. И я, и все мы надеемся, что он и его флагманский корабль отправились к праотцам, но не считаем это само собой разумеющимся. Мы должны защищать более десяти планет, с которыми торгуем, а на половину из них он уже напал.
Переходя на орбиту, они несколько раз облетели вокруг планеты, и с каждым разом зрелище делалось все более впечатляющим. Конечно, Мардук, население которого составляло около двух миллиардов человек, лишенный на своем историческом пути пробела в виде неоварварства, представлял собой цивилизованную планету, поскольку впервые был колонизирован в Четвертом столетии. Даже с учетом всего этого викинги удивились — что неуклюже пытались скрыть — всему, увиденному на телескопических экранах.
— Взгляните на тот город! — шепнул Пэйтрик Морленд. — Мы толкуем о цивилизованных планетах, но мне и в голову никогда не приходило, что они могут быть такими. Да, по сравнению с Мардуком Экскалибур — похуже Танита!
Оказалось, что внизу Малвертон — столица. Как любой город, населенный людьми, знакомыми с противогравитаций, он представлял собой неправильной формы круг, образуемый зданиями, громоздящимися над покрытыми зеленью свободными пространствами, обрамленный меньшими кругами космических портов и промышленных окраин. Разница заключалась лишь в том, что каждый такой круг занимал пространство, равное площади Кеймлота на Экскалибуре или четырех Уордсхейвенов на Грэме, а сам Малвертон по своим размерам равнялся всему трасконскому баронату.
— Они цивилизованы не больше нас, Пэйтрик. Их просто больше. Если бы на Грэме жило два миллиарда человек, — что, я уверен, произойдет, — и на Грэме были бы такие города.
Но правительству планеты вроде Мардука следовало бы добиться положения более высокого по сравнению со свободным феодализмом Миров Меча. Вероятно, эта их голдбергократия была навязана им вследствие сложности проблемы народонаселения.
Элвин Карффард огляделся, чтоб убедиться, нет ли поблизости мардукан, могущих случайно его услышать:
— Мне все равно, сколько их, — сказал он. — Мардук можно взять. Волку все равно, сколько овец в стаде. Имея двадцать кораблей, мы смогли бы взять его, как взяли Эглонсби. Уверен, что потери неизбежны, но опыта нам хватит.
— Где вы наберете двадцать кораблей?
Пощипав Танит, можно наскрести пять — шесть кораблей, считая корабли свободных викингов, пользующихся оборудованием базы, а для обороны планеты оставить два. У Беовулфа — один, и еще один почти построенный корабль, и вот еще аматерасуанский корабль. Однако собрать армаду из двадцати кораблей викингов… Траск покачал головой. Подлинная причина, почему космические викинги не совершали удачных рейдов на цивилизованные планеты, всегда заключалась в их неспособности собрать под одним командованием достаточно сил.
И еще — он не хотел нападать на Мардук. В случае успеха рейд дал бы неисчислимые сокровища, но принес бы в сотни, даже в тысячи раз больше разрушений, а он не желал разрушать ничего, относящегося к цивилизации.
Когда Траск и принц Бентрик приземлились, на посадочных площадках толпились люди, а на почтительном расстоянии держались стаи аэромобилей, задавая лишнюю работу полиции. От Бентрика Траска отделили и подвели к подготовленной для него свите; свита выглядела очень роскошно — но, по стандартам Миров Меча, лишь незначительно их превосходила. Неожиданно много оказалось слуг-людей — унижающихся, подлизывающихся, вертящихся под ногами и выполняющих работу, которую лучше могли бы сделать роботы. А имеющиеся роботы производительностью не отличались. При конструировании роботов много труда и изобретательности щедро расходовалось на копирование внешних форм человека в ущерб их функциям.
