Джеймс Сваллоу - Обагренное божество

Делос осмотрел воинов перед собой. Он единственный держался за свое здравомыслие как Капеллан Роты Смерти, все остальные Десантники были повержены ужасающей мощью жажды. Некоторые были молчаливы и ушли в себя, в то время как другие неистовствовали в безумном хоре на предателей, которые давным-давно умерли. Это было жребием Делоса, брать тех, кого обошла милость и вести их в горнило битвы. Они будут драться, как люди, не ведающие страха смерти, их страхи были смыты потоками крови. Делос был просто пастухом, пастором и гидом, который служил, чтоб направлять их и отпускать эти бедные души в черный ураган.

— Барьеры пали! — Завопил голос и Делос увидел, как Корис дернулся вперед в своих ограничителях, его рука сжимала рукоять бронзового силового меча. — Хорус пробил проход, Дорн! Вызывай Жиллимана и сдерживай атаку!

Капеллан нахмурился. Он потерялся в воспоминаниях примарха и видит нас всех как людей из прошлого.

— Конечно, брат, — сказал он, — так и будет сделано.

— Я вырежу свое имя на сердце этого проклятого предателя! — настаивал Корис. — Там! Там гнездо врага!

Делос видел, как через смог проступали очертания крепости Икари. В центре города выросло похожее на вулкан сооружение. Массивная, коническая конструкция возвышалась над плоскими холмами, ощетинившаяся оружейными башнями, которые разрывали небеса. Кольцами крепость охватывали лафеты ракет, установленные между балконами и разрушенными витиеватыми резными изваяниями.

Орудия повернулись, чтоб отследить "Громовые ястребы" и посадка будет ожесточенной. Капеллан высматривал ориентир во внешних стенах, куда удачно ударили лэнсы с орбиты — да, на западе, длинная трещина в фасции, которая напрашивалась, чтоб раскрыть ее еще больше. Корис отскочил и исторг болезненный стон.

— Кровь! — Сказал он, проскрежетав зубами. — Чаша с кровью была отравлена! Будь прокляты его глаза!

Делос дотянулся до него рукой, чтоб успокоить, внимательно следя за поведением ветерана. Капеллан проводил множество Кровавых Ангелов в последний путь в Роту Смерти и каждый из них шел различными путями в пропасть.

— Да будет он проклят! Он хочет уничтожить нас всех!

Делос медленно кивнул.

— Хорус будет повержен, брат, мы позаботимся об этом.

— Хорус мертв! — Заорал Корис и его взгляд, кажется, на мгновение просветлел. — Предатель… Штель!

Боль скрутила тело воина и тот замер. Капеллан опять кивнул, неверно истолковав слова.

— Не бойся, Корис. Лорд Штель знает о нашей храбрости…

Предложение Делоса утонуло в грохоте, когда лазерное попадание оторвало кусок шасси "Громового ястреба". Он проорал приказ пилоту.

— Доложи!

— Нас подбили, — пришел ответ, — мы не можем приземлиться.

— Тогда мы не будем приземляться! — Возразил Делос. — Всю мощность на двигатели. Веди нас к разлому. Отцепи все орудия и боеприпасы, сломи печати духов-двигателя!

Не теряя времени на то, чтоб проследить, как исполняются его приказы, Капеллан дернул за рычаг на стене, и по всей длине корпуса пробежала серия взрывов. Стальные панели отлетели от "Громового ястреба", как и люки, отстрелянные в воздух и ограничительные устройства, сдерживающие закованных в черную броню воинов, открылись. Горячий ветер Шенлонга заревел в открытой кабине и Рота Смерти ответила ему.

— Братья, берите свои крылья!

Делос быстро схватил свой крозиус, голубое сияние осветило его.

Корис исторг бессловесный крик, полный жажды мщения и обнажил свой меч; жажда снова поглотила его, и он без задержки выпрыгнул наружу. За ним последовал Делос и остальные воины. Желтое пламя ракетных ранцев подхватило их и отнесло в сторону от падающего транспортника.

Заградительный противовоздушный огонь сошелся на "Громовом ястребе" и зажег его, но все равно он пылающей стрелой несся к разлому цитадели. Делос видел, как судно с предельной точностью ударилось, после чего темные металлические формы исчезли в ослепительно белой вспышке и крепость Икари задрожала. Рота Смерти упала в пламя, взорвавшись стрельбой, и Десантники-Предатели умирали с нечеловеческими стенаниями на устах.

"ГРОМОВЫЕ ястребы" шли вслед за орбитальной бомбардировкой "Беллуса"; так что теперь вслед за штурмовыми кораблями шел выброс десантных капсул, ощетинившиеся готовыми к битве Космодесантниками. Рафен проговаривал слова "Литергис Сангвиниус", когда хватка гравитации Шенлонга дернула его капсулу к поверхности. Над их головами, простая логика двигателей в массиве ускорителей сместила спуск капсулы и нацелила их прямо в сердце вражеской цитадели. Он почувствовал, как изменилось положение в пространстве, когда десантный бот изменил курс и в предвкушении схватил свой болтер.

Рафен осмотрелся по сторонам, на людей зажатых на одной с ним стороне — Алактуса, Туркио, Люцио и других — и видел насколько несомненно они преданны ему.

Теперь он командовал их отделением, как распорядился Сахиила. Он приказал другим десантникам уважать его, как они уважали Кориса. Рафен отвернулся. Он чувствовал себя недостойным таких почестей, заслуженных столь неправильно. Рафен ожидал, что поднимется в звании в свое время, но повышение свалилось на него в тот же самый момент, когда его доверенный учитель был захвачен недостатком… Его разум бурлил, и он еще раз бубнил слова Литергис, надеясь, что она направит его.

На внутренней стене капсулы засветился глиф.

— Приготовьтесь к высадке! — Приказал он. Отделение проверило оружие и пропело молитву вступления в бой. Рафен сотворил знак аквилы, когда вспыхнули спусковые ракеты капсулы. Густая химическая пена заполнила внутренности, формируя вокруг них клейкую подушку. Это будет жесткая посадка.

Излучая волны жара от входа в атмосферу, капсула Рафена присоединилась к сотне других, когда они грохнулись на разрушенные, заградительные стены крепости.

Некоторые приземлились на площади ниже, прямо среди дрожащих "Осквернителей" и танковых легионов. Другие использовали скорость посадки, чтоб проникнуть за крепостной вал, пробивая скалу подобно кулакам рассерженного бога.

Когда они ударились, Рафен на мгновение потерял сознание. Амортизирующий гель вокруг него принял на себя большую часть перегрузки, но все равно десантная капсула звенела от столкновения как церковный колокол. Когда пена опустилась, шипение выпускаемого воздуха сигнализировало о том, что люки открылись. Он вскочил на ноги, удивительная активность психологии Астартес сняла эффекты сотрясения.

— За Императора и Сангвиния!

Зов слетел с его уст, и хотя он произносил его тысячи раз, ликующий крик не потерял своей силы. Рафен выскочил из капсулы. Она разбила орудийный порт и благодаря кинетической энергии пробила проход через два этажа крепости. Капсула остановилась в часовне, ранее используемой орудийным расчетом Империума. Первым Рафен увидел статую Бога-Императора, обезглавленную и оскверненную плазменным выстрелом. Его пронзил острый укол ненависти, он оглянулся в поисках жертвы, чтоб отомстить за такое очернение.