И вдруг — воздух.
Он падал.
В воду.
Опять.
Первое, о чем подумал Райнер, всплывая, было: «Во имя Зигмара, что это за свет?» Невыносимо яркое свечение проникало сквозь закрытые веки. Потом он сильно закашлялся, сплевывая воду в огромных количествах и молотя руками, чтобы не утонуть. Было слышно, как остальные делают то же самое. Глаза резало, из носа текло. В горле было такое ощущение, будто он наглотался толченого стекла, но наконец он прочистил легкие и огляделся.
Они с товарищами бултыхались в небольшом горном озерце, окруженном высокими соснами. Из расщелины в скале в озеро обрушивался мощный водопад. На воду села пара уток. Они на поверхности, яркий свет — это солнце, заливающее ковер вечнозеленых трав. Наконец-то выбрались из туннеля!
Рядом забулькал Павел:
— Капитан, я… Халс… я не могу…
Райнер поглядел на него. Пикинер бил руками и ногами, безуспешно пытаясь удержать голову над водой. Халс плавал поблизости лицом вниз, совершенно неподвижно. Чуть поодаль Оскар спокойно греб одной рукой к берегу, где уже приходили в себя Джано и Франка.
— Джано, Франц, — позвал Райнер, — плавать умеете?
— Ага, — хором отозвались они.
— Помогите Павлу выбраться.
Райнер обхватил Халса за плечи, повернул лицом вверх и поволок к ближайшему берегу, болотистому, поросшему камышами.
Когда они достигли мелководья, Павел выкарабкался сам, а Джано и Франка помогли Райнеру вытащить Халса и уложили его на бок. Райнер начал бить его по спине.
Сначала Халс не двигался, и Павел уже начал беспокоиться, но наконец он сильно содрогнулся, закашлялся, и его вырвало прямо в грязь устрашающим количеством воды. Райнер держал его голову, пока все не закончилось.
— Все хорошо, пикинер? — спросил он.
Халс поднял на него покрасневшие глаза:
— В жизни… не буду… купаться.
Павел облегченно заулыбался:
— А прямо сейчас-то зачем начинать, старый козел?
Райнер похлопал Халса по плечу, встал, окинул всех взглядом и покачал головой:
— В жизни не видел более жалкого зрелища.
Халс расхохотался:
— Да ты и сам тот еще красавчик, капитан.
Он чихнул и задрожал.
Дрожали все. Зубы Франки неудержимо стучали друг о друга, и Райнер сообразил, что с ним происходит то же самое. Его тело сотрясала дрожь, пальцы посинели. На прибрежных кустах кизила уже распускались почки, но весна только начиналась, и потом, они были высоко в горах.
— Пальцы на месте? Кости не поломаны?
Все помотали головами, но было ясно, что река и водоворот здорово их потрепали. Халс потерял костыль. У Павла слетел пластырь, и пустая глазница зияла, словно красная пещера. Оскар рассек себе бровь, Джано сильно ободрал руку, а у Франки покраснела рубашка, словно открылись раны, полученные в схватке с боевым псом.
Райнер прищурился и поглядел на ближайшие горные вершины, выискивая знакомые приметы.
— Никто не знает, куда это нас занесло?
Халс сел и огляделся:
— Вроде места незнакомые, но, судя по солнцу, мы должны быть на южном склоне Срединных гор.
Райнер кивнул:
— Ну, где бы мы ни были, надо найти укрытие. Лучше бы просохнуть у огня, пока совсем не околели.
— Под холмом виден дым из трубы, капитан, — сказал Оскар. — Кстати, бутылочка все еще у вас?
Райнеру совсем не хотелось опять поить Оскара настоем. Лекарство уже вызвало привыкание, но в последнее время от артиллериста было много пользы. Райнер порылся в карманах куртки. Пузырек исчез.
— Извини, старина. Я потерял бутылочку.
Оскар сглотнул и кивнул.
— Понимаю. Очень хорошо. — Он обхватил себя руками и вздрогнул.
Райнер чихнул и закашлялся:
— Отлично. Пошли, ребята. Давайте воспользуемся их гостеприимством, кто бы они ни были.
Все поднялись на ноги и кое-как поплелись вниз по поросшему соснами склону.
Райнер оглянулся на водопад. Он был высотой в три дома. Надо же, просто невероятно, что они выжили.
— Падать в воду не так жестко, как на камни, — сказала Франка, словно читая его мысли.
Райнер поморщился:
— Ну, разве что не намного.
Они зашагали вслед за остальными. Райнер бросил осторожный взгляд на девушку, которая уверенно шла рядом с ним. Ах, чтоб ее, такая общительная. Было как-то неловко, что вот — женщина, с ней так легко ладить, как с другом, и все же…
Он покачал головой, пытаясь избавиться от образа Франки, стоящей перед ним, обнаженной до пояса.
До деревни оказалось недалеко — и хорошо, ведь никто из них не выдержал бы долгого перехода, да и к любым возможным опасностям они, в общем-то, готовы не были — не только хромые и побитые, но еще и почти безоружные. У Райнера, конечно, были пистолеты, зато ни пуль, ни картечи. Оставались еще мечи — у него и Джано. Другой арсенал, который они не успели растерять прежде, унесла река. Пропал арбалет Джано, ружье Оскара, лук Франки, копье Павла, костыль Халса (ну, тоже бывшее копье) — все это исчезло во тьме подземного мира, им остались только кинжалы.
Они подошли к деревне как раз тогда, когда солнце исчезло за горами и все вокруг покрыли лиловые тени. Сначала из-за деревьев им показалось, что это приятное местечко, по неизвестной причине не тронутое войной: несколько каменных и дощатых домишек, приютившихся меж холмов у ручья, впадающего в озеро. Из нескольких труб поднимался дым.
Райнер услышал рядом подавленный всхлип Франки.
— Прямо как дома, — сказала она, взяв себя в руки.
Райнер прекрасно понимал ее чувства. После столь долгого пребывания в таком странном месте эти хижины, на которые он и не взглянул бы пару недель назад, казались ему привлекательнее лучшей гостиницы Альтдорфа.
Но когда они приблизились, у Райнера волосы на голове зашевелились. Он сам не отдавал себе отчета, что именно, но что-то точно было не так. Несмотря на валящий из труб дым, место это казалось пустым, покинутым. Вокруг домов буйно разрослись сорняки, окна были распахнуты, ставни свисали на петлях. В деревне царила гнетущая атмосфера запустения.
Они осторожно прошли по грязной улице к колодцу в центре поселения. Не было слышно никаких звуков, свидетельствующих о человеческом присутствии: ни голосов, ни движения, не кричали дети, не бил кузнечный молот. Они огляделись, держа руки на рукоятях мечей и кинжалов.
— Эй, народ! — окликнул Райнер.
Его голос эхом прокатился по деревне и затих в лесу.
— Где они? — прошептала Франка. — Куда они пропали?
— И кто ж тогда разжег огонь, над которым поднимается дым? — проворчал Халс.
— Может, погулять вышли, — предположил Оскар.
