Тогда и город тут же снижает ставку налога, чтоб больше можно было продать. Работают на обороте.
Но на некоторые группы товаров, такие как кедровый орех, кедровое масло, строевой лес, особенно редких, ценных пород, зерно — налог у нас в городе может достигать и пятидесяти процентов.
— А мы только десятину, но с любого товара, — жёстким, холодным голосом уточнил Сидор. — Ни больше, ни меньше. Но и вези, сколько хочешь, а не так, как эти козлы в Совете. То квоты устанавливают, то за превышение или недобор оборота штрафуют. Муть и чехарда полная.
Ну? Так как? Согласны? Или так и будем дальше бодаться, выяснять у кого лбы крепче?
И десятина со всего, что вы тут нашли, — жёстко добавил он, не повышая голоса. — Это сразу, завтра же.
Чтоб ты не думал, что я не понял причину, по которой вы так настаивали с точными сроками разрыва наших отношений, и почему вы отказались от полугодовой зарплаты. Поделитесь, и я честно забуду что было. Начнём, так сказать, с чистого листа.
Считайте это разовым вступительным взносом, — уточнил он, прервавшись на какую-то секунду. Помолчав, тихо продолжил: — И если ты не хочешь, чтобы вас не выкинули из крепости со всеми вашими мешками и пожитками, что вы тут по всем нашим подвалам понапихали, плати. Иначе ни о каком совместном походе не будет и речи, — холодным, глухим голосом уточнил он. — А вас, завтра же выселят из обжитых местечек.
Немного помолчав, бывший десятник с грацией матёрого, опасного хищника легко поднялся с чурбачка на котором сидел:
— Тебе, Сидор, никто в последнее время не говорил, что ты стал удивительно неприятным типом? — поинтересовался Бугуруслан, пристально глядя на Сидора.
— Именно это мне последнее время все и говорят, — глухо отозвался Сидор, не глядя на него.
Помолчав, Бугуруслан тяжело вздохнул, зло, передёрнув мышцами лица, и негромким голосом уточнил:
— Такие серьёзные вопросы я сам, один, решить не могу. Сначала поговорю с ребятами, а потом поставлю вас в известность.
— Поторопись, — негромко буркнул Сидор, не оборачиваясь. — Послезавтра утром караван выходит. С вами, или без вас. А если вы решитесь пойти за нами следом, не договорившись…, - жёстко выделил голосом он последнее предложение, — То оброк с вас мы уже возьмём сами. Всем что у вас есть и без вашего согласия. Тогда и проверим, кто чего стоит, — глянул он ему прямо в глаза.
И ещё! Ты продашь нам весь выращенный вами на наших землях урожай овса. И всё накошенное вами за лето сено. Оно вам без надобности, а нам крайне необходимо. Считай это тоже вступительным взносом. Но на слишком высокие цены, что установились последние дни в городе, не надейся. В крайнем случае, если уж совсем припрёт, мы можем обойтись и своими запасами, что накопили на складах в городе. Это будет трудно, но решаемо.
Я ясно выразился? — холодно поинтересовался он, глядя на Бугуруслана.
— Яснее некуда, — задумчиво проговорил Бугуруслан, как-то неопределённо оценивающе окинув взглядом сидящего у печки Сидора. Холодные, светлые глаза его в этот момент как-то нехорошо, угрожающе блеснули. — Но уверен ли ты, что сотня курсантов, пришедшая с Корнеем, всегда будет у вас под рукой?
Не дождавшись ответа, угрожающе продолжил.
В общем, я так понимаю, что если мы договоримся, то путешествие у нас будет то ещё, весёлое, — нейтрально безцветным голосом констатировал он. — Обхохочешься.
Опять не дождавшись ответа, он резко развернулся и быстро вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой входную дверь. Даже по его прямой спине было видно, как ему хотелось громко хлопнуть ею со злости.
Молчание, установившееся в комнате, спустя несколько минут нарушил Димон, своим хриплым, неизвестно с чего вдруг севшим голосом поинтересовавшись:
— И у этого битого волчары ты хочешь купить ещё и овёс с сеном? Поссорившись с ним и угрожая? А потом ещё и идти с этой бандой одним торговым караваном?
У тебя как с головой? В конце концов, их сабли и опыт для нас сейчас намного важнее, чем какая-то жалкая десятина. Тем более, неизвестно с чего. Да и с сеном, и с овсом мы вполне могли бы обойтись и сами. По твоим же, кстати, словам.
А вдруг откажутся? Тогда мы точно тут не на один месяц застрянем.
— Откажутся — других найдём, — раздражённо отмахнулся от него Сидор. Его ещё немного потряхивало после разговора с атаманом, и говорить с Димоном не хотелось. Не было сил. — А угрозы его — туфта. Даже если он нас и заложит, то у нас, как у новичков, будет один год безпошлинной торговли, даже если проход этот у нас потом и отберут. Я специально этот вопрос у Ведуна провентилировал. Ещё по весне, как только мы его тут нашли. И если что, он обещался нам помочь. Прикроет перед Советом.
Потом, через год — да! Потом, если серьёзно не закрепимся тут, обсядут со всех сторон, прижмут, так что никуда не денешься. Вот тогда — придётся платить. Да и то, — криво ухмыльнулся он, — никакие не пятьдесят процентов, как он тут нас пугал, а два, три с оборота в казну города. Не больше! Ну…, - замялся он, — может десятина по отдельным позициям. Но не более того! А остальное — уже по нашему усмотрению.
Да и от этих пары процентов можем спокойно отбояриться, как пограничная крепость. Скажем, что восстанавливаем её за свой счёт, вот лет на пять и отстанут. Но тогда уж нам придётся её серьёзно приводить в порядок, а не так, как сейчас, тяп-ляп.
А это вообще деньги немереные, — тяжело вздохнул он. — Ты и сам видишь, в каком здесь всё состоянии. Проще и дешевле новую построить.
А пока суд да дело, один безналоговый, льготный год, даваемый новичкам на обустройство, у нас по-всякому есть. А за это время можно многое успеть. Точнее — надо успеть. А то, что мы застрянем здесь надолго, на всю зиму, так и что. Сам говорил — лучше подготовимся. Да и дел тут у нас, как оказалось, непочатый край. И Корней будет только рад, если мы, хоть и ненадолго останемся ему в помощь. Оно даже лучше будет.
Со сроками как считать этот льготный год, правда, многое непонятно, — задумчиво пробормотал он. — Если сейчас не засветимся, то сроки можно будет и отнести на любое удобное нам время, пока не надоест. Ну а если засветились, — с сожалением развёл он руками. — Тады ой! Считать придётся с завтрашнего дня, если не вообще со дня выхода нашего каравана из города. А это не есть good, — мрачно проворчал он. — Тогда мы точно много потеряем на налогах.
И что-то мне подсказывает, — мрачно уточнил он, — что с нашим пронырой Головой именно так и будет.
А вообще-то я хотел бы на того посмотреть, кто отберёт у нас этот проход, — скупо усмехнулся он. — Дорога в горах к нему одна. Да и до гор по лесам дорога тоже одна — наша. И никак иначе, кроме как мимо этой крепости туда не попадёшь. Ребята ещё весной тут все скалы в округе облазили, проверили. Все отнорки с основной тропы в стороны — глухие тупики с вертикальными обрывами скал по бокам. Так что это точно.
