А вообще-то я хотел бы на того посмотреть, кто отберёт у нас этот проход, — скупо усмехнулся он. — Дорога в горах к нему одна. Да и до гор по лесам дорога тоже одна — наша. И никак иначе, кроме как мимо этой крепости туда не попадёшь. Ребята ещё весной тут все скалы в округе облазили, проверили. Все отнорки с основной тропы в стороны — глухие тупики с вертикальными обрывами скал по бокам. Так что это точно.
А крепость контролируем мы, и выбить нас отсюда уже не получится, достаточно только взглянуть на того же Корнея, что вчера лазил тут по стенам, прикидывая как их восстанавливать будет. Явно нашёл что-то своё, родное, — невесело усмехнулся он. — Прям, чуть ли не целовал эти старые камни, так ему здесь нравится.
Ну, ещё бы, — Сидор скупо усмехнулся. — Это тебе не земляные городцы с деревянными сторожками лепить как пирожные, там на равнине. Тут настоящий камень, настоящая каменная крепость, пусть и маленькая.
Стены поперёк прохода восстановим, потом башни. И ага, — усмехнулся он. — Будет тебе новая крепость Дербент в горном варианте Бета-мира.
Так что, отбирать у нас сам проход, — хищно оскалился он, — смысла нет ни малейшего. Кому он нахрен нужен, если выход оттуда в наших руках. Только один и только через эту долину. А тут мы, — Сидор, замолчав, посмотрел на внимательно слушающего его Димона.
Так что вот, — развёл он руками. — Всё.
Всё, что есть на сегодняшний день по этому нашему проекту.
— Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк, — тихо, задумчиво пропел Димон, легонько выстукивая пальцами по краю кровати мотив чижик-пыжика. — Под кроватью целый полк, целый полк, целый полк…, - задумчиво напевал он давно забытую вольную интерпретацию к этой известной когда-то давно песенке.
Вот что, Сидор, ты мой дорогой, — задумчиво пробормотал он. — Скажу ка я тебе одну неприятную вещь, только ты не обижайся.
Бугуруслана надо валить.
— Ты в своём уме? — равнодушно откликнулся Сидор. — Здесь? У всех на виду?
Судя по первой реакции, подобное предложение отторжения у него не вызвало. Видать о чём-то подобном, Сидор и сам уже думал.
— Брать с собой в Приморье Бугуруслана нельзя, — тихо проговорил Димон. — Он лидер, и будет стремиться к единоличному лидерству. А поскольку ты его свяжешь словом, то он будет нам мешать. Как — не знаю. Но что будет — точно. И пока не успокоится, а он не успокоится никогда, я такие натуры знаю, иметь дело ни с ним, ни с его людьми, нельзя. А что его люди будут слушаться только его, ты надеюсь, уже понял.
— Мы не можем больше ждать, — тихо и как-то устало проговорил Сидор. — По всем признакам скоро пойдут дожди со снегом и тогда по тому мокрому карнизу, про который ты столько всякого интересного вчера наговорил, по заснеженным горным ущельям с тяжелогружеными телегами не пройдёшь.
Может да, а может и нет, — раздражённо передёрнул Димон плечами. — Пока мы этого точно не знаем. Но застрять с обозом под горой, с неясными перспективами когда можно будет перебраться через пропасть, это точно не дело. Тут я с тобою согласен.
Ну, — развёл он руками в стороны, — придётся рисковать.
— И придётся взять Бугуруслана с его людьми с собой, — Сидор глянул прямо ему в глаза.
Надо обязательно, кровь из носу, убрать их из крепости. Сейчас, со всеми их шмотками. Пока никто из них здесь всерьёз не обосновался, пока здесь их ничего серьёзно не держит. Тихо это можно сделать только сейчас, потом корешки выковыривать придётся с мясом. А идти сейчас на крайние меры, физически устранять наглого атамана я не готов.
Это я ему, наплести могу, что просто уберу его, если что. А тебе… — чего врать-то, — отвёл он виноватый взгляд в сторону.
Будем решать большую проблему маленькими шажками, — криво усмехнулся он.
И когда никого из бугуруслановых людей в крепости не будет, Корней приступит к ремонту. А уже после ремонта, пустующих зданий и подвалов здесь больше не будет. И занять отремонтированные нами помещения будет невозможно, поскольку они уже все заняты. Останется только одно свободное место — в посаде за стенами крепости. А там пусть селятся, — равнодушно махнул он рукой. — Если дело наше пойдёт, то посад там будет так и так разрастаться. Так что проконтролировать, кто там и где живёт будет весьма затруднительно. Да и не нужно, — усмехнулся он. — Не наше это дело.
И ещё есть одна причина, по которой мы вынуждены их снова нанять. Даже не нанять, а взять с собой, хотя нам это крайне не выгодно. Самая главная причина.
Все эти разговоры про взбухающие после дождя реки и снег в ущельях, про телеги, сани, про всё такое прочее — это всё по большому счёту туфта, можно было бы, и подождать, в крайнем случае. А то и сразу на сани пересесть вместо телег.
А вот то, что нам катастрофически не хватает людей, это факт. И в ближайшие полгода, если мы не переломим эту тенденцию, ничего не изменится. Нам нечем интересным или выгодным к себе людей привлечь, а деньги в конечном счёте все платят одинаково.
Считай. На девять тысяч лошадей, которые у нас есть, и здесь в предгорьях, и там, на равнине, нам надо не менее семидесяти пяти пастухов.
Дальше. Здесь в крепости для охраны грузов и всего такого прочего, нам надо оставить гарнизон не менее чем из двадцати, а лучше из сорока егерей. Это с учётом затевающейся здесь стройки по восстановлению стен и башен, — нехотя пояснил он на вопросительный взгляд Димона. — Плюс, надо для ещё и для охраны прохода людей оставить, хоть какие-то гарнизоны на входе и выходе из пещеры, чтоб нас там как крыс в норе не запечатали. Это ещё минимум десять человек. Плюс, хотя бы сотню на караван. Итого, двести двадцать пять человек. А нас всего чуть более ста, включая и ящеров.
Так что ты был прав, когда говорил что без двух сотен нечего в Приморье соваться
И что? Ждать когда они у нас появятся? Так можно ждать до скончания века.
Ящеров на пастьбе скота занять. Так лошади их боятся. А где взять людей? Или что, отдать такое перспективное дело с перевалом полностью в руки ящеров?
Значит, оставляем минимум — двадцать человек здесь. Охрана перевала. Десять на входе, десять на выходе. Итого — сорок человек.
Сколько нас остаётся? Шестьдесят! Из них сорок ящеров. И сколько людей? Двадцать.
Вот поэтому нам придётся соглашаться на любые его условия, чтобы он только с нами пошёл на ту сторону, в Приморье.
На любые! Подчёркиваю! Мы вынуждены соглашаться на любые его условия, потому как ящерам я не верю! Да и не хочу с ними дела иметь, честное слово.
Потому-то я так жёстко на него и наехал, чтоб было куда откатить. Пусть думают, что меня можно легко уломать. Пусть сначала хорошенько повоюют, а потом я сдамся, лапки вверх подыму. Чтоб они победой довольные были и с крючка не сорвались.
