— Ты мог бы разрушить хранилище, — сказал Т'келл, снова окидывая взглядом ряды воинов, погруженных в сон.
— Думаешь, я не мечтал об этом? — с досадой откликнулся Галлик. — Но чтобы разбить бронестекло или хотя бы заставить его треснуть, нужен мощный зажигательный снаряд. — Он покачал головой. — Его взрыв подверг бы опасности весь корабль, кроме того, я не могу поднять руку на Улока. Он поступает неправильно, но он все еще мой железный отец. Я не могу его предать сильнее, чем уже это сделал. Разрушить усыпальницу изнутри должен кто-то из вас.
— Змий?
— Технодесантник. У меня нет необходимых знаний для этого, — признался Арем. Он опустился на одно колено и склонил голову подобно рыцарю Древней Терры. — Верни моим братьям достоинство смерти, Отец Кузни. Они честно служили Трону и выполнили свой долг.
Т'келл кивнул, ему ведь ничего не оставалось, кроме как откликнуться на просьбу легионера Железных Рук. Галлик поднялся.
Над головой захрипел корабельный вокс. К ним обратился апотекарий, Ящер.
Его лаконичное сообщение как будто придавило Галлика.
— Железный брат... Он вернулся.
Арем помрачнел.
— Оставайся здесь, Отец Кузни, — сказал он, забирая свой щит, — и верни наконец мир моим братьям.
Он уходил с таким видом, словно шел на казнь, но теперь Т'келл знал, что Галлика может ожидать и более мрачная судьба. Легионеру придется противостоять железному отцу, когда тот вернется.
— На отключение машины потребуется время, — предупредил Отец Кузни.
— Обеспечу его тебе столько, сколько смогу.
Галлик отдал честь и надел боевой шлем.
— Больше не бессмертные, — негромко произнес он, в последний раз оглядываясь на тот же самый криогроб.
Адское сердце машины находилось где-то в центре помещения. Т'келл ощущал его ритмичное биение и, подобно Громовым Воинам прошлого, готовым сровнять с землей храм запретных богов, целенаправленно зашагал туда.
Галлик встретил Ящера, возвращавшегося с пусковой палубы.
— Все сделано? — спросил он.
Апотекарий кивнул:
— Отправлены спасательной шлюпкой. Все до единого.
Он был вооружен цепным мечом и ручным огнеметом.
— Ты собрался на войну, брат Змий?
— Да, железный брат. Вместе с тобой.
— Улок будет не один. Призраки встанут на его защиту.
— Да, я так и подумал.
— И мы, скорее всего, погибнем.
— По крайней мере, я погибну рядом со своим братом.
Галлик кивнул, и они пожали друг другу предплечья в воинском приветствии.
— Я встречу их в конце перехода с посадочной палубы. Он узкий, там я смогу задержать их на некоторое время.
Ящер надел шлем. Он редко носил этот устрашающий убор в форме драконьей головы.
— Все это когда-то казалось правильным, — заговорил он сквозь респираторную решетку между клыками. — Достойной целью, к которой мы стремились.
— Это дело исчерпало себя, брат. Теперь мы с тобой должны с ним покончить.
— А я рад, что успел вновь увидеть мой легион, хоть и не полный, но выживший.
Галлик не ответил. Он не мог рассчитывать на подобный финал. Подняв щит, воин развернулся и отправился к выходу с посадочной палубы.
Глава 27. Последние счеты
Обек бежал всю дорогу от телепортариума до секретной палубы, где, как он знал, полагалось находиться Зау'уллу. Преодолеть надо было всего лишь две палубы, но путь, казалось, занял целую вечность.
Капеллана он обнаружил прислонившимся к стене среди еще дымившихся и горящих тел. Перед хранилищем разыгралась настоящая битва, и весьма жестокая. Все лежащие здесь тела принадлежали Саламандрам. Краск и его воины, еще держа оружие наготове, остановились у самого входа.
— Отец Огня... — прошептал Обек.
Подбежав к Зау'уллу, он не обнаружил никаких признаков жизни и начал опасаться самого худшего.
Черную броню капеллана покрывали пятна высохшей крови, половину лица — ожоги от пламени затухающего пожара.
Обек уже увидел Занду, Варра и последних воинов из его отделения и понял, что все они мертвы. Но их убийцы, Морикана Безмолвного, нигде не было видно.
Зау'улл приоткрыл глаза, и капитан облегченно выдохнул:
— Это все Ворон? Он здесь?
Он уже схватился на рукоять пистолета, но Отец Огня покачал головой.
Только сейчас Обек заметил жезл с головой змия, все еще зажатый в пальцах капеллана.
— Это?..
Он присел рядом, чтобы проверить жизненные показатели.
— Прости... брат-капитан, — слабым, прерывающимся голосом заговорил капеллан. — Но я снова обрел свою веру. Я вижу Вулкана... не в пламени... — Он поднял руку к лицу Обека. — В тебе. — Его веки опустились, но через мгновение снова поднялись, взгляд обратился к горестно застывшему рядом Краску, потом к Ксену. — Во всех вас.
— Не разговаривай, — посоветовал ему Обек. — Апотекарий еще может тебе помочь.
Зау'улл с трудом дышал поврежденными легкими. Он печально покачал головой и слабо улыбнулся:
— Никому из нас не суждена... долгая жизнь.
Его рука опустилась, и капеллан затих.
Обек, повесив голову, закрыл ему глаза. Капитан и не предполагал, что цена миссии, принятой им в Хранилище на Прометее, будет такой высокой.
— Носитель Огня, — окликнул его Краск после нескольких мгновений тишины. Его воины почтительно выстроились позади своего командира. — Что теперь?
Обек пристегнул жезл-змий к своей броне. Позже он непременно доставит его в хранилище, а пока...
— Т'келл все еще на борту того корабля. И мы обязательно должны его вернуть.
— Посадочные палубы разгромлены, и я сомневаюсь, что телепортариум «Стойкого» нас примет.
Краск был прав, но у Обека имелась другая идея вторжения. Он вызвал по воксу капитана корабля:
— Мастер Рейне.
— Да, мой господин, — послышался в ответ голос старого странника. Долгие годы службы на флоте легиона так и не исправили сильный акцент уроженца Ноктюрна. — Каков будет приказ?
— Подведи «Чашу» к «Стойкому» для абордажа.
Рейне, сильно обеспокоенный таким маневром, прочистил горло:
— Так близко. Их орудия разорвут нас в клочья.
Обек мрачно усмехнулся:
— Улок не будет по нам стрелять, Он еще верит в свое преимущество над нами и хочет получить груз нашего корабля. Подведи нас как можно ближе, только чтобы не протаранить.
Рейне неуверенно подтвердил получение приказа и приступил к его выполнению. Несколько мгновений спустя разогретые плазменные двигатели «Чаши огня» заставили палубу завибрировать.
— Мы преодолеем пустоту в силовой броне, выйдя через пробоину в корпусе, — объявил Носитель Огня.
Возражений не последовало.
— Глаза в глаза, — с хищной усмешкой бросил Краск.
— Настолько, насколько осмелится Рейне, — согласился Обек.
Он уже повернулся к выходу с изолированной палубы, намереваясь возглавить миссию, как вдруг на его пути встал Ксен:
— Ты ранен, брат-капитан. Я вижу это по тому, как ты двигаешься... точнее, не двигаешься.
— Ты тоже, знаменосец.
Ксен стремительно выхватил оба меча. Игнас и Дракос оказались с обеих сторон от шеи Обека раньше, чем он успел схватиться за рукоять своего клинка.
— Не так тяжело, как ты. Кроме того, — продолжил он, аккуратно убирая мечи в ножны, — кто-то должен остаться на тот случай, если операция провалится. В отсутствие Т'келла хранитель артефактов — ты. — Пламенный Удар с восхищением и благоговением посмотрел на жезл с головой дракона. — Мы не откажемся от этой миссии.
— Как я понимаю, тебе не терпится снова добыть славу, — с иронией заметил Обек.
Ксен ухмыльнулся:
— Кто не может сказать о себе того же самого?
— Я, например, — ответил Обек и положил руку ему на плечо. — Верните нашего Отца Кузни, — попросил он.
— Вулкан жив! — отозвался Пламенный Удар и вслед за Краском и терминаторами направился к выходу.
— Вулкан жив, — повторил Обек, глядя им вслед.
