Шредер с Микульским поднялись всего на дюжину ступеней, и это оказался их предел. Больше рядовые не смогли сделать ни шагу. Теперь они корчились от боли, помимо воли сползая вниз. Мастер схватил обоих солдат в охапку и поволок их наверх. Вот именно поволок. Строгов чувствовал, что от его хваленой скорости остались лишь воспоминания. Конечно, он все еще намного быстрее обычного человека, но до прежнего Великого Мастера сейчас ему далеко. Морунги пили из него энергию, и даже излучения всемогущего Источника Жизни не хватало, чтобы ее пополнять.
Ступени плыли невероятно медленно, ноги не хотели шевелиться, и Мастер ревел от злости и напряжения, пытаясь разорвать тягучую, невидимую паутину, которая преграждала ему путь. Восемь секунд бесконечного подъема забрали у него столько сил, сколько не забирали восемь часов изнурительной работы. На лестничной площадке двадцать девятого уровня он упал, рухнул прямо поверх подрагивающих тел своих солдат.
Здесь было уже полегче. Полегче для него, но не для Микульского со Шредером. Они по-прежнему стонали, изо всех сил сжимая руками головы.
– Да уймитесь вы, твари! – Великий Мастер в отчаянии отправил в пространство невидимый удар.
На мгновение морунги дрогнули. Их хищные лапы отдернулись от «головорезов», позволяя им сделать короткий живительный вдох. Но это был всего лишь вдох. Мастер прекрасно понимал, что через мгновение морунги ударят вновь. Однако у него появилось это целое мгновение!
Вихрем Николай вновь помчался вниз. Он замедлился лишь один раз. Проносясь мимо Луизы, Мастер взглянул девушке в лицо. Она держалась, и ей это удавалось лучше остальных.
«Вот и хорошо. Потерпи, родная. Я сейчас. Я мигом…» – Строгов, как заклинание, повторял эти слова все то время, пока тащил наверх Моришаля и Рутова.
Морунги атаковали вновь, но теперь Николаю почему-то было намного легче противостоять им. То ли помогало увеличившееся расстояние, то ли что-то еще… что-то непонятное… При этой мысли Строгова потянуло взглянуть на Луизу. Нет, ни обычным взглядом человека, а устремленным в самые недра жизни взглядом Великого Мастера. И он увидел. Будь он проклят, но он увидел это. В груди Луизы зияла бездонная черная дыра. Вернее, даже не дыра… воронка. Бешено вращающаяся темная воронка, в которую, как в бездну, засасывало зловещие багровые потоки, испускаемые армией черных звезд.
В первое мгновение Николай окаменел от ужаса. Это было все равно, что увидеть ядовитую змею, ползущую по нежному телу любимой. Но змея не жалила. Она словно была укрощена, приручена хрупкой девушкой. И это равновесие, это взаимоуважение добра и зла, жизни и смерти обескураживало, завораживало, вселяло суеверный мистический трепет.
Луиза приоткрыла глаза и тихо прошептала:
– Унеси их. Я держу.
– Все понял, родная.
Строгов бросил быстрый взгляд на тела Микульского, Шредера и Смита, вповалку лежащие вокруг Луизы, крикнул: «Держитесь, я скоро!» – и поволок Рутова с Моришалем в глубь двадцать девятого уровня. Он хорошо помнил схему, которую показывал Смит. Этот уровень остановил свою трансформацию именно в тот момент, когда оба аварийных перехода на соседние этажи практически соединились. Сейчас их разделяло каких-то пятьдесят метров прямого чистого коридора.
Николай поудобней перехватил уже почти бесчувственные тела своих товарищей и припустил вперед. Он не знал, сколько сможет продержаться Луиза, и беспокойство за нее заставляло Строгова все прибавлять и прибавлять скорость. Проход на верхний уровень он едва не проскочил. Раздвижные двери оказались почти закрытыми. Между зубастыми створками виднелась лишь неширокая щель.
«И как сюда пролез Смит и его люди, когда они спускались, чтобы поприветствовать нас?»
Николай, задал этот вопрос самому себе, чтобы понять, почему сомкнулись двери. Может, просто сползли, освободившись от власти электромагнитов? Или случайный разряд статического электричества стронул пневматическую систему? Дай бог, если так. У Мастера просто не оставалось времени, чтобы задерживаться здесь, в зоне досягаемости морунгов.
Строгов опустил Рутова и Моришаля на пол и обеими руками вцепился в толстые створки. Он рванул изо всех сил, и дверь поддалась. Ненамного, сантиметров на двадцать, но этого хватило, чтобы увидеть трупы, наваленные с другой стороны. Лейтенант понял, они пытались закрыть дверь, отрезать обиталище морунгов от других помещений станции. Но у этих людей ничего не вышло. Свирепые каменные убийцы одолели их раньше.
Мастер увидел эту жуткую сцену, как наяву. Четверо добровольцев силятся вручную выдвинуть из стен две толстые стальные плиты. Их тела, их руки напряжены до предела. На губах тягучая красная пена. Из носа, из ушей текут струйки крови, а из глаз кровавые слезы. Они кричат от боли, но продолжают бороться. Пальцам не за что ухватиться, и поэтому кажется, что металл, объявив людям войну, нарочно упирается.
Они так и не успели. Морунги усилили натиск, и защитники станции один за другим стали падать на пол. Их мозги вскипели, как в микроволновке. Глупая бессмысленная смерть. Какая дверь может удержать невидимые, жестокие, всегда готовые к убийству лапы темных морунгов? Николай подумал об этом и тут же взглянул на дверь, отделяющую двадцать девятый уровень от верхних этажей. Может быть, именно эта?
Мысль отложилась в голове, но проверить ее можно было, лишь оказавшись с другой стороны. Прекрасно, это полностью совпадало с планами Великого Мастера. Несколькими отчаянными рывками он расширил проход до полуметра и тут же стал пропихивать в него своих едва живых товарищей. Последним в проем протиснулся сам Николай.
Перемену Строгов ощутил сразу же. Дверь действительно держала. Великий Мастер видел потоки смертоносного излучения, врывающиеся в проделанный им узкий проем. Сами же створки пропускали лишь легкий светящийся туман, который рассеивался уже через какой-то метр от двери. Выходит, команде, пытавшейся закрыть проход, не хватило совсем чуть-чуть. Выходит, все-таки существует материал, способный ослабить адское излучение каменных звезд.
Внутренние часы Николая кричали, вопили, что у него не осталось времени, что он опаздывает, однако Строгов все же не удержался и метнул быстрый взгляд на дверь. Со стороны лестницы ее створки были обшиты зеркальным материалом, который отсвечивал, подобно жидкой ртути. Николай уже где-то видел его. Ах да, точно, защитные шлемы А-420! Блестящими плитами была обшита не только дверь, ими были обложены все стены огромного колодца, ведущего на верхний уровень.
Отлично! У Мастера отлегло от сердца. Значит, вот оно, то безопасное место, которое он искал! Значит, все же успел, смог! Он оставит Моришаля и Рутова здесь, уходя, задвинет створки чудо-двери и будет спокоен за их судьбу. Николай с чистой совестью сможет заняться спасением всех остальных. Это простой план, и на него у Строгова еще хватит сил. Он очень надеялся, что их хватит…
