Талантливый политик, человек, споткнувшийся на собственном идеализме, один из немногих аристократов Ордена, граф Дуку. А был ли он ситхом? Был... стал ситхом... потому что так желал его светлый учитель.
Шпионы... Другой шпион, Мэйс Винду. Палпатин играл ферзем на шахматной доске Ордена, Йода пытался ходить «рыцарем» – старым графом. Вот они и ходили – с черной клетки на белую, из кабинета верховного канцлера в Совет Ордена. А в шахматах «рыцарь» ходит криво, так Дуку и перехитрил самого себя. Винду... Винду уже давно перестал быть идеалистом. Может, никогда и не был. В душе. Но это его и погубило. «Наверное, - решил Палпатин, - я слишком торопился с его превращением в ситха». Ферзь захотел раньше времени усесться на королевский трон, и его пришлось разменять на маленькую любопытную пешку. «Ну и ладно...»
Нет, не ладно. Теперь та самая пешка стала ферзем. Еще один бывший джедай... так до конца и оставшийся идеалистом. Опять, опять идеалист! Тьфу! Вот уже давно Палпатин не находил ответа на два вопроса – может ли бывший джедай стать настоящим ситхом? И может ли считаться ситхом тот, в чьей душе есть хоть капля не выветрившегося идеализма?
А серьезно, где знаменитое ситхское властолюбие? Ан нет его... Вейдеру нравится командовать, это заметно, глядя на его манеры распоряжаться людьми и отдавать приказы... Но это не то. Совсем не то. Так действует человек, который просто одержим целью делать свою работу максимально эффективно. Да, Вейдер – это сама концентрация воли, и иметь такого человека в услужении значит обладать всеми шансами на победу, но... Что-то все-таки не так. Истинный ситх никогда не может насладиться властью до конца, он всегда мечтает о большем, а Вейдер, кажется, считает СЛУЖЕНИЕ своей миссией. И ему этого достаточно? Служить, но не править.
И этого человека джедаи считали Избранным? Бред.
В самом начале становления Империи Палпатин даже не соизволил придать позиции Темного Лорда в государстве сколь либо официальный характер. Причем со стороны ученика это не вызвало ни малейшего протеста. Вейдер вообще никогда ни о чем не просил. Для Империи он стал сразу всем – грозным посланником императора, службой госбезопасности, правосудием и командующим флотом в одном лице. Слово «Лорд», вроде бы обычный ситхский титул, в его случае приобрело небывалое по мощи звучание. При этом Вейдер был самостоятелен, но всегда оставался верным своему господину. Его былое соперничество с Таркиным вызывало у Палпатина лишь смех. Император нарочно сталкивал Вейдера с гранд-моффом, надеясь, что блистательная карьера Таркина послужит ученику уроком, и тот избавится хотя бы от половины своих идеалистических представлений. Опять-таки, нет. Темный Лорд позволил себя унизить – ну так сам виноват! Выступил против проекта боевой станции – ах, он, видите ли, считает такой способ ведения войны нечестным! Это ситх-то... что еще за басни о честном бое? Правда, никакая маска не могла скрыть ту радость, с которой Вейдер воспринял поручение повелителя отправиться на охоту за украденными планами Звезды Смерти и заодно последить за Таркиным и компанией моффов.
Три года назад волей Палпатина Темный Лорд вознесся до официального положения Главнокомандующего вооруженных сил. Этот своеобразный «подарок» Императора предназначался отнюдь не ученику, а скорее, Восстанию – их злейший враг, фанатик Мира и Порядка получил необыкновенные полномочия. А вот самому государству от этого пользы не было ровно никакой. Альянс оставался по-прежнему неуловимым и неуязвимым, словно это так и задумывалось! Вейдер умел вести военные действия, никто в этом не сомневался. В Клонических войнах прославился еще джедай Энекин Скайуокер, а в первые годы Империи юный Темный Лорд весьма талантливо ликвидировал две тайные армии сепаратистов и таким же образом «успокоил» несколько беспокойных мятущихся систем. Вот только с Восстанием у него почему-то ничего не выходило. Казалось бы, да с кем там вообще сражаться?
Несмотря на это, репутация Темного Лорда мало-помалу выправлялась. По сведениям контрразведки, Вейдеру удалось собрать на флагмане лояльных себе офицеров. Таких, которые не то что совсем не боялись его таинственной Силы, но все больше испытывали к нему уважения, восхищаясь его бесстрашием и техническими познаниями. Что сразу же вызывало резонный вопрос – а были ли эти люди в той же степени лояльны Императору Палпатину? К примеру, генерал Вирс... Ну да, а кто создал Эскадрон Смерти почти что в пику реформам, понизившим субсидирование обучения клонов? Опять-таки, Вейдер. А ведь захват власти – это не только устранение старшего ситха. Невозможно удержаться на верхушке политической пирамиды, не имея поддержки. Вейдер, познавший ЕГО Империю лучше кого бы то ни было, понимает это. И предусмотрительно запасается сторонниками.
С другой стороны, если бы младший ситх хотел нанести удар – он мог бы сделать это уже год назад. Чего же он ждет?
Какие планы строит? Сын ему явно не безразличен? Решил приручить полезную маленькую тварь или... или хочет вернуться в прошлое? Энекин был другим. Даже прошедший инициацию, юный ситх все равно оставался эмоциональным и неподдельно искренним... А что такое Вейдер?
Дарт Сидиус начинал интереснейшую игру – игру со своим учеником. Он выведет весь его оставшийся «свет» на чистую воду... Тьмы... И чтобы не случилось, он сам останется победителем. Ведь холодный разум возьмет верх над любыми чувствами, если таковые проснутся в его аппрентисе.
* * * * *
Неделю спустя «Экзекъютор» в сопровождении армады «разрушителей» класса «Император» оторвался от орбиты Центра Империи, чтобы спустя несколько минут исчезнуть в гиперпространстве. Столичные издания пестрели давно приевшимися заголовками: «война с терроризмом продолжается», «доблестный флот Империи выступил», «Мир и Порядок скоро воцарятся на каждой планете». Среди всего пропагандистского трепа выделялась одна жестокая фраза: «Лорд Дарт Вейдер начал охоту на мятежников». Жестокой она была потому, что ни один отец не пожелал бы охотиться на своего родного сына, будь он ситхом или джедаем, имперцем или повстанцем...
Глава IX. Альфа и омега познания
Я есмь Альфа и Омега, начало и конец…
Откровение Иоанна Богослова (Апокалипсис).
Совершать дурные поступки – низко. Делать добро, когда это не сопряжено
с опасностью, - вещь обычная. Хороший человек – тот, который
делает большие и благородные дела, даже если при этом
