В теплом, мягком свете палаты блеснула золотистая арматура.
«Что?» — вскрикнул он, удивленный и перепуганный. Его рука? Это была его рука? Его рука? Как это возможно? Он не был дроидом, он был из плоти и крови. «Что это? Я не...»
И затем это все сместилось в прошлое, сносимое потоком безжалостных, беспощадных воспоминаний. Поцелуй Падме. Арена Джеонозиса. Побоище. Все те джедаи, погибшие при свете дня. Сумасшедшая погоня за Дуку. Поединок в пещере. Упавший, раненый Оби-Ван, на волосок от смерти. И его рука...его рука...
Как будто эти картины стали спусковым механизмом, как будто всплывающие в памяти детали заставили его пережить все заново, мучения от удара мечом разрывали его изнутри как удары шторма.
И Оби-Ван держал его, пока он плакал.
Глава 4 СЕЙЧАС: ВОЙНЫ КЛОНОВ, ПОСЛЕ БИТВЫ ЗА КРИСТОФСИС
«Нет, Асока! Не так!» — расстроенно воскликнул Анакин. «Почему ты меня не слушаешь?»
Сердито глядя на него, Асока сделала шаг назад. «Не ори на меня, Скайгай. Я стараюсь как могу. Если я не все делаю правильно, это твоя вина, а не моя. Ты учитель джедай, а я падаван, помнишь? Я не обязана пока все знать.»
Изменившись в лице, он уставился на нее, затем развернулся и зашагал прочь от своей дерзкой ученицы, пока не попал в беду, произнеся слова подходящие больше для горячего накала страстей гонок болидов на Татуине, чем для безмолвного спокойствия тренировочного зала Храма Джедаев.
Вновь, по прежнему, его поразило непривычное отсутствие косички падавана, касающейся его плеча в такт ходьбе. Он должен был уже привыкнуть к этому за прошедшее время: недели полетели начиная с той краткой, торжественной церемонии, на которой Оби-Ван освободил его от прошлого, вручая ему его детство с осторожным поклоном одобрения.
Они, возможно, не слишком рано сделали меня рыцарем джедаем... но я вполне уверен, я не готов воспитывать ученика. По крайней мере, не такого ученика как Асока.
Взглянув вверх, он увидел, своего бывшего Учителя стоящего на наблюдательном балкончике тренировочного зала, сложив руки на груди тем особым, присущим ему, способом. Он старался скрыть в бороде ехидную улыбку.
Да, да, это забавно. Это бунт. Вы думаете, что это расплата, не так ли, Оби-Ван? Вы думаете, что я понес заслуженное наказание.
Ладно... может так и есть.
Он повернулся к своей ученице. Она не отступила ни на шаг, не опустила своего вызывающе поднятого подбородка, не выключила свой учебный световой меч, который мог обжечь, но не убить или покалечить. Вместо этого она просто стояла там, готовая надуть губы, со слезами ярости и отчаяния, сверкающими в ее глазах.
Ему был знаком этот взгляд. Знал, что чувствуешь, когда такое выражение появляется на твоем лице. Сколько раз за последние десять лет он точно также смотрел на Оби-Вана. Борясь с искушением излить в криках свой гнев и разочарование... не всегда успешно.
Тогда, понимая переживания Асоки, его собственное расстройство исчезло. Он вздохнул и направился обратно к ней, деактивируя свой собственный учебный световой меч. «Послушай», — сказал он, останавливаясь перед ней. «Не то, чтобы ты все делала не верно. Это не так. Но это не совсем то, что можно назвать хорошей работой, Асока.»
Ее подбородок задрался еще выше. «Я хорошо справилась на Кристофсисе, разве не так? И на Тете и на Татуине?»
«Я никогда и не говорил, что это не так. Но тебе все время везло. Удача не может оставаться с тобой вечно, падаван. Ты ждешь от меня, что я доверю тебе свою жизнь, рассчитывая на везение?»
Медленно, неохотно, она опустила подбородок. «Нет», — прошептала она. «Конечно нет.»
«И правильно, потому, что я не стану этого делать» — серьезно сказал он. «А теперь, пятьдесят полных повторений формы Нимана, уровень один. Самостоятельно. И я хочу, Асока, чтобы каждое движение было идеальным. Правильным. Сконцентрируйся на Силе. Не спеши. Не пытайся побыстрее покончить с этим. Погружайся в каждый такт упражнения». Он сунул руку в карман туники и достал дроидкам. «Я собираюсь записать твою тренировку, так чтобы позднее мы вместе смогли обсудить твои стиль и технику.»
«Значит ты не собираешься остаться и посмотреть?» спросила она с разочарованием в голосе.
«Я буду поблизости» — ответил он. «Но не должно иметь значения, где я. Где ты, вот, что важно. Сконцентрируйся в Силе, помнишь?» Щелкнув выключателем он активировал дроидкам и подбросил ее в воздух. Как только Асока начнет двигаться, сенсоры дроида захватят и включат запись изображения пока она не закончит выполнение своего упражнения. «Теперь...начали.»
Пока она делала то, что ей было сказано, под гудение своего тренировочного светового меча, он повернулся к ней спиной и пошел к выходу. Чувствуя себя плохо, чувствуя виноватым за то, что был слишком строг с ней. То, что он не мог объяснить ей, что еще совсем недавно сам испытывал то же, что она сейчас и понимает те угнетающие запутанные переживания, которые все падаваны вынуждены перебарывать.
Но это не обо мне, это о ней. Каждый падаван проходит один и тот же путь по разному. Она должна найти свой собственный путь, в назначенное ей время. Я не могу помочь ей. Только она сама может помочь себе.
Что-то такое ему однажды говорил Оби-Ван, на которого он, в то время, сердился.
Повесив выключенный тренировочный световой меч на свой пояс, он поднялся по лестнице на наблюдательный балкон, где все еще стоял его бывший учитель, наблюдая как Асока все глубже и глубже погружается в Силу.
«Она подает большие надежды, Анакин,» — сказал Оби-Ван, глядя на него. «Маленькие и серенькие зачастую оказываются лучшими, ты же знаешь.»
Было ли это типичным для Оби-Вана комплиментом? Косвенным. Небрежным. Сдержанным. Вероятно да, это был комплимент. «Она справится,» — буркнул Анакин. «Хотя я по прежнему не понимаю, почему Мастер Йода направил ее ко мне. Причем тогда, когда вы не смогли подыскать себе нового ученика.»
«С этим никакой спешки нету» — произнес Оби-Ван. На его лице мелькнула еще одна улыбка. «Я все еще не могу придти в себя от суровости последнего.»
Анакин закатил глаза. «Ха-ха,» — пробормотал он. «Жаль, не видел, как это вышло.»
Оби-Ван тихонько хихикнул, «Действительно? Ты то должен был.»
«Я полагаю,» — произнес Анакин, упиваясь собственным легким сарказмом «это тогда, когда я должен был сказать: ничего себе, Оби-Ван! Я никогда не знал, как тяжело вам было, когда вы обучали меня. Но я понимаю это теперь. Теперь смысл этого всего мне совершенно понятен.»
«Что-то типа того, да,» — сказал Оби-Ван широко улыбаясь.
