маяке и, если потребуется, провести экскурсию, — он замолчал, видимо, дав мне время, чтобы задать вопросы, и, не дождавшись, продолжил: — Маяк завершён два месяца назад. Госпожа нье' Шатроф сообщила, что вам довелось служить на маяках и вы знаете их общее устройство. Поэтому я решил рассказать только об особенностях этой модели станции. Особенностью маяков этого года выпуска является усовершенствованная модель амниотической капсулы, усовершенствованные лингвистические базы искинов и мощный сканер, позволяющий определять количество живых существ на приближающихся к станции суднах, характеристики вооружения этих судов…
Я оторопело слушал его речь. Да уж, искин, болтающий, как живое существо, да ещё умудряющийся в своей речи вставлять непривычные для искусственного интеллекта речевые обороты — это нельзя было назвать обычным.
— Себя ты не считаешь особенностью? — решил спросить я.
— Имеете ввиду мою эмоциональную надстройку? — тут же отреагировал искин и с любопытством уточнил: — Вам не встречались такие, как я?
— Не надо мне «выкать», и зови меня Рэн, — попросил я. — Да, я таких искинов не встречал. Искины с эмоциональной надстройкой — тоже особенности маяков этого года выпуска?
Асум рассмеялся. Это повергло меня в шок! Машина смеётся!
— Нет, это Линн меня написала. Я — её выпускная работа. Они с господином Кинуром Ваадрисом, ведущим экспертом в этой области, целый год разрабатывали мои настройки, усовершенствовали, дописывали, меняли.
— Линн? — не понял я.
— Одалинн, — пояснил искин, — госпожа смотрительница.
— Необычная обстановка в отсеках служащих — это тоже инициатива госпожи навигатора?
— Верно, на маяке родителей Одалинн похожая обстановка. Линн привыкла и решила на своём маяке сделать также.
Пользуясь разговорчивостью искина маяка, я решил узнать о своей работодательнице побольше:
— А что ещё умеет смотрительница? Есть у неё увлечения?
Машина оказалась не только разговорчивой, но и хитрой, а я — слишком прямолинейным.
— Госпожа смотрительница хороший программист, увлекается биологией, мечтает самостоятельно обустроить оранжерею в одном из отсеков, ещё она неплохой пилот. — отрапортовал Асум. — Всё остальное о себе она расскажет сама, если посчитает нужным.
Я вышел из медицинского отсека, и меня чуть не сбила с ног команда ботов. Они тащили, несли, везли какие-то мешки, коробки и упаковки, несколько ботов несли небольшое дерево. Заинтересовавшись, я последовал за ними. Они дошли до отсека, дверь в который была открыта. Я, судя по всему, попал в будущую оранжерею. И застал там любопытную сцену: стоя на коленях, смотрительница выкапывала ямки в грунте, что-то сыпала туда из разных мешочков, стоящих рядом, потом с величайшей осторожностью доставала из вёдер, мешочков и корзин растения, помещала их в эти ямки, прикапывала землёй. Периодически она поднимала голову, сверяясь с чем-то на своём планшете. Одна её щека была испачкана землёй. Светлая прядка забранных в хвост волос выпала и мешала ей, всё время норовя попасть в глаза. Смотрительница сдувала её, не имея возможности убрать прядь хотя бы за ухо. Мой камень сообщил, что она довольна.
Заметив меня, она поднялась и сверкнула улыбкой:
— А… Господин Вардис, осматриваетесь?
Я кивнул и с удивлением обнаружил, что к её рабочему комбинезону приколота брошь, которую я сделал пару лет назад. Тогда я сделал две такие броши и кольцо. Перстень я видел на руке у Эирика нье' Тарку-Ринд, а брошь досталась госпоже нье' Шатроф. Какое стечение обстоятельств!
От Одалинн пришла волна недоумения.
— Необычная брошь, — поторопился заметить я. Не хватало, чтобы она подумала, что я пялюсь её грудь.
— Стрекоза.
— Что? — не понял я.
— Это насекомое в одном из миров называется стрекозой. Брошь действительно чудесная, — она погладила её тонкими пальцами, и я уловил исходящую от неё волну умиротворения. — Очень похоже, она как живая. Камни подобраны замечательно, и крылья — они как настоящие! У мастера потрясающее чувство стиля! Он волшебник! Вы знаете, Рэн, я слежу за его работами, и, похоже дела у этого ювелира идут отлично, он изготавливает настоящие произведения искусства. — Она вздохнула. — Вот только они мне не по карману. — Улыбнулась. — Но, когда-нибудь, когда маяк начнёт приносить стабильный доход и не нужно будет вкладываться в обстановку, вооружение и защиту, я обязательно куплю украшения, сделанные этим чудотворцем!
Я опешил от такой похвалы, неожиданно стало приятно. Она ведь не знала, что сейчас искренне, так подсказал мне мой камень в ухе, расхваливает мою работу.
Чуть помедлив, я перевёл взгляд на пока ещё не устроенную оранжерею и спросил:
— Помочь?
Она посмотрела на меня, склонив голову набок. Волна любопытства пришла от неё.
— Пожалуй, да, — ответила она, решившись, — надо принести растения. — Видя мой недоуменный взгляд, она пояснила: — Мы сегодня с вами их доставили с Элеи, они были в специализированных отсеках катера. Сейчас они в трюме, но этим ходячим железкам, — Одалинн махнула рукой в сторону ботов, — я эту работу доверить не могу. Им без разницы, что нести, ящик с запчастями или куст, а некоторые растения требуют бережного отношения, например, васидлр денольный. Совершенно замечательное растение с точки зрения полезности: плоды съедобные, листья заваривают, когда мучает лихорадка, и ещё оно поглощает многие загрязняющие вещества, хорошо растёт рядом с большинством кустарников и деревьев. Идеален для таких оранжерей, как наша. Но, при всех его полезностях, он очень прихотлив. Не дольёшь — засохнет, перельёшь — сгниёт, воздух будет чуть прохладным — листья побуреют и будут не пригодны для фильтрации воздуха.
Я с интересом слушал эту небольшую познавательную лекцию. Было видно, что смотрительница увлечена, казалось бы, скучной наукой — ксеноботаникой.
— Так что роботам доверить переноску растений я не могу. Если вы будете приносить мне мои кустики и деревья, буду благодарна за помощь, — закончила она.
— Где в трюме они находятся? — уточнил я. Делать мне всё равно пока было нечего. Я уже успел осмотреть свой медицинский и личный отсеки, устроил Керса и был не против узнать что-нибудь ещё о своей новой нанимательнице. Как-никак, моя жизнь на ближайшие три года теперь была связана с ней.
— Трюм практически пустой, вы без труда определите, где наш сегодняшний груз, — улыбнулась она.
Мы почти до вечера провозились с рассадкой самых разнообразных ботанических форм, установкой систем полива, увлажнения воздуха, поддержания температуры, подкормки. Смотрительница снова удивила меня — она сама копалась в щитах управления, подключая их к общей системе станции.
— Пробное включение, — сообщила она и попросила: — Господин Вардис, отойдите к двери, так, если что-то пойдёт не так, вы не пострадаете.
— Переживу, — ответил я и остался стоять на месте.
Она усмехнулась и нажала кнопку на пульте. Нас тут же окатил фонтан грязи и воды.
— Десять тысяч дырявых червоточин! — ругнулась она и снова нажала кнопку.
Фонтан исчез.
