Воинственные банды немедленно бросались наперерез, чтобы блокировать выходы, и угрожали беженцам смертью, если те не вернутся. Адмирал Неко, непосредственно патрулировавшая границы между Республикой и Федерацией, отдала приказ стрелять в любого, кто будет препятствовать беженцам уехать.
Карин Мидулар видела, как первые разряды полыхнули в пространстве вокруг звездных врат. Вновь минматары убивали минматаров на своей собственной территории, тогда как больше трети их оставались порабощенными Империей Амарр.
Регион Метрополис, созвездие Гедур
Система Иллуин, планета III
Административная станция Парламента Республики
Через несколько часов после последней беседы Карин Мидулар с Малету Шакором гигантский транспорт класса «Мамонт», зарегистрированный флотом Республики, приблизился к административной станции Парламента Республики, пройдя обычный ритуал проведения расчетов с управлением гавани, как любое другое прибывающее судно.
— Ваш запрос постановки в док принят, — сказал диспетчер. — Как раз вовремя, мы собираемся запирать его.
— О? — удивился пилот. — Что происходит?
— Разве вы не следите за новостями? — укоряюще сказал диспетчер. — Мидулар распустила правительство, и более не существующий Парламент дерется за места.
— Это плохо? — спросил пилот. — Я не хочу никаких неприятностей. Мы будем действовать как можно быстрее, чтобы разгрузить транспорт и убраться восвояси.
— Отлично, замечательно, — бормотал диспетчер, когда настилы гавани приняли громыхающий промышленный транспорт. «Безмозглая жопа, — думал он, качая головой, — идиоты, подобные ему, — в них вся проблема».
Тем временем пилот включил свой интерком.
— Выход по трое, — объявил он отборным отрядам, разместившимся в грузовом отсеке. — Проверьте оружие, проверьте данные целеуказателя в Тактической Зоне Сети Коммуникаций — ТАГНЕТ. Огонь открывать только при реальной опасности. Встреча с Кейтаном Юном на уровне палубы шесть-сигма.
— Принято, — ответил капитан команды, удостоверяясь, что его собственная форма республиканского гвардейца выглядела безукоризненно, перед тем как он в последний раз осмотрел свои отряды.
Блаженно дремавший, Кейтан был внезапно разбужен Амелиной, без предупреждения вошедшей в каюту.
— Вставайте, — сказала она, кидая ему свежую одежду. — Старшие велели нам доставить Карин Мидулар в Святилище.
Удивленно зевая, он потянулся.
— С такими удобствами, как на «Волке», я почти рад смене обстановки, — бормотал он. — Когда мы отправляемся?
— Сейчас же, — ответила она, — поскольку корабль снова пристыковался к переходному шлюзу. Но я не буду вас сопровождать.
Кейтан окончательно проснулся.
— Почему?
— Чтобы привлекать меньше внимания, — объяснила она. — Нас обоих могут арестовать, если мы попадем в поле зрения кого-то из Парламента, за исключением ситуации, если вы не находитесь в сопровождении кого-либо. Республиканские гвардейцы встретят вас в воротах через несколько минут.
— Но не гвардия ли, в первую очередь, нашпигована предателями?..
— Не республиканская гвардия, — сказала Амелина с улыбкой. — Наши охранники. Ваша задача — уговорить Карин. Вы обязательно должны ее убедить и не принимать отрицательного ответа. Это — для ее собственной безопасности. Окно, чтобы вывезти ее, закроется очень быстро, как только начнется стрельба.
— Стрельба?
Неистово работая в своем временном «офисе», Карин Мидулар, с одной стороны, следила за развитием ситуации с Парламентом, получая информацию по большей части из прессы, с другой — за ухудшением ситуации в Республике. Находясь на постоянной связи с адмиралом Неко, она говорила с региональными губернаторами, чтобы объявить о введении в стране чрезвычайного положения, когда грубый голос кого-то из охранников нарушил ее сосредоточенность.
— Так, а что вы собираетесь делать потом? — спросил он.
Раздраженная, она подняла глаза от пульта. К ней вторглись резко и бесцеремонно, но в тот момент она была столь сосредоточена, что даже не услышала, что кто-то вошел.
— Я пока не совсем уверена, — ответила она с сомнением. — Существует несколько вариантов, но независимо от того, что я предприму, я собираюсь вернуться сюда, где находится правительство Республики.
— Хм-м, — задумался охранник. Был он средних лет, из племени верокиор, взгляд его бегал, останавливаясь попеременно то на двери, то на груди Карин. Карин заметила второго охранника, который стоял снаружи, глядя в офис со странной усмешкой на лице. Оба ее раздражали, у обоих была отталкивающая внешность и манеры.
— Вы знаете, многие не беспокоятся о вас, — сказал охранник, приближаясь к ее столу. — А я вот забочусь. Я — ваш большой поклонник.
Безумие было в его глазах; Карин почувствовала изменения, поскольку второй охранник, стоявший снаружи, закрыл дверь, подперев ее спиной.
— Да, но вы не должны здесь находиться, — произнесла она с напором. — И я уверена, что ваш сержант должен будет поговорить с вами об этом.
— О, сержант? Он стоит снаружи, — сказал охранник, обходя вокруг стола. — Знаете, вы — привлекательная женщина. Да к тому же — «премьер-министр Мидулар». Мне это нравится.
Карин выпрыгнула из кресла, поскольку он потянулся, чтобы коснуться ее лица.
— Это переходит все границы — сказала она. — Уйдите от меня или иначе…
— Иначе что? — он улыбнулся, закрывая ее пульт, проходя мимо. — Вы позовете на помощь? Вызовете охрану? Не беспокойтесь, никто не придет, пока я не кончу.
Он ринулся вперед, издеваясь над ее исступленной попыткой защищать себя. Она закричала, когда он кинул ее на столешницу; потом почувствовала резкую боль, когда его кулак врезался ей в лицо.
— Неужели вам это не требуется? — сказал он, сдирая с нее одежду. — Вы испытали стресс; вы нуждаетесь в том, что я собираюсь вам дать.
Кашляя кровью, просочившейся через ноздри, она слабо бормотала:
— Ты за это поплатишься.
Его форменный пояс упал на пол, следом полетели штаны.
— Ругайтесь же, — сказал он, водя руками по внутренней части ее бедер, сдирая с нее нижнее белье. — Я обожаю, когда ругаются.
Она отбивалась изо всех сил, но он был слишком силен; она пробовала кричать, но он только больнее бил ее. Получая удовольствие от ее криков отчаяния и боли, он раздвинул ей ноги, собираясь проникнуть внутрь. Карин сопротивлялась, все больше слабея; мысль о том, что ее изнасилует это животное, была невыносима; в этот момент внезапная яркая вспышка ослепила ее; громкий удар оглушил и, казалось, разорвал барабанные перепонки.
