— Могу я оставить это у себя? — спросил я у мисс Нилд.
— Конечно, — любезно ответила она. — И если у вас есть какие–то комментарии, мистер Барроуз будет счастлив с ними ознакомиться.
— Сколько лет вы работаете на мистера Барроуза?
— Восемь лет, мистер Розен, — Казалось, этот факт делал ее абсолютно счастливой.
— Он действительно миллионер, как утверждают газеты?
— Полагаю, что так, мистер Розен. — Ее карие глаза блеснули за стеклами очков.
— Насколько хорошо он обращается с своими сотрудниками?
Вместо ответа мисс Нилд улыбнулась.
— А что это за история с жилым районом, которая упоминается в письме? Кажется, Грин–Пич–Хэт?
— Да, именно так. Это один из крупнейших многоблочных жилых массивов на северо–западном побережье Тихого океана. Его официальное название — «Небесные Врата Милосердия», но мистер Барроуз предпочитает то, что указано в письме. Хочу заметить: изначально наши противники вкладывали в это название издевку, в то время как мистер Барроуз использует его, чтобы защитить граждан, проживающих в том районе. И люди ценят его заботу. Они подготовили петицию с благодарностью мистеру Барроузу за его участие в этом многотрудном деле. Там почти две тысячи подписей.
— Я так понимаю, жители района не хотят, чтоб его сносили?
О да, они горячо поддерживают нас. Проблему создает некая группа доброхотов, в основном из домохозяек и светских людей, которые присвоили себе функции ходатаев по данному делу. Они добиваются передачи земли под сельскии клуб или что–то в этом роде. Называет себя эта группа «Товарищество граждан Северо–Запада за улучшенную застройку», их лидер — миссис Деворак.
Я припомнил то, что читал об этой даме в орегонских газетах: достаточно высокое положение в светских кругах, всегда в центре событий. Ее фотография регулярно появлялась на первых страницах модных журналов.
— А почему мистер Барроуз хочет спасти этот участок застройки?
— Он не желает мириться с фактом ущемления прав американских граждан. Ведь большинство из них бедные люди, им некуда идти отсюда. Мистер Барроуз прекрасно понимает их чувства, поскольку сам многие годы жил в подобных условиях…вы ведь знаете — его семья была не бог весть как богата. И свое благосостояние он обеспечил себе сам, годами упорного труда.
— Да, — сказал я.
Мисс Нилд, казалось, ждала продолжения, поэтому я добавил:
— Замечательно, что, несмотря на все свои миллионы, он сохраняет связь с рабочим классом Америки.
— Хотя мистер Барроуз сделал свое состояние на крупной недвижимости, он прекрасно понимает, как трудно рядовому американцу обеспечить себе пусть маленькое, но достойное жилье. В этом его отличие от великосветских дам, подобных Сильвии Деворак. Для них Грин–Пич–Хэт — это всего лишь кучка старых домов. Они же никогда там не бывали, более того, им и в голову такое не придет!
— Знаете, — сказал я, — то, что вы рассказываете о мистере Барроузе, вселяет в меня надежду на сохранение нашей цивилизации.
Миссис Нилд одарила меня теплой, почти неофициальной улыбкой.
— А что вам известно об этом электронном симулякре Стэнтоне? — задал я вопрос.
— Я знаю, что он существует. Мисс Фраунциммер сообщала об этом и в письме, и в телефонном разговоре с мистером Барроузом. Также мне известно, что мисс Фраунциммер хочет отправить его одного, без сопровождения, на грэйхаундовском автобусе в Сиэтл, где в настоящий момент находится мистер Барроуз. По ее мнению, это должно наглядно продемонстрировать способность симулякра раствориться в толпе, не привлекая ничьего внимания.
— Забавно, если принять во внимание его костюмчик и раздвоенную бороду.
— Меня не информировали об этом моменте.
— Не исключено, что симулякр затеет спор с водителем автобуса о кратчайшем маршруте от автовокзала до офиса мистера Барроуза. Это станет дополнительным доводом в пользу его человечности.
— Я обсужу данный вопрос с мистером Барроузом, — пообещала Колин Нилд.
— Позвольте еще спросить: вы знакомы с электроорганом Розена, или, может быть, со спинет–пианино?
— Не уверена.
— Фабрика Розенов в Бойсе производит самые лучшие из всех существующих электроорганов. Хаммерштайновский тональный орган по сравнению с нашим не более чем слегка видоизмененная флейта.
— К сожалению, я не имею такой информации, — призналась мисс — или, может быть, миссис — Нилд. — Но я обязательно сообщу это мистеру Барроузу. Он всегда был ценителем музыки.
Я все еще сидел, погруженный в изучение письма Сэма К. Барроуза, когда мой партнер вернулся с ланча. Я показал ему бумагу.
— Значит, Барроуз пишет Прис. — Мори сосредоточенно изучал письмо. — Глядишь, из этого что–нибудь да выгорит… Как думаешь, Луис? Возможно же, что это не просто выдумка Прис? О, Боже, здесь ничего не понять… Ты можешь мне сказать, он заинтересовался или нет нашим Стэнтоном?
— Кажется, Барроуз ссылается на страшную занятость в связи с собственным проектом под названием Грин–Пич–Хэт.
— Я жил там, — сказал Мори, — в конце пятидесятых.
— Ну и как?
— Я скажу тебе, Луис, — сущий ад. Эту помойку следовало бы сжечь до основания. Спичка, одна только спичка спасла бы это место.
— Некоторые энтузиасты тебя бы с радостью поддержали.
— Если им нужен исполнитель для такого дела, — мрачно пробормотал Мори, — можешь предложить мою кандидатуру, я с радостью соглашусь. Это ведь собственность Барроуза, насколько я знаю.
— А…
— Собственно, он сделал на этом состояние. Один из самых выгодных бизнесов сегодня — сдача трущоб внаем. Получаешь в 5–6 раз больше, чем вкладываешь. Тем не менее, полагаю, не стоит впутывать личные отношения в дела. Сэм Барроуз — смышленый парень, как ни крути. Пожалуй, он лучший, кому бы мы могли доверить раскрутку наших симулякров. Хоть он и порядочный подонок… Но, ты говоришь, в письме он отказывается?
— Можешь позвонить ему и лично выяснить. Прис, кажется, уже звонила.
Мори взялся за телефон.
— Погоди, — остановил я его.
Мори вопросительно поглядел на меня.
— У меня дурное предчувствие — это добром не кончится.
Мори пожал плечами и проговорил в трубку:
— Алло, я хотел бы поговорить с мистером Барроузом…
Я выхватил у него трубку и швырнул на рычаг.
— Ты… — Мори дрожал от гнева. — Трус!
Он снова поднял трубку и набрал номер.
— Прошу прощения, связь прервалась. — Он огляделся в поисках письма с номером телефона Барроуза.
Я скомкал листок и швырнул на пол. Мори выругался и снова дал отбой. Мы стояли, тяжело дыша и глядя друг на друга.
