То есть, пока августейшая мама не даст другую команду. Нянька Юджин... это что-то новое...
Или так было всегда?
Спасаясь от дальнейших расспросов, Юджин поднялся и пошел к Кассио - помочь удерживать Бестию в сидячем положении. Бестия вертелась и кусала все, что находится перед ее мордой. Через минуту Юджин и взмокший Кассио уже смеялись в голос, а я сидела, обхватив колени, и наблюдала за ними с серьезным недоумением. Неужели все вокруг слепы?
Мужчины обернулись и помахали мне руками. Я махнула в ответ. Какая разница? Ведь жили же они столько лет до меня. Проживут и дальше.
***
Я резко села на кровати, уставившись в стену перед собой. Что-то... что-то было не так. Рядом застонал, беспокойно шевельнулся Юджин. Не проснулся. Я поспешно оделась, скользнула к двери, принюхиваясь и прислушиваясь. Было тихо. Слабо пахло, не то, чтобы неприятно - непривычно. Я закрыла глаза, просматривая коридор. Пусто, разве что слева, у спальни принца... Охрана? Но этот запах...
Я медленно - миллиметр за миллиметром (до чего же скрипучая!) - приоткрыла дверь, протиснулась в узкую щель и замерла, поводя головой из стороны в сторону. По крайней мере, с час здесь никто не проходил. Скользнула вдоль стены влево. Запах, сладковатый приятный запах, становился все сильнее. Я пригнулась - по низу тянуло, вея странным ароматом. Сквозняк... откуда? Я вывернула за угол - в лицо пахнуло теплой густой волной запаха - лета, яблок, солнца...
У приоткрытых дверей спальни лежали телохранители. Руки-ноги согнуты так, словно солдаты изображали из себя свастику... Оружие на месте. Я уставилась на дверь. Он жив, он дышит, и больше - ни шелеста, ни дыхания, ни...
Но.
Я прыгнула вперед - запах обволакивал меня, как душный кисель, дверь неожиданно оказалась далеко, в конце длинного тоннеля, и таяла, таяла, таяла... Но я все же настигла ее, отбивая ладони; влетела в спальню, замедленно кувыркнулась, ударив кулаком по кнопке тревоги. Запах сделался невыносимым, прорезалось в нем что-то гниюще-сладкое - так пахнет опрелая рана. И в этом запахе плыло в густом воздухе нечто бесцветное, прозрачно-белесое, как кисея, тончайший шелк. Оно парило над кроватью, сгущалось над лежащим навзничь принцем, обволакивало его, как покрывало, как кокон, и, казалось, баюкало, баюкало, усыпляло...
Я не смогла подняться даже на колени - запах заполнил самую последнюю клеточку моего тела, размягчая кости и плавя мышцы, тело таяло, словно горящий воск, и даже когда я поползла к кровати, я оставалась на месте, барахтаясь, как черепашка с разбитым панцирем... где же... где Джервек...
- Джервек... - выдохнула я, глядя на свою вытянутую руку - пальцы скребли и скребли пол, уже не чувствуя боли...
- Повторите еще раз.
- Она уже все сказала, - вмешался Джервек. Я сидела на кровати принца, баюкая сломанную руку - солдаты, ворвавшиеся в спальню, не разбирали, что такое там валяется у них под ногами - и переводила взгляд с бледного и мрачного Джервека на не менее мрачного шефа безопасности Бейтца. Кассио, закутанный в одеяла, полулежал на подушках, молчал и отхлебывал из чашки горячее вино. Выглядел он не то что осунувшимся - изможденным, белым, как та дымка над его головой.
- Согласитесь, все это выглядит более чем подозрительно, - не сдавался Бейтц. - Охранники усыплены, его высочество без сознания, в его спальне - живая и здоровая офицер объединенных войск, рассказывающая совершенно неправдоподобную историю о привидении, которое никто, кроме нее, не видел... Еще несколько минут - и неизвестно, какая бы участь постигла его высочество!
Я засмеялась:
- А кто, по-вашему, нажал на сигнал тревоги? В чем меня обвиняют - в том, что я организовала это нападение?
- В том, что вы сделали так, что это выглядело, как нападение!
Я свирепо уставилась на него. Ненавижу оправдываться в том, в чем не виновата. С Псами бы в этом не было необходимости.
- Не зарывайтесь, Бейтц, - тихо сказал Юджин. - Вы обвиняете мою жену.
Бейтц с отчаяньем на миг прижал к воспаленным глазам ладони, потом раздраженно махнул руками, словно сдаваясь.
- Но как можно все это объяснить?
- Ничего объяснять не надо, - подал голос Кассио - едва ли не первый раз после своего насильственного пробуждения. Потянулся поставить чашку - чашка покатилась, упала, но не разбилась, погрузившись в ворс ковра. Мы все посмотрели на нее. Кассио приподнялся на подушках повыше. Повторил:
- Ничего не надо объяснять. Мы и без того знаем, что это был за гость.
Поморщившись, он перевернулся на бок.
- Бейтц, приготовьте приказ на нового хранителя постели.
- И кто же это, ваше высочество?
- Леди Джервек.
Молчание. Баюкая руку, я вопросительно поглядела на ошеломленного Бейтца, на молчащего Юджина. Хранитель постели... Это еще что такое? Я должна охранять его кровать? Джервек ответил мне потемневшим взглядом:
- Личный телохранитель его высочества.
Я кивнула. Так. Я - телохранитель. Полный дурдом.
Видно было, что Бейтц с трудом удерживается в рамках почтительности.
- Но... ваше высочество... это просто беспрецедентно... назначить телохранителем недавнего врага...
- Жену своего военоначальника, - закончил Кассио, приподняв черные брови.
- Наша служба набирает очень надежных, прошедших множество проверок, опытных охранников...
- Ни один из ваших опытных надежных людей не смог защитить меня... ни один не пришел на помощь... ни они... ни... Никто, кроме леди Маргарет.
Недосказанное все-таки прозвучало, и лицо полковника болезненно дрогнуло.
- Вы согласны, леди Маргарет?
Я прислушалась, глядя на свою распухшую руку: нет, нет, нет, кричал Бейтц; вы нужны мне, я прошу вас, говорил Кассио. Джервек глухо молчал. К черту!
Я нервно засмеялась.
- Да бога ради, Кассио!.. ваше высочество! Если это облегчит тебе жизнь. Но давай договоримся - профессиональная охрана у тебя все-таки будет. А я так... в утешение.
Экран светился, но Джервек не работал: сидел в кресле, заложив руки за голову. Казалось, дремал. Я молча наблюдала за ним - пока Джервек не открыл глаза и не сказал устало:
- Заходите, Мэг.
Я сделала круг возле пульта, с любопытством приглядываясь к кнопкам, тумблерам, экранам - что-то никак не находилось времени с этим разобраться. Присела на стол перед Джервеком.
- Почему не идешь спать? Еще четыре часа утра.
- Какой тут сон?
Я демонстративно широко зевнула:
- Ну, не знаю... Война - войной, а обед - обедом.
- Это что, такая песья поговорка?
- Это солдатская поговорка. Я еще много их знаю! Например, утро вечера мудренее.
