— Слушаю вас, господин капитан, — уверенно ответил Дубов.
— Чем занят, Дмитрий?
— Сижу. Размышляю. Читаю.
— Что читаешь?
— Теорию разумных цивилизаций.
— О, да ты во всеоружии хочешь предстать! — добродушно усмехнулся Спенсер.
— Ну а почему нет, Спенс? Возможно, скоро это всем нам очень понадобится.
— Я зайду? Вместе почитаем и подумаем.
— Конечно. В любое время, даже когда у меня пациенты, ты можешь заходить.
— Сейчас я иду.
Спенсер не зашёл в свою каюту. Он надеялся, что Джулия после того, как он её успокоил утром, всё ещё пребывает в нормальном настроении, и поэтому он направился прямиком в медблок. В общем отделении, которое представляло собой довольно большое по меркам корабля помещение, царила тишина. Лишь одна медсестра мерила давление одному из работников инженерной службы. Она слегка удивилась, увидев капитана, и чуть ли не встала с места, чтобы с ним поздороваться. Но Спенсер, предвидя это, сделал жест рукой в знак того, что она может сидеть, и слегка кивнул головой в знак приветствия.
После общего отделения шёл коридор с отдельными палатами. За ним, после небольшого поворота и находился кабинет главного врача, руководителя медицинской службы. Спенсер тактично постучал, и только после разрешения Дубова вошёл внутрь.
— Ой, вот уж ты точно можешь не стучаться, Спенс, хватит. Ты чего стал таким помешанным на порядке? Или это так инопланетный корабль на тебя действует?
— Не знаю. Просто постучал. Что читаешь? — Алекс заглянул на дисплей ячейки памяти, лежавшей на столе Дубова, — Ого. Цивилизации, более развитые в моральном плане? Это как?
— Это необычная книга. Её автор размышляет нетипично. С ней в школе и на профильном образовании не знакомят, но мне нравится. Здесь говорится, что определённая степень технологического развития предполагает также более высокое развитие нравственное, моральное. Они могут нас просто не понять с нашими проблемами.
— Да какие у нас проблемы, Дим? Наша главная проблема сейчас это чтобы это оказались те, кто захочет нас вообще хоть как-то понимать.
— Ну знаешь. Просто хотеть понимать это другое. Наши предки многих животных изучили, но это не значит, что они хотели их понимать.
— Мы же не агрессивно к ним относимся в этом процессе, верно? — Спенсер слегка улыбнулся.
— Это не совсем то.
— Будем надеяться, что нас хотя бы вскрывать не захотят, — а вообще, я даже представить не могу, каково это будет.
— Понимаю, Спенс. Я себя сейчас чувствую примерно так же.
— Ведь мы рассчитывали что не мы, и скорее всего не наши дети, а внуки будут делать это. А тут вдруг выходит так, что мы, — Спенсер поставил локти на стол и положил на руки голову, — и что послезавтра детей надо будет прятать поглубже в каюты и самим выходить на контакт.
— А не этого ли мы хотели, Спенс? — с небольшим оттенком возмущения спросил Дмитрий, — не этого ли хотели Валентин Дубов и Николас Спенсер старший.
— Я тоже хотел, но это как-то свалилось на плечи так внезапно, что я не был готов, — Алекс поднялся голову и беспомощно опустил руки на стол.
— К этому нельзя быть готовым, мой друг. Мы должны вроде как радоваться, а получается, что мы в шоке. Мы паникуем, — сказал Дубов.
— Ты на брифинге вроде выглядел более спокойным, чем я. А выходит и ты тоже как на иголках. Ты нервно читаешь эти книжки, как будто хочешь в один день всё это сделать и что-то там понять.
— Хоть что-то, Спенс, хоть что-то. К тому же я освежаю свои знания. Эту книгу я читал давно, ещё в школе. Все мы, будучи детьми, хотели встретить их. Теперь, когда это вот-вот произойдёт, мы даже желаем, чтобы этого не было. А ведь это преступление, разве нет?
— Я например не желаю, чтобы этого не было, — уверенно ответил Спенсер, — я просто переживаю о том, что это может плохо для нас обернуться.
— Тут глупо ожидать каких-то гарантий. Риск есть всегда.
— Да, но пока у нас лишь один аргумент в пользу того, что это враги. Лучше бы было наоборот. Я бы тогда был спокоен, и готовился к встрече с радостной душой.
— Может быть, это для тебя было бы аргументом, а для них и такой поворот событий кажется проявлением дружелюбия.
— Ладно. Скажи мне лучше, что ты сам думаешь, а не то, что ты в книжках читаешь. Какими ты их видишь?
— Это сложный вопрос, Спенс. Тут столько вариантов, что невозможно даже близко предугадать. Поэтому я стараюсь не загадывать. Надеюсь, что они похожи на нас, и никаких трудностей с контактом не возникнет.
— Понятно. Лучше бы ты книги по медицине читал. Что делать при неизвестной инфекции или при поражении неизвестным оружием.
— Про поражение неизвестным оружием я и так знаю. Так что, если наши предки что-то предвидели в этом плане, то я смогу воспользоваться их советом.
— Очень на это надеюсь, — задумчиво сказал Алекс.
— А что касается инфекций, то уж об этом предки точно позаботились. Иммунитет они нам, конечно, не дали, но они дали нам скафандры с высокой степенью герметичности. Надеваешь его, и никакая инфекция тебе не страшна. Если это, конечно, будут микробы. Ну а если не микробы, то всё равно. Замкнутый цикл дыхания, полное отчуждение от среды. Главное, чтобы у них тоже было что-то такое, Спенс. А то мы для них в этом плане можем оказаться опаснее, чем они для нас.
— Ну уж если они наш корабль под контроль взяли, то скафандры у них точно есть, так что не переживай.
— В принципе ты прав, — покивал головой Дмитрий.
— Да, Дубов. Люблю я тебя за то, что после разговора с тобой становится как-то легче, что ли.
— Я же врач, психолог. Я понимаю твою и даже свою обеспокоенность. Это событие находится за пределами зоны нашего комфорта, к которой мы так привыкли за всю нашу жизнь.
— Да, да, я знаю это. Можешь не повторять.
— А чего тогда переживаешь, Спенс? Не бойся, мы справимся.
— Да я почти не переживаю, просто предчувствие какое-то нехорошее есть.
— Его не может не быть. Но вероятность того, что они плохие равна вероятности того, что они хорошие. Мы ведь совсем ничего не знаем о них.
— Да. Но ты ведь помнишь, как сказал мой старик? Мне кажется, это повышает вероятность плохого исхода.
— Я тебе уже говорил своё отношение. К тому же, причина может оказаться очень банальной. К примеру, они просто не знают наш язык.
— Ну это ты загнул. Не знают наш язык, но способны управлять нашим звездолётом? Причём так, что мы сами не можем этому помешать.
— Да. Такое вполне возможно, — неожиданно уверенно парировал Дубов, — это может оказаться проще, как ни странно. Я не знаю уровень их развития, поэтому не могу сказать тебе наверняка, Спенс. Но для меня вероятности равны, и я готов к любому исходу. Потому что эти события нам теперь неподвластны. Всё будет либо хорошо, либо плохо. Мы не можем отвернуть и не можем возобновить ускорение. Значит, нам нужно просто готовиться к встрече. Что я и делаю.
