ты в центральном зале. Скудный на интересности ангар, для рабочих и только для них, с кучей уводящих куда-то проемов. Везде, как и положено, таблички, так что заплутать невозможно.
"Ремонтный отсек". Именно сюда и требовалось Лоренсу каждый день, кроме выходных и отпусков. Изредка, но именно в такие дни он все же выходил через дверь с табличкой "Выход", под которой какой-то умник написал "Вали на хрен отсюда", и никто сий шедевр стирать не захотел.
Впрочем, до отпуска было еще далеко. А до работы – только метро. Небольшое и локальное, представленное одним транспортным средством на существо, оно останавливалось у введенного отсека и оставалось там, пока не понадобится для пути обратно. Метро эти штуки называли за общественность и старый-добрый механизм перемещения, пускай и подлатанный до нужной скорости и энергопотребления.
В принципе, Ло было это интересно: он техник или кто вообще? Но уже долгое время мужчина смотрел на метро скучающим взглядом. В конце концов, работа не менялась, тут не научный центр, так что с чем-то новым встречаешься только в своем секторе, и то если повезет.
Многих это утомляло. Лоренса тоже, но экспертом в области тоски и апатии он стал по этой причине только отчасти. Остальное – личные переживания. Зато, как истинный эксперт, Лоренс мог смело заявить, что психологическое восприятие зависит от окружающего мира. У богатых людей, позволявших себе жить на Земле, при тоске весь мир воспринимался более тусклым и серым. Но у Ло, как у жителя Кхотшебы, все становилось однообразно желтым.
Резкий поворот с основной колеи, несколько метров – и вот Лоренсу самое время выходить. Дверь, приветствующий писк, загоревшиеся панели по краям – и вот мужчина уже на своем рабочем месте.
– Все как всегда, – сделал отчет в пустоту Ло. Малый ритуал, который стал неотъемлемой частью работы. Наравне с включением света.
Вновь ангар, отливающий старым потертым металлом, стал уже почти что родным. Он был уставлен инструментами и прочим хламом, на стене красовался огромный желтый номер 236, а в центре расположилось место под небольшие космические и гражданские напланетные корабли. Ло работал именно тут, и чаще всего у него было чем заняться: Кхотшеба была популярна как ремонтная станция и как просто жилая планета, так что спрос был огромен.
Эта мысль сразу же подтвердилась небольшим голосовым сигналом и слегка роботизированным комментарием откуда-то со стороны панели:
– Ячейка номер 236, прибыл посетитель.
Ничто не предвещало отклонений от нормы, но именно в тот момент для Лоренса все поменялось. Наружные ворота со скрипом заехали вверх, и в ангар плавно влетело четырехместное гражданское судно бледно-розового цвета. Из бокового окна показалось милое улыбчивое личико молодой девушки.
Глаза – с крестообразным зрачком – выдавали в существе расу принов. По ощущениям в голове – настроена дружелюбно, ведь основная особенность принов как расы – это телепатия. Хотя все же дружелюбие выдавалось и явной помешанностью на розовом: лицо, цвет глаз, волосы, одежда, да даже машина в конце концов. Все эти цвета неведомым образом пробивались сквозь желтый фильтр апатии.
Она подкатила прямо на нужное место и остановилась, хотя все это время не спускала глаз с Ло. Автопилот, судя по всему. Хотя тарантайка была та еще, сейчас тостер включи – и тот с автопилотом.
Тем не менее, глаза Ло на мгновение заинтересованно сверкнули.
Транспортное средство медленно опустилось на пол. Дверь открылась, и девушка осторожно вышла. Две нижние пары рук принялись разминаться. А глаза все так же проницательно смотрели будто в саму душу, но так тепло и нежно, что мужчине стало даже как-то неловко.
Эта прина однозначно уже залезла в его голову, только неизвестно, когда и как так аккуратно и незаметно у нее это получилось. Тревога дала о себе знать, и рука неспешно легла на запрятанную в кармане телескопическую дубинку размером с небольшую пачку сигарет. На всякий случай.
Пока ворота принялись автоматически закрываться, Лоренс решил осторожно начать разговор:
– Здравствуйте. Чем могу помочь?
Девушка хотела было что-то сказать, но осеклась на полуслове, когда вдруг улыбка стала грустной, а глаза наполнились слезами. Ее голос – мягкий, но немного резкий, эхом пронесся в голове мужчины:
– Ло, у тебя такая грустная история.
У него перехватило сердце. Но лишь на мгновение, чтобы вспыхнуть пламенем злобы:
– Вы кто такая, чтобы лезть ко мне в голову? Либо прекращайте, либо проваливайте.
– Боюсь, ни то, ни то мы сделать не можем, ведь пришли не за этим.
В следующие мгновения произошло три вещи. Ло достал дубинку. Но тут же его рука была перехвачена неким существом. Его контур был непостоянен, окрас напоминал шум Перлина, а из ярко выраженных черт были только полностью белые глаза. И на фоне появились еще две фигуры: довольно ладно сделанный андроид и очень крупный, крепкий человек, в темных очках, пиджаке и капитанском пальто поверх.
По всем неписаным законам таких ситуаций повисла напряженная тишина. Лоренс замер и насторожился, как только все участники команды показались перед ним. Вариантов спастись было не так много, и до всех из них надо было дотянуться. А спасаться было от кого.
Как минимум, капитан тот очень недобро выглядел. На вид явно человек, но что-то с ним было не то.
А отдельного внимания стоил этот тип, по сути своей представляющий информационный шум, обретший сознание. Сонитов Лоренс видел не раз, но только на Техниции. Такие обычно не летали в простецких районах наподобие Кхотшебы.
Все эти детали заставляли мозг подкипать. Поэтому первым не выдержал сам Ло:
– Вы кто такие?
Сонит устало выдохнул. Факт номер один про сонитов: голос в обычной форме у них гулкий и как бы потусторонний, словно сам Дьявол говорит из Преисподней. Поэтому дело номер один с сонитом: попросить его сказать что-то милое или забавное. По заявлению некоторых, Дьявол, рассказывающий, какой милый котенок ему попался на днях – это верх комедии.
Для навалившейся ситуации с неразберихой не хватало одной детали до критической массы, чтобы сознание вдруг осело на пол и отошло покурить, поесть, подумать о жизни; и этим стал кот.
Обычный черный кот появился под ногами и ласково потянулся к ноге Ло. Мурлыкнув, он прижался, выгнув спину, и даже стало слегка теплее и спокойнее. Но потом он исчез. Просто испарился в воздухе. И только краем глаза можно было заметить, как он материализовался на плече капитана, а затем шлепнул его лапкой по носу.
Тут же исчезла крепость и брутальность капитана. Он дернулся, что-то прошипел наподобие "чертов кот" и неестественно задергался.
