Кроме того, он чувствовал еще одну потребность, в чем редко признавался даже самому себе. ЭАЛ-человек общался с ним, пусть кратко, во время странного контакта два десятилетия назад. Пул был уверен, что установит связь с Боуменом, если возникнет необходимость. Но может быть, Дэйва перестало интересовать общение с людьми? Пул надеялся, что это не так, хотя другого объяснения молчанию пока не находил.
Пул часто разговаривал с Теодором Ханом, по-прежнему деятельным и решительным, который теперь стал представителем Комитета Европы на Ганимеде. С момента возвращения Пула на Землю Хан тщетно пытался наладить канал связи с Боуменом. Он не мог понять, почему того совсем не интересует длинный список вопросов, имеющих огромное значение для философии и истории.
— Неужели монолит настолько загрузил твоего друга работой, что он не может поговорить со мной? — жаловался он Пулу. — Кстати, как он распоряжается своим свободным временем?
Вопрос был вполне разумным. Ответ на него пришел, как гром среди ясного неба, от самого Боумена — обычный вызов по видеофону.
— Привет, Фрэнк. Говорит Дэйв. У меня для тебя крайне важное сообщение. Предполагаю, в данный момент ты находишься в своих апартаментах в Африканской башне. Если ты действительно там, подтверди это — назови фамилию нашего инструктора по орбитальной механике. Буду ждать ответа в течение шестидесяти секунд. Если не получу, повторю вызов ровно через час.
Минуты Пулу едва хватило, Чтоб отойти от шока. Сначала он почувствовал восторг и изумление, потом им овладели иные чувства. Он был, несомненно, рад услышать голос Боумена, но слова «крайне важное сообщение» прозвучали угрожающе.
«По крайней мере, — сказал себе Пул, — для пароля он выбрал фамилию, которую я не мог не запомнить. Впрочем, кто бы забыл шотландца, говорившего с акцентом коренного жителя Глазго — настолько сильным, что слушатели лишь через неделю научились понимать преподавателя? Впрочем, преподавателем он был блестящим — нужно было только разобрать, о чем он говорит».
— Доктор Грегори Маквитги.
— Принято. А теперь включи, пожалуйста, приемник твоего нейроколпака. Потребуется порядка трех минут для загрузки данного сообщения. Не пытайся просматривать — я использую сжатие десять к одному. Задержка две минуты перед запуском.
«Как ему это удается?» — подумал Пул. Юпитер-Люцифер сейчас находится в пятидесяти световых минутах, то есть сообщение послано почти полчаса назад. Значит, сообщение передано в направленном луче Ганимед — Земля. Впрочем, это тривиальная задача для ЭАЛ-человека, которому предоставлены бесконечные ресурсы монолита.
Замигал индикатор нейроящика. Сообщение пришло.
При том сжатии, которое использовал ЭАЛ-человек, Пулу требовалось не менее получаса для приема послания. Но хватило десяти минут, чтобы понять: спокойная жизнь кончилась.
В мире универсальной и мгновенной передачи информации очень трудно сохранить тайну. Но данный вопрос, решил Пул, требовал обсуждения с участием всех заинтересованных лиц.
Комитет Европы выразил неудовольствие, но все-таки собрался в полном составе в апартаментах Пула. Комитет состоял из семи членов, и число это, несомненно, было определено количеством фаз Луны, которая по-прежнему зачаровывала человечество. С тремя членами комитета Пул встретился впервые, хотя уже изучил их лучше, чем мог бы узнать за целую жизнь до изобретения нейроколпака.
— Председатель Оконнор, уважаемые члены комитета, я хотел бы сказать несколько слов — совсем немного, обещаю, — прежде чем вы загрузите полученное мной сообщение с Европы. И эти несколько слов я предпочел бы произнести вслух, поскольку такой способ передачи информации остается более естественным для меня. Я до сих пор полностью не овладел умением передавать мысли. Как вы все знаете, Дэйв Боумен и ЭАЛ сохранены в качестве эмуляций в монолите на Европе. Очевидно, монолит решил не отказываться от инструмента, который уже доказал свою пользу. Время от времени он активизировал ЭАЛ-человека, чтобы контролировать происходящие у нас события, когда они начинали беспокоить его. Одним из событий могло быть мое появление, хотя, возможно, я преувеличиваю собственное значение. Но ЭАЛ-человек не является абсолютно пассивным инструментом. Дэйв сохранил некоторые качества, соответствующие его земному воплощению. Можно сказать, у него даже есть чувства. Поскольку мы учились вместе и делились всем в течение многих лет, он решил, вероятно, что поддерживать связь со мной значительно проще, чем с кем-либо другим. Мне хочется думать, что ему нравится общаться именно со мной; хотя, вероятно, это слишком сильно сказано… Кроме того, он любознателен и, возможно, несколько обижен тем, что его использовали как представителя животного мира. Впрочем, с точки зрения создавшего монолит разума мы все являемся такими представителями… И чем в данный момент занимается этот разум? У ЭАЛ-человека есть ответ на вопрос, и он должен привести нас в состояние шока. Как мы и подозревали, монолит является частью галактической сети. Ближайший узел данной сети, то есть диспетчер монолита, находится на расстоянии четырехсот пятидесяти световых лет от нас. Слишком близко, чтобы мы чувствовали себя в безопасности! Это означает, что отчет о событиях нашего мира, отправленный в начале двадцать первого века, получен около полувека назад. И если диспетчер монолита ответил немедленно, сейчас его сообщение получено. Именно это, судя по всему, и произошло. В течение последних нескольких дней монолит получал непрерывный поток посланий и разрабатывал соответствующие программы. К сожалению, ЭАЛ-человек может только догадываться о полученных инструкциях. Вы поймете из загруженной информации, что Дэйв обладает ограниченным доступом к схемам и блокам памяти монолита. Он может вступать с ними в своеобразный диалог — если это верное слово, потому что диалог подразумевает наличие двух участников. Я до сих пор не могу поверить, что монолит, несмотря на все свое могущество, не обладает сознанием и даже не подозревает о собственном существовании! ЭАЛ-человек обдумывал эту проблему в течение тысячи лет и пришел к тому же ответу, что и большинство из нас. Но его заключения, несомненно, более весомы, ведь он знает проблему изнутри… Извините! Я не собирался шутить, но как еще это можно назвать?.. Кто бы ни задумал создать нас или, по крайней мере, поиграть с мозгами и генами наших предков — сейчас он решает, что делать дальше. ЭАЛ-человек настроен пессимистически. Нет, я немного преувеличиваю. Он считает наши шансы на удачу очень невысокими, но его это не слишком беспокоит, как стороннего наблюдателя. Будущее — или даже выживание! — человеческой расы для него — просто интересная проблема; но он хочет нам помочь.
