37
ОПЕРАЦИЯ «ДАМОКЛ»
Пул практически не общался с командой специалистов, работавших над созданием оружия, которое, как все надеялись, не придется применить. Операция под зловещим, но справедливым названием «Дамокл» требовала таких специальных знаний, что он не мог внести в ее подготовку непосредственного вклада. Кроме того, члены оперативной группы иногда казались Пулу инопланетянами. Конечно же, один из главных специалистов находился в психиатрической больнице (Пул был немало удивлен, что подобные заведения до сих пор существовали), и председатель Оконнор не раз намекала, что к нему скоро должны присоединиться еще двое других ученых.
— Вы когда-нибудь слышали о проекте «Энигма»? — спросила она однажды по окончании очередного совещания, не принесшего результатов.
Пул покачал головой.
— Я удивлена, — продолжила она. — Ведь события происходили всего за несколько десятилетий до вашего рождения. Я узнала об этом, когда собирала информацию для «Дамокла». Работа была похожа на нашу: во время войны группа гениальных математиков собралась, чтобы в обстановке строгой секретности раскрыть шифр противника… Между прочим, для решения проблемы они создали первый настоящий компьютер. Есть восхитительная история — надеюсь, она соответствует действительности, — которая напоминает мне про нашу группу. Однажды премьер-министр пришел с проверкой и сказал руководителю «Энигмы»: «Когда я велел искать под каждым камнем, но найти необходимых людей, я не думал, что вы поймете меня столь буквально».
Предполагалось, что все камни обыскали и для проекта «Дамокл». Но поскольку никто не знал, много ли времени осталось до завершения — несколько дней, недель или лет, — на первой стадии трудно было заставить людей почувствовать неотложность дела. Секретность тоже создавала проблемы.
Чтобы не поднимать тревогу по всей Солнечной системе, о проекте знали не более пятидесяти человек. Но именно эти люди обладали возможностями для реализации идей и могли получить разрешение открыть Хранилище Пико впервые за последние пять веков.
Когда ЭАЛ-человек сообщил, что монолит получает послания все чаще и чаще, ни у кого не осталось сомнений: что-то должно произойти. В эти дни страдал бессонницей не только Пул. Он пользовался специальными программами нейроколпака и, прежде чем заснуть, часто задумывался над тем, сможет ли проснуться. Но наконец были собраны последние компоненты оружия — невидимого, неосязаемого, невообразимого для прежних земных воинов.
Ничто не выглядело более безвредным, чем стандартная пластинка памяти емкостью в терабайт — не отличить от миллионов других пластинок, что использовались в нейроколпаках. О том, что она необычная, свидетельствовало лишь одно: ее поместили в массивный блок кристаллического вещества, стянутый металлическими лентами.
Пул неохотно принял ее. Он задумался о том, схожи ли его собственные чувства с ощущениями человека, доставившего на авиабазу в Тихом океане компоненты атомной бомбы, которую затем сбросили на Хиросиму. И если страхи оправданны, на него возлагается куда большая ответственность.
Он не был уверен, что даже первая часть миссии увенчается успехом. Из-за невозможности обеспечения полной секретности ЭАЛ-человека не оповестили о проекте «Дамокл». Пул собирался сделать это лично после прибытия на Ганимед.
Оставалось надеяться, что ЭАЛ-человек согласится сыграть роль троянского коня и, возможно, погибнуть.
Было странно попасть в «Граннимед» через столько лет, а еще более странно, что отель совсем не изменился, несмотря на все прошедшие события. Когда Пул вошел в номер, его приветствовал знакомый портрет Боумена. Как и думал Фрэнк, ЭАЛ-человек уже ждал его. Дэйв выглядел не более материальным, чем древняя голограмма.
Прежде чем они успели обменяться приветствиями, возникла заминка, которая обрадовала бы Пула в любое другое время, но не сейчас. Видеофон номера издал тройной сигнал из повышающихся в тональности нот (тоже не изменившийся со времени последнего визита), и на экране появилось лицо старого друга.
— Фрэнк! — закричал Теодор Хан. — Почему ты не сообщил мне, что приезжаешь? Когда мы увидимся? Почему нет видеосигнала — ты не один в номере? Кстати, кто эти официальные лица, прибывшие вместе с тобой?
— Извини, Тед, но поверь, есть причины — я объясню все позже. Я не один. Свяжусь с тобой при первой возможности. До свидания!
Запоздало отдав приказ «Не беспокоить», Пул сказал Боумену:
— Извини. Уверен, ты знаешь, кто это был.
— Конечно — доктор Хан. Он много раз пытался поговорить со мной.
— Но ты не отвечал. Могу я спросить почему?
Пул не мог не задать этот вопрос, хотя сейчас хватало других, более важных проблем.
— Я хотел держать открытым только канал нашей связи. Кроме того, меня часто не бывало на месте, иногда по нескольку лет.
Это казалось удивительным, хотя было закономерным — Пул многократно слышал о появлениях ЭАЛ-человека. Но «в течение нескольких лет»?.. Дэйв мог побывать в нескольких звездных системах — возможно, так он узнал о Нове Скорпиона, на расстоянии всего сорока световых лет отсюда. Но он не мог совершить путешествие к узлу управления — потребовалось бы девятьсот лет.
— Нам повезло, что ты здесь, когда это наиболее необходимо!
ЭАЛ-человек помедлил с ответом, что было для него необычно. Прошло куда больше трех секунд, прежде чем он медленно произнес:
— Ты уверен, что повезло?
— Что ты имеешь в виду?
— Мне не хотелось бы говорить об этом, но пару раз мне удалось мельком увидеть силы… увидеть объекты значительно более могущественные, чем монолит и даже его создатели. Возможно, свободы воли у нас гораздо меньше, чем кажется.
Мысль об этом ужасала, и Пул с трудом отогнал ее, чтобы сосредоточиться на неотложных, по его мнению, проблемах.
— Надеюсь, нам хватит свободы воли, чтобы совершить необходимое. Возможно, мой вопрос прозвучит глупо, но скажи: монолит знает о нашей встрече? У него могли возникнуть подозрения?
— Он не способен на чувства и подозрения. Он снабжен устройствами для защиты от сбоев. Принцип действия некоторых из них я понимаю. Не более того.
— Может ли он подслушать наш разговор?
— Не думаю.
«К сожалению, я не уверен, что этот супермозг настолько простодушен и наивен», — подумал Пул, открывая свой портфель и доставая из него запечатанную коробку с пластинкой памяти. В условиях низкой гравитации ее вес был ничтожным — трудно поверить, что в ней заключена судьба человечества.
