Как часто бывает с людьми, Стром сказал совсем не то, о чем думал, и что должен был сказать.
— А где ваши роботы-уборщики? — невпопад вырвалось у него.
Еще не успев договорить, он ужаснулся нелепости своего вопроса.
— Обхожусь без них! — проскрипел старик, смерив Строма презрительным взглядом. — Я еще не настолько… Мгм… Так с чем пожаловали?
— Вы знаете о сигнале бедствия, принятом на… на ваших волнах?
— Наслышан.
— И о референдуме?
— Мгм… Измельчали люди, измельчали…
— Недавно был еще один референдум. Решили все-таки послать спасательную экспедицию. Но хватит ли на это энергетических ресурсов?
— Сомневаетесь? — казалось, обрадовался Борг. — И правильно делаете, что сомневаетесь. А то возомнили себя всемогущими. Успокоились. Обросли всякими… мгм… роботами и автоматами. Белоручки! Это я о вас, молодые люди. Пришли на готовенькое и решили: хватит. Навеки хватит. Ан нет, не хватает! Когда я говорил о вакуумных волнах, мыслепортации, об опасности застоя в науке, которая обязана стремиться к постижению абсолютной истины, мне отвечали: постичь ее невозможно, а поэтому и пытаться незачем. И потом, убеждали меня, кому нужны новые открытия, если достаточно старых. Мы, мол, и так добились полнейшего благополучия, а от добра добра не ищут… Эйфория невежества! Компьютерная тупость!
Строму захотелось обнять этого ссохшегося, колючего старика, глаза которого, еще минуту назад тусклые, как бы присыпанные пеплом, затянутые паутиной, вдруг заискрились. В них вспыхнула сумасшедшинка, а в голосе послышались обличительные нотки… Было в старом ученом что-то родственное.
И пусть они с Игиным не заслужили таких упреков, все равно Борг прав, тысячу раз прав!
— Вы знаете, что сказал мне этот ваш… мгм… Председатель? «Времена посева миновали, наступила пора жатвы!» — Ну, теперь он так не говорит, — заверил Стром. — Вместе с нами старается, чтобы человечество покончило со спячкой!
— И знаете, кое-что удалось, — добавил Игин, ерзая на шатком стульчике.
— Удалось… удалось… — передразнил Борг. — Хвастать легче всего… мгм…
— Вы правы, учитель.
— То-то… Так чем могу быть полезен?
— Сигнал послали на вакуумных волнах, преодолевающих кривизну пространства-времени напрямик. Отсюда следует, что цивилизация Гемы…
— Более развита по сравнению с нашей, — насмешливо подхватил старик.
— Была более развита, — поправил Стром. — Впрочем, мы действительно еще не научились создавать поток такой высокой плотности.
— Вот видите! Мгм…
— Но помощи просят они, а не мы.
— Вы уверены, что помощи?
— Передачу не удалось принять полностью. Но судя по расшифрованным обрывкам…
— Выходит, вы еще сами… мгм… не разобрались, какую должны оказать помощь. Ну и как вы ее мыслите?
— Вот пошлем на Гему армаду звездолетов…
— Мгм… Так сразу и армаду? — поддел Борг.
— Время не терпит!
— А ресурсов-то и не хватает, — в голосе старика Строму послышалось злорадство. — Ведь не хватает, сами сказали. Сами…
— Ну, это пока мой прогноз. Возможно, я ошибаюсь.
— Не ошибаетесь. Не по силам вам такая экспедиция. Не готовы вы к ней. Да и вообще не с того бока взялись.
— Не могу понять…
— И не поймете без подсказки. Молоды еще. Да-да, не спорьте, говорю я вам!
Мгм…
— Да мы и не думаем спорить, — заверил Игин. — За тем и пришли, что нуждаемся в подсказке. И ведь никто, кроме вас, не подскажет!
Борг просиял. Стром невольно подумал, что и великим свойственны человеческие слабости. Но главное, старик оттаял, вновь почувствовал себя ученым.
— Ну и хитрецы! — в глазах Борга сверкнула лукавая искорка, похоже, он потешался над ними. — Так и быть, слушайте. На первых порах не нужны никакие звездолеты. И обычные сигналы не годятся — долго и неэффективно.
Пока расшифруют, да и расшифруют ли… Надо начать с мыслепортации.
— А что это такое? — наивно спросил Игин.
Борг метнул взгляд-молнию.
— Не знаете… мгм… Ничего-то вы не знаете! Замшели со своими компьютерами, заскорузли! Мыслепортация — это передача живой мысли на расстояние посредством вакуумных волн!
— Что-то вроде телепатии?
— Под телепатией… мгм… понимают мысленное общение двух людей — индуктора и реципиента. Здесь же нет ни того, ни другого. Вернее, оба в одном лице. Один и тот же человек будет одновременно и среди нас, и на Геме. В этом вся соль!
— Но ведь мышление — продукт деятельности мозга, — осторожно возразил Стром. — С материалистической же точки зрения…
— Не будьте догматиком, юноша! — перебил Борг. — Форм движения материи множество. А вы… мгм… все сводите к веществу. Игнорируете поле, говорю я вам! В моем представлении мысль так же материальна, как вещество, из которого состоит мозг. Они образуют неразрывную совокупность. Только вещество локализовано в пространстве, а поле мысли простирается в бесконечность. Теоретически… мгм… Возьмите звезду и ее свет. Звезда может быть в другой галактике, а ее световое излучение достигает нас, преодолев немыслимое расстояние. И по нему мы судим о самой звезде.
— Но ведь человек… Его энергия… — начал было Игин, но, запутавшись, умолк.
— Биотоки человека настолько слабы, что не зажгут крошечную лампочку. Но их можно усилить, и тогда… Дошло?
— Вы хотите сказать, что, промодулировав мыслью вакуумные волны, можно точно так же усилить ее энергию? — догадался наконец Стром.
— Дошло, — на сей раз утвердительно произнес Борг. — Но не следует… мгм… все сводить к технике. — Нужен мыслелетчик. Человек. Остро мыслящий.
Впечатлительный. Лишенный эгоизма. С чистым сердцем и возвышенными чувствами. Способный осмыслить великое множество проблем, стоящих перед человеческим обществом, понять чуждую нам инопланетную жизнь, связать разрозненное, дни и годы транспонировать в секунды… Найдется ли еще такой человек на Мире или на Утопии? Ну?
— Джонамо! — воскликнув Стром.
— Конечно же, Джонамо! — подтвердил Игин. — Если уж не она, то кто же еще?
— Джонамо? Припоминаю… — насупил брови Борг. — Пожалуй, она подойдет…
Определенно подойдет, — повеселел старый ученый. — Мгм… Это уже полдела.
А теперь, молодые люди, слушайте меня внимательно…
— А я тебе говорю, что никаких запоров там нет! — вышел из себя Банг. — Обычная биоволновая задвижка.
— Какая разница, — продолжал твердить Тикет. — Мы же все равно не знаем кода!
