– Сэр, боевое столкновение в квадрате ОР-81-5. Легкий крейсер «Эн-405В» уничтожен, – на лице адмирала заиграли желваки. – Противник опознан… Это… живые корабли.
Связь прервалась. Центральный экран в очередной раз моргнул и вывел полную схему системы, оставив вертикальные полосы с двух сторон экрана. Алан криво усмехнулся, теперь это было похоже на арену. Три враждующие стороны сошлись в одной системе, и победитель будет только один.
– Корабли Конфедерации вошли в зону поражения орудийных платформ, – доложил офицер, Алан это видел на схеме. До появления ирков он был уверен, что с удовольствием отдаст приказ на уничтожение кораблей конфедератов, но с приходом расы ирков начал колебаться. С каждым выстрелом шансы на заключение спасительного союза будут уменьшаться.
– Отправить предупреждение, – приказал Алан, понимая, что это ничего не изменит. Флот конфедератов уверенно продолжал втягиваться в зону поражения, а за ними из гипер-прыжков выходили все новые корабли. – Открыть огонь.
Красные точки начали гаснуть, меняя цвет на темно-серый. От нахлынувших эмоций Алан сжал кулаки, не понимая упрямства конфедератов. Спесь и гонор закрыли от них настоящего врага, с которым точно невозможно договориться и который лишит будущего расу людей, подведя всех под единый статус пищи. Уничтожая друг друга, люди только ослабляют себя, значительно помогая иркам. Эти твари могли вообще немного подождать, а затем просто собрать «урожай». Прибывшие корабли ирков разделились на две группы и начали движение. Одна группа шла по окраине системы, намереваясь зайти во фланг кораблям Конфедерации, вторая направилась к планете Норх.
– Корабли ирков в зоне поражения орудийных платформ, – вновь доложил офицер и его палец застыл напротив красной иконки с надписью – «Активировать». После этого управление орудийными платформами и все расчеты передавались хранительнице станции. Оператор боевого поста мог только корректировать огонь по конкретной цели, управлять расположением и деактивировать орудийную платформу.
– Открыть огонь, – приказал Алан и подошел ближе к центральному экрану.
Красные и желтые точки вокруг их крохотной планеты быстро тускнели. Сменяя потухшие, на окраине системы вспыхивали новые и, сбиваясь в группы, очередные корабли вновь устремлялись к планете. Вскоре начали гаснуть синие обозначения орудийных платформ. Орбитальная станция выпустила рой легких истребителей под управлением хранителя, а вслед за ними потянулись более медлительные корветы, управляемые кошачьей расой мзимов.
– Я переживаю за Аарона, – рядом с Аланом остановилась Лорна. – У меня плохое предчувствие.
– Успокойся, Лорна. Аарон не маленький мальчик и сможет о себе позаботиться. Тем более, что рядом с ним находится его верный Тодл, – улыбнулся Алан, пытаясь подбодрить Лорну. – А нам сейчас надо беспокоиться о незваных гостях. Подготовить новый информационный пакет. Надеюсь, на этот раз конфедераты прислушаются к нам.
Алприка никак не могла успокоиться. Внезапная смерть матери, ранение «Разрушителя», да еще этот огромный самец Тодл изводил ее своими переживаниями о судьбе мягкотелого. Алприка плохо помнила, как смогла взять под свой контроль гибридных пауков и заставить истекающий кровью корабль совершить гипер-прыжок.
Жесткие волоски на ее теле задрожали, когда Алприка вспомнила погибающих ирков. Резкий ментальный обрыв связи между кораблем и королевой мгновенно убил часть гибридов, несколько получили смертельные ранения, которые лишь немного отсрочили гибель пауков. Отдельные особи перестали подчиняться приказам Алприки и пребывали в каком-то аморфном состоянии. Молодая принцесса растерянно перемещалась по кораблю, мешая рабочим паукам заделывать пробоину. Напротив, нее неожиданно вновь появился Тодл. Его странный защитный костюм, созданный мягкотелыми, вызывал у Алприки непроизвольное волнение.
– Мы должны вернуться, – быстро проговорил Тодл и пластины, закрывающие его голову, начали сдвигаться. Через несколько секунд они замерли под головой, образовав надежную защиту. На Алприку уставились восемь глаз Тодла, эмоции которого не обещали ничего положительного. Паук едва сдерживал свой гнев, чтобы не выплеснуть его на Алприку.
– Мягкотелые наши враги. Я не понимаю, почему ты защищаешь их. Мы должны уничтожить их, – ответила паучиха, приготовившись дать отпор Тодлу. Усилив ментальное давление, Алприка попыталась взять самца под контроль, но он, почувствовав это, тряхнул головой, резко приблизился и злобно прошипел:
– Только попробуй, и я убью тебя, – пластины на броне Тодла колыхались, создавая неприятный шелест. Алприка мысленно усмехнулась, разгадав замысел создателей брони Тодла. Вибрация и шелест брони не позволял Алприке сосредоточиться, значительно снижая ее ментальную силу.
– Ты хочешь вернуться и опять служить мягкотелым, словно… – в ее голове закрутились образы, полученные от людей. Алприка пыталась найти сравнение и ее память выдала образ мохнатого животного, выполняющего трюки за кусок вкусной подачки. – … примитивное создание. Переубеди меня, что я ошибаюсь и, может быть, я поверю тебе.
Тодл ничего не ответил, шагнул к паучихе, и его броня перестала шуршать. Алприка успокоилась и, присев на задние лапы, легко вошла в транс. Она чувствовала, что самец полностью открылся ей, предоставив Алприке возможность окунуться в самые глубокие слои его сознания, поднять на поверхность воспоминания, прожить часть его жизни и испытать эмоции.
Перед глазами Алприки потемнело, раздался осторожный хруст, кусок темноты сдвинулся и появился просвет. Через несколько мгновений дрожащий осколок вернулся на место, и Алприка снова оказалась в темноте. Сердце паучихи бешено заколотилось, когда она поняла, что видит рождение Тодла. Послышался более уверенный треск, верхняя часть яйца отлетела в сторону, и голова с восемью глазами высунулась из своего укрытия.
Алприка ахнула, поняв, что Тодл родился на корабле мягкотелых. Большая кровать, стальные стены с закрывающимися проемами, яркие лампы на потолке, вещи, прикрывающие слабые тела мягкотелых, окружали фиолетового паука. Толстая дверь с вкрадчивым шипением отъехала в сторону, впустив в помещение мягкотелого, с которым самец прибыл на «Разрушитель». Алприка была удивлена, что она не чувствовала от этого мягкотелого опасности, наоборот, он излучал мягкие чувства заботы и волнения…
Воспоминания самца стремительно ускорились. Принцесса наблюдала за взрослением Тодла, видела его игры и занятия с мягкотелыми, после чего они с удовольствием поглощали какую-то питательную субстанцию. Алприка не чувствовала к Тодлу пренебрежения или ненависти со стороны этой расы, фиолетовый паук был окружен симпатией и восторгом. Время неустанно бежало вперед, и Тодл занял среди людей равное положение, иногда даже используя свою уникальность. Лапы Алприки подтянулись под брюхо, а волоски на теле недовольно затрещали…
Перед ней находился знакомый зал улья. Чиелла сотни раз показывала гибель своей матери от руки мягкотелого, но сейчас Алприка смотрела на это другим взглядом. Она чувствовала эмоции Тодла, видела давление королевы на него и его отчаянное сопротивление.
Королева вторглась в систему мягкотелых, желая пополнить пищевые запасы и завладеть редким пауком, который был необходим для развития ее улья. Угрожая уничтожением, королева вызвала Аарона и Тодла к себе. Вот королева рванула к Аарону, занося лапу для смертельного удара, но Тодл опередил ее. Через пару мгновений королева лишилась головы. Сознание Алприки наполнилось гневной злобой. Как мог этот предатель Тодл выбрать жизнь среди мягкотелых, которые лишили жизни его мать?
Алприка уже хотела разорвать связь, но вдруг перед ней появилась принцесса ирков. Недолгий разговор Аарона с мягкотелым, после чего сестра Чиеллы добровольно оказалась среди расы людей. Волна удовольствия накрыла Алприку. Эти два ирка не знали, что такое голод и борьба за выживание. Им больше не требовалось постоянно рыскать по космосу в поисках пищи, держа под контролем тысячи своих сородичей. Алприка почти умилилась, глядя на яйцо этой пары пауков, которое они бережно высиживали. Появившийся детеныш пополнил колонию мягкотелых, подрастая среди заботливого окружения. Создавая себе прочную защиту, мягкотелые не забыли и про пауков, изготовив и для них удобные доспехи. Эта раса уважительно относилась к паукам, искренне переживала и боялась потерять их, приравнивая этих созданий к своим друзьям.
Прежняя информация начинала обретать другой смысл. Смотря на жизнь этого самца, Алприка поймала себя на мысли что и сама не отказалась бы от такого будущего, но ей не хватит знаний. Отгоняя от себя нарастающий соблазн, Алприка вновь окунулась в сознание Тодла, стараясь найти негативные моменты, за которые можно было зацепиться и разрушить эту радужную картину. Нетерпеливо погружаясь в память Тодла, она извлекала наружу его опасения и тревоги…
