– И все это было тридцать лет назад? – спросила я.
Он подсчитал в уме:
– Тридцать шесть, Чейз.
– Далеко ли он отсюда?
Батавиан справился у искина:
– Тридцать три световых года.
– Они использовали старый двигатель, – сказала я. – Чтобы туда добраться, потребовалась бы неделя.
– Продолжайте, пожалуйста, – попросил Алекс. – На третий день они высадились на астероид?
– Да. У них было два челнока. Они надели скафандры, вышли и собрались вокруг памятника. Церемонию транслировали на планету по головидению. Я не смотрел ее вживую, но видел в записи, как и все остальные. Помолившись, они начали выступать с речами. Когда один из них говорил, передача вдруг прервалась – изображение просто исчезло. Больше о них никто ничего не слышал.
– А когда туда прибыли спасатели? – спросил Алекс.
– Там ничего не оказалось. Ни кораблей, ни челноков, ни людей. Только памятник.
Я попыталась представить, как такое вообще могло случиться.
– Невероятно, – сказала я.
Батавиан встал, подошел к окну и посмотрел на двигавшийся вдали поезд.
– Их искали, но так ничего и не нашли. Некоторые обвиняли во всем «немых». Рассказывали всякое, в основном про загадочных инопланетян. И случилось кое-что еще.
– Что именно?
– Патрульный корабль «Отважный», который появился там первым, не вернулся домой.
– Что с ним случилось? – спросила я. – Хотите сказать, что он тоже исчез?
– Нет. Они доложили о случившемся, и на поиски отправился специальный корабль Бандариата. Патрульный корабль вернулся к выполнению своих обычных задач, а через сутки с небольшим взорвался.
– Похоже на закономерность, – заметил Алекс.
– Как сообщалось, что-то случилось с двигателем.
– Кто-нибудь выжил?
– Никто. – Несколько мгновений все молчали, затем Батавиан продолжил: – Эд любил тайны, и, естественно, история с «Лантнером» привлекла его внимание. Я много раз слышал его рассказ о том, как он смотрел передачу в ту ночь. – Батавиан вздохнул и покачал головой. – Вскоре после этого правительство объявило, что, по их мнению, в окрестностях астероида может находиться база «немых», и всем было запрещено заходить туда.
– Значит, никто больше не бывал там?
– Вообще никто, за исключением того единственного случая.
Мы молча сидели, слыша, как на улице о чем-то спорят несколько человек.
– Нет ли у вас записи выступления Викки перед «марсианами»? – спросил Алекс.
Глядя на Викки, я думала о том, насколько сложнее выступать, когда перед тобой нет живой аудитории, слушатели разбросаны по электронной сети и ты не можешь воспринимать их реакцию, даже увидеть их лица. Мне приходилось несколько раз выступать вместе с Алексом, и мне всегда хотелось видеть перед собой публику, чтобы получить дополнительную порцию адреналина. Но Викки, похоже, это нисколько не волновало.
Ведущим был Батавиан. Он представлял ее из той же комнаты, где сейчас находились мы. Войдя, она села в то же кресло, где сидел Алекс, и сказала, что она рада оказаться здесь, что это для нее большая честь и все такое прочее. Большинство людей говорят так, и заранее известно, что они просто шутят. Но Викки говорила всерьез. И с самого начала было ясно, что ей это нравится.
Батавиан посторонился, уступая место Викки. Она рассказала публике о том, как любит свою профессию, о том, что старые истории о писателях, которые трудятся на чердаке и поглощают виски, ведя одинокую, унылую жизнь, полную изнурительной работы, – чистейшая ложь. «Мы рассказываем об этом лишь затем, чтобы отбить у других охоту нам подражать и тем самым уменьшить конкуренцию. На самом деле нет ничего более возбуждающего, чем написать удачную строчку или увидеть, как сходится воедино сюжет».
Появились изображения ее слушателей – старых и молодых, мужчин и женщин, людей с деньгами и тех, кому приходилось работать. Единственное, что их объединяло, – энтузиазм. Когда Викки закончила, все целую минуту аплодировали. Неплохо для аудитории, разбросанной по всей планете.
Перешли к вопросам. Викки расспрашивали о том, почему она решила писать романы ужасов, чем она занимается в свободное время и будет ли продолжение той или иной книги.
Потом мы сидели молча, прислушиваясь к шуму ветра за стеной. Батавиан все еще смотрел туда, где только что было изображение Викки.
– Она интересовалась Арами Кливом, Алекс, – сказал он. – Вы не знали? Но это правда. Она была очень недовольна тем, что доступ к аватару Клива ограничен.
Алекс наклонился вперед:
– В самом деле?
Удивительно. Все-таки это была крупная политическая фигура.
– Да. Чтобы с ним поговорить, нужно специальное разрешение. – (Алекс, до этого смотревший куда-то вдаль, быстро перевел взгляд на Батавиана.) – Думаю, Кливу просто не доверяют, даже мертвому. И народу тоже не вполне доверяют. Многие с радостью вернулись бы во времена бандара.
– Это правда, Лия. Люди выходят из своих домов и больше не возвращаются.
– Почему, доктор Стратфорд? Что с ними происходит?
– Их похищают злые духи. Такое случается каждый день. И поэтому ты не должна ходить в лес одна.
Узнать тебя и умереть
На следующее утро я пошла прогуляться по городу, а Алекс остался в отеле, чтобы просмотреть старые сводки новостей и почитать про астероид ULY447 и пропажу «Лантнера». Погода в Мореске была холодная, так что я купила себе свитер и подходящую по цвету шапочку. Надев их, я снова отправилась к развалинам поместья и встала на краю обрыва. В голову не приходило ничего, кроме обычных мыслей, возникающих, когда в спину дует сильный ветер, а внизу, в ста метрах под тобой, – вода и множество камней. В середине дня я вернулась в отель. Алекс уже ждал меня.
– Я поискал информацию о других домах, взорванных в ту ночь, – сказал он.
– Нашел какую-нибудь связь с Демери?
– В Сети ничего нет. Но я кое-куда позвонил. Один из домов принадлежал Уильяму Келтону, мэру городка Манкузо, до которого отсюда всего несколько километров по дороге. При взрыве погибли его жена и дочь, а также гостивший у них молодой человек – видимо, жених дочери. Возможно, стоит поинтересоваться женой.
– Почему?
– Она была на пенсии. Какое-то время преподавала в Университете Трэвиса, писала научно-популярные статьи в журналы, занималась некими внепространственными исследованиями в компании «Квантум лабс», которая находится довольно далеко от ее дома.
– Она была знакома с Демери?
– Да. Ее звали Дженнифер. В свое время они с Демери были членами Клуба Архимеда.
– Для тех, кто интересуется математикой?
– Совершенно верно, Чейз. Они устраивали состязания по решению задач – как между собой, так и с другими группами. Я разговаривал с несколькими членами клуба и выяснил, что Демери и Дженнифер были близкими друзьями.
– Ладно. Что это значит для нас?
– Попробуем выяснить. Когда случился взрыв, Келтона не было дома. Но Дженнифер была.
– Что стало с ее мужем? С Келтоном?
– Уехал на охоту и не вернулся. Пропал в лесу. Тела не нашли.
– Он охотился один?
– Нет. Всего там было пять или шесть человек. По словам остальных, он отошел от лагеря и не вернулся назад.
– У него или его жены был аватар?
– У Дженнифер был, но его больше нет. Кстати, если говорить о жителях восемнадцати домов, разрушенных в ту ночь, аватары имелись у одиннадцати или двенадцати, в том числе у нескольких детей. Все оказались стерты. Похоже, никто не знает, кто это сделал. Родственники, которых тогда не было дома, либо исчезли, либо были найдены мертвыми, в том числе дети.
– Невероятно, – сказала я.
– Я даже не представлял, что Никорпус был способен на такое.
Алекс задернул занавески, оставив лишь полоску солнечного света. Я опять надела новую шапочку:
– Ну что, Алекс, нанесем визит в городской совет?
Мэра Келтона помнили лишь немногие – все-таки после его исчезновения на той злополучной охоте прошло тридцать три года. Нам удалось отыскать двоих или троих человек, работавших в то время в совете, но у них не нашлось в адрес мэра ни одного доброго слова. На публике он выглядел приветливым и добродушным, но за кулисами становился настоящим тираном. Он обладал вспыльчивым характером, присваивал себе чужие заслуги и постоянно критиковал подчиненных.
– Работать с ним было сплошным мучением, – рассказал нам один из бывших сотрудников. – Но мне хотелось сделать политическую карьеру, а другой возможности в этих краях просто не было.
Другая женщина призналась, что вздохнула с облегчением, когда мэр пропал без вести.
– Не очень-то приятно об этом говорить, – сказала она, – но не могу сказать, что я была расстроена его исчезновением.
Исчез навсегда. Такова была судьба тех, у кого возникали конфликты с властями. Люди уходили и не возвращались.
Собственно, во взрывах домов не было ничего из ряда вон выходящего. Мы выяснили, что за двадцать семь лет правления Арами Клива данная тактика применялась регулярно. В некоторых случаях дома, очевидно, сносили, стремясь избежать утечки потенциально опасной информации. Порой же это служило предостережением.
