За тебя, Айко! – после чего с нечеловеческой скоростью подскочила к ближайшему бандиту и разбила бутылку о его голову. Тот со стоном рухнул на асфальт. «От сердца и почек дарю вам – ик! – цветочек!» – и оставшаяся после удара «розочка» вонзилась последнему хулигану в живот. Тот скрючился и харкнул кровью, задев побагровевшей слюной плечо своей Немезиды. Оторопев от столь небрежного отношения к своей одежде
(«Ты хоть знаешь, как тяжело отмыть кровь?!»),
Лиза схватила едва державшегося на ногах противника за горло.
– Ты хрен или девочка? – с серьёзным видом спросила Лиза, но тут же поправила: – Ты мальчик или сладочка?
Бандит выпучил глаза от совершенно непонятного вопроса, но по испуганной физиономии и хриплому кашлю Лиза догадалась, что перед ней не сладочка. Брезгливо скривившись, обладательница ранее карих, а ныне кроваво-красных глаз нанесла ещё с десяток ударов в живот и – особенно – в пах жертвы
(как порой быстро охотник и жертва меняются местами).
Вскрикнув несколько раз и затихнув навсегда, янки пал к своим товарищам, хлюпая выползающими из ран обрывками внутренностей.
Лиза принялась было деловито высматривать среди остальных раскиданных ею гопников женщин,
(«Так, это, вроде, девчачья попка…. Эх, такая молодая, а уже такая глупая!»)
но вспомнила, что уже успела плотно поужинать. И что не одна.
– Ух, ёлки-иголки! – Лиза без особого труда взяла потерявшую сознание Айко на руки и продолжила путь. Идти оставалось совсем недалеко.
***
– … я вскарабкалась на лошадь и как крикну ей: «Шевелись, Плотва! Вези меня в Новиград!»
Смех над непонятными шутками и анекдотами, выдаваемый в западной культуре за атрибут вежливости, для Айко являлся профессиональным навыком, на который тоже нужны силы. Поэтому японка лишь раздражённо простонала.
Хотя Лиза более-менее пришла в себя после проспиртованной молодой крови, алкоголь всё ещё давал о себе знать. Европейка щеголяла по крошечной квартирке японки в бело-жёлтом кимоно, которое бабушка подарила Айко на шестнадцатилетие, и выглядела в нём как взрослая в детском халате. Сама же хозяйка пришла в сознание уже в кровати.
«И как только мы на ней вдвоём помещались-то?»
– …лошадка мотала головой из стороны в сторону, а я всё никак не могла понять, почему все кругом смеются, – Лиза тем временем продолжала свой рассказ о путешествии в Польшу. – И тут до меня, наконец, дошло: это не голова, это хвост! Я села задом наперёд! – и звонко рассмеялась.
Сверху донеслись какие-то ругательства и стук.
– Прошу, смейся тише! – простонала Айко. – Ночь… все, кто… не в клубах, спят.
В ответ Лиза с грацией новорожденного котёнка забралась на Айко и уткнулась ей в щёку носом.
– Буп! Хи-хи-хи…
– Роппонги! – бросила японка, пока обладательница рыжих волос, беззлобно хихикая, мяла её лицо, словно мягкую игрушку. – Тебе надо… уезжать из страны… пока не поздно…
Айко явно пыталась донести до подруги что-то очень важное, но натянутые щёки и прижатые к губам большие пальцы превратили и без того с трудом выговариваемые слова в одно сплошное «бу-бу-бу бу-бу-бу бу-бу-бу».
– Ох, до чего же ты у меня изюмительная! – умилялась Лиза по-русски и от счастья заплакала кровавыми слезами прямо на подругу.
– Прекрати, прекрати! – завизжала перепуганная японка, но Лиза не могла сдержать эмоции. Их в ней, как и крови, было слишком много.
В какой-то момент Айко прекратила уворачиваться от алого дождя: несколько капелек просочились ей в ноздри и уже стекали по носоглотке. То ли от страха задохнуться, то ли уже ощутив пьянящее пламя нектара, падающего из глаз возлюбленной, Айко открыла рот и высунула язык.
Лизы много не бывает.
ГЛАВА 7
С возрастом человек всё сильнее стремится к покою и стабильности. Дело даже не в изменении характера или потере жизненных сил. Просто со временем человек приобретает что-то, что страшно потерять: семью, статус, богатство, власть. У молодых, как правило, этого нет или мало. Кто-то так и не станет успешным, а лишь потеряет юношеский задор и надежду на светлое будущее; чей-то жизненный путь протечёт ровно так, как, по мнению всякого премудрого пескаря, должна течь жизнь каждого: скромная молодость, степенная старость, тихая смерть во сне.
Но есть и те, кто проносит жар молодости через годы и десятилетья.
В такси Лиза насвистывала «Ветер перемен» пожилых немецких рокеров. В отличие от сидевшей рядом Айко, она не боялась за своё будущее. Да, грустила, что эта часть путешествия столь резко оборвалась, но и только. В чемодане лежало несколько милых сувениров
(включая новенькое голубое кимоно с орнаментом каракуса, купленное у уличной торговки прямо перед отъездом),
в памяти смартфона хранилось несколько фотографий, в блокнотике осталась пара наивных, но искренних хокку – чего же более?
И что мешает посетить Страну восходящего солнца снова? У Элизабет Кримсон ещё масса времени впереди!
«Но сейчас – Франция!»
На входе в терминал Лиза обернулась и патетично поклонилась Токио и всей Японии в его лице. Город ответил покидающей эти земли туристке помигивающими фонарями и дребезжащими стёклами, но мало кто это заметил. Разве что сейсмографы.
Лиза перехватила сумку поудобнее и вошла в здание аэропорта. Айко, словно преданная служанка, везла за своей госпожой чемодан с вещами и сувенирами и была мрачнее грозовых туч. Почему?
А чему радоваться?
Вот эта невоздержанная европейка, эта смертоносная, но такая прелестная и жизнерадостная кидзё-сан улетит вслед за солнцем куда-то на Запад, а как быть бедной Айко? Жить своей скудной опостылевшей жизнью, улыбаться всем этим прыщавым задротам, пока на собственном лице не появятся морщины, и менеджер не заменит её кем-нибудь ещё? Надеяться, верить в светлое, доброе и вечное, пока на противоположной стороне улицы красуется лав-отель, и не один?
От одной только мысли об отвратительной реальности всё внутри сжималось и…
– Что-то не так, моя бусинка?
Айко не откликнулась на зов приблизившейся подруги. Чуткая Лиза не стала спрашивать во второй раз и просто, приобняв Айко, вгляделась в её лицо. Из прикрытых глаз японки текли горячие слёзы. Всё стало понятно без слов, и рыжеволосой красавице потребовались считанные секунды, чтобы принять решение.
– Пойдём, милая, – прошептала она на ходу, заботливо ведя заплаканную и едва видящую Айко в уборную. – Всё будет хорошо, я обещаю. Ты больше никогда не будешь страдать.
– Обещаешь? – отозвалась Айко без особой надежды в голосе.
– Обещаю.
***
Большая часть времени в аэропорту – что в Токийском, что в любом другом – уходит на ожидание. Ожидание в очереди на получение талонов, ожидание посадки на самолёт, ожидание взлёта…
Но иногда всё заходит слишком далеко.
– Эй, здесь занято? Пожалуйста, поторопитесь! – торопящаяся на рейс в Гонконг пассажирка нервно подпрыгивала. – Мне уже невмоготу терпеть…
Дверь заперта, и девушка внутри совсем не торопилась, хотя в аэропорту лучше перестраховываться и лишний раз не задерживаться – время штука коварная. Уже несколько десятков человек прошли мимо запертой изнутри туалетной кабинки, а девушка всё никак себя не проявляла. Заглянуть внутрь этого полностью закрытого мини-помещения не только было бы верхом грубости, но и в принципе весьма проблематично. В конце концов, женщины заволновались: вдруг что-то случилось?
– Вам плохо? Может, позвать врача?..
Сотруднице службы безопасности с подоспевшим медиком также не удалось выйти на контакт. Было принято решение выломать дверь.
Глазам спасателей и свидетелей предстало ужасное зрелище: на полу лежало бездыханное тело совсем молодой девушки. Оно было очень бледным, будто бы обескровленным; на запястье виднелся продольный разрез, хотя крови на полу было немного.
– Ох, ну вот опять! – запричитала уборщица, оценивая предстоящий объём работы. – Сталкиваются с какой-нибудь безделицей – и всё! «Прощай, жестокий мир!» Наверняка же можно было что-то придумать, но нет!..
«Внимание! Посадка на рейс 741 по маршруту „Токио-Париж“ завершена».
Кримсон сдержала обещание. Айко больше не будет страдать.
***
БЛАГОДАРСТВЕННОЕ ПИСЬМО
По сути, этот сборник первая книга, которую я решилась сверстать и выложить в открытый доступ. Много хороших людей причастны к его появлению.
Пришлось победить страх и вечные отговорки, что еще не время. Нашелся человек, который сказал, что это тогда было не время. А сейчас оно пришло и пора действовать. Я подумала и решила, что он прав. Так в моей жизни появился Владимир Максимушкин, а в сборнике рассказ «Я сама». Добрый и отзывчивый человек, всегда готовый помочь дельным советом и поддержать в безумных начинаниях.
Конкурс рассказов в жанре киберпанка
