Лаврушин криво усмехнулся. Щека его задергалась в нервном тике. Свою порцию приключений он получил на пять жизней вперед.
– Ну что, смердяки, в гости пожаловали? – осведомился «князь».
Банда заржала – невесело, для приличия. Ржать подобострастно над словами «князя» здесь было принято. Иначе неприятностей не оберешься.
«Смердяками» жители «сельвы» называли горожан из чистых охраняемых районов.
– Мы гостей любим.
Банда заржала опять. На этот раз искреннее – в предчувствии доброго развлечения. В «сельве» развлекаться с пришельцами умели и любили.
– Рыжий, – «князь» ткнул пальцем в сторону Строна.
И опять – дружный ржач.
– Никогда не кромсал на куски рыжих.
Тут к ржанью прибавились одобрительные возгласы и пожелания на тарабарском блатном языке, понятном только «крысиному племени».
– Братья. Никогда такого не видел. В нашем районе горожанин. Да еще рыжий! Я его голову себе на память… – «князь» шагнул Строну навстречу и потянулся немытой рукой к его волосам.
На какую память ему нужна была голова – он так и не договорил. Никто ничего не понял. Строн сделал какое-то неуловимое движение, и верзила зарылся мордой в асфальт.
И пошла гульба – закрывай ворота!
Лаврушин от толчка Строна отлетел в сторону и упал на землю. В кирпич, у которого только что находилась голова землянина, врезался тяжелый метательный нож.
Когда Лаврушин из лежачего положения кинул взор на Строна, в руке того уже был пистолет. Первую пулю получил малярийщик с разрядником. Бандита развернуло. Он уже был мертв, когда палец его дожал спусковую пластину, и плазменный импульс снес стоящего рядом с ним товарища. Запахло паленым мясом.
Очередь из пистолета Строна достала владельца автомата и уложила на землю еще двоих.
«Крысиное племя» потому и живо, что живет на рефлексах. И главный рефлекс – при смертельной опасности моментом исчезнуть, нырнуть в свои норы. Малярийщики бросились врассыпную – и вот их уже нет.
– Этот готов, – Строн потрогал носком ботинка верзилу-главаря.
Сегодня у малярийщиков будет веселый день. Еще пару человек поднимут на ножи при процедуре демократических выборов нового главаря. И еще кого-нибудь новый главарь просто обязан будет убить – не за дело, а только ради поддержания авторитета.
– Вперед! – привычно велел Строн.
Вперед так вперед.
Переулок вел на большую площадь.
– Время вышло, – покачал головой Строн, кинув взгляд на браслет. – Ну, сейчас начнется!
Сердце Лаврушина, дико молотящее от бега и адреналина, казалось, сейчас готово разбить грудь, как глиняный кувшин, и выпрыгнуть наружу, запрыгать по бетону. Но оно заколотилось еще быстрее, когда послышался отдаленный гул слетающихся к «сельве» десантных вертолетов.
– Началось, Великий Змей, – воскликнул Строн. – Быстрее!
На площадь выходило гигантское полуразвалившееся строение, сильно смахивающее на римский колизей, если тот увеличить раз в пять и отдать в аренду масульманам, которые пристроят по его бокам минареты. В коричневых стенах зияли пробоины, в них можно было заехать на туристическом автобусе, если бы они на Химендзе существовали. Широкая парадная лестница обвалилась. В нишах стояли мраморные статуи-инвалиды – безрукие, безносые. Жесткий кустарник, символизирующий упадок и разрушение, доламывал перед «колизеем» асфальт. Несколько невысоких домов рядом пребывали примерно в таком же состоянии. Похоже, это место бомбилось в один из военных переворотов или в одну из гражданских войн.
– Сюда, – Строн махнул рукой и нырнул в черный пролом в «минарете».
Ажурная, чудом уцелевшая лесенка змеей взбиралась вверх под обстрелом стрел солнечных лучей, пробивавшихся через пробоины в стене. Лаврушин, с которого и так катился пот градом, обреченно посмотрел, на какую высоту ему надо забраться. И понял, что не бывать этому! Сдохнет, а не поднимется!
– Вверх, – безжалостно приказал Строн.
Ноги у Лаврушина налились свинцом. С каждой ступенькой он ощущал, что вес его растет. За что такие мучения? Степану легче – он какой-никакой спортсмен. А Лаврушин всегда был сморчком, грибом книжным. Не фиг было Гегеля читать. Надо было ему, задохлику, на беговые дрожки, в бассейн, в тренажерные залы больше ходить.
Лаврушин поскользнулся. Поручней лестница не имела. Лететь вниз было метров двадцать.
– Ах, – вскрикнул он, рискуя камнем преодолеть эти несчастные двадцать метров, чтобы растечься красным мокрым пятном по полу.
Он уже совсем было собрался улетать, как чья-то стальная лапа сграбастала его за шиворот и вернула на лестницу.
– Убьетесь, – произнес Строн, для которого усталость не существовала. И добавил свое привычное, несносное, осточертевшее: – Вперед.
Лаврушину захотелось вцепиться в него зубами. Но он лишь секунду простоял, гладя ладонью камень стены и с содроганием представляя, как размазался бы сейчас по полу. А затем двинулся вверх.
«Сердце сорву, – подумал он, жадно глотая воздух. – Ничего. На Тании починят».
Все-таки они добрались до верха. В рекордный срок. Лаврушин стоял, обняв мраморную скульптуру дискобола, у которого кто-то оттяпал половину диска, правую руку и голову. Землянин пытался напиться воздуха, которого так не хватало, и думал, что такой подвиг ему не повторить никогда. Ничто не заставит его теперь так носиться по городу и карабкаться на такие высоты.
Вершина минарета была плоская и круглая, диаметром метров пятнадцать. Кроме дискобола на ней возвышались статуи весьма неприглядной наружности, если не сказать больше – это были Дочери Великого Змея, известные демоны Тьмы.
С «минарета» открывался вид на чашу «колизея», в центре которой была арена размером не меньше Лужников. А дальше виднелся как на ладони Джизентар с гигантской громадой Дворца Дзу, с крошечными по сравнению с ним небоскребами, находящимися у его подножья.
Лаврушин вздрогнул, услышав ненавистное «Вперед». Куда еще вперед? И так добрались почти до облаков, дальше пути нет. За каким чертом, интересно, они здесь?
Строн оторвал Лаврушина от мраморной статуи. Землянин огляделся и остолбенел. Прямо за его спиной стояла «пчела».
– Это что? – прохрипел Лаврушин.
– Это то, на чем мы отсюда выберемся, – Строн подтолкнул его к винтокрылой машине. В кабине их ждал пилот.
– Это же вертолет «тигров»! – заорал уже пришедший в себя Степан. – Нас опять продали!
– Не будь глупцом, – Строн встряхнул Степана за шиворот. – Мы теряем время.
– Степан, делай, что говорят.
Когда «пчела» начала набирать высоту, воздух уже кишел вертолетами, как лес в солнечный день стрекозами. А внизу цепочками тянулись бронемашины, казавшиеся отсюда красивыми зелеными жуками.
