Все знали, что Солла пойдет далеко.
Именно поэтому Дурла и убил его.
Последней каплей стала женщина Соллы. Она была необычайно красива и экзотична, дочь знатного вельможи. И юный Дурла, только что отпраздновавший свое двадцатилетие, увидел ее во время одного из редких визитов его семьи к императорскому двору. К несчастью для Дурлы, девушка заметила Соллу и сразу была им очарована. Солла также был от нее без ума, и кто его мог за это винить? Блестящие глаза, длинная золотистая коса, соблазнительно спускавшаяся вниз по виску, тело столь точеное и тренированное, что при ходьбе играл каждый мускул. Бронзовый загар. Каждый раз, когда Дурла видел ее, все его тело просто ныло от желания.
Как выяснилось, страстью пылал не он один. Был еще один центаврианин, сослуживец Дурлы и Соллы в императорской армии, Рива, и его страсть к этой девушке — Мериэль — была столь сильна, что он поссорился из-за нее с Соллой.
Вспыхнула ожесточенная дуэль, и Солла победил, потому что… в общем, Солла всегда побеждал. Но Рива громко поклялся, что отомстит, заявив, что его спор с.
Соллой еще не окончен.
Короче, подходящий случай представился, а поводов было предостаточно.
Страсть к женщине, обида на талант брата и на то, что родители всегда души в нем не чаяли, хотя Дурла считал, что заслуживает этого ничуть не меньше. Он отравил Соллу… и себя тоже.
В этом и заключалась хитрость. Он принял тот же самый яд, который подсыпал в еду Солле. Это была самый эффективный способ избежать подозрений.
Нужно было всего лишь принять дозу яда, достаточную для того, чтобы проявились явные признаки недомогания, но все же не смертельную. Ему это удалось, и, едва только терзаемый ядом Солла испустил последний вздох, Риву обвинили в отравлении. Сослуживцы Ривы пришли арестовать его. К добру или к худу, в зависимости от точки зрения, Рива не сдался. Он не только не покорился, но еще и пытался сопротивляться. Весьма глупое решение, учитывая, что: а) арестовывать его явилось много народу; б) они все были убеждены, пусть и ошибочно, что убил их друга он.
В результате, вместо ареста Риву изрубили на мелкие кусочки.
Все это оказалось весьма на руку Дурле. Как он, собственно, и ожидал. Его убитые горем родители обратили на него внимание, частично из-за чувства вины, но в основном, из-за того, что у них остался единственный сын, и они знали, что он — их единственная надежда на грядущий успех семьи.
Что же касается девушки…
Дурла пришел к ней. Хотя его грудь чешуей покрывали медали, душа ушла в пятки. Он притворился убитым горем младшим братом и дал ей понять, что без ума от нее и надеется на то, что препятствий у него больше нет.
Она посмотрела на него с изумлением и жалостью.
— Наивный мальчишка, — насмешливо сказала она, хотя в ее устах это звучало странно: на самом деле она была на несколько лет младше его. — У моего рода в отношении меня несколько другие планы, нежели связывать меня с тобой.
Твой брат достиг определенного положения, у него была сила. И влияние. Но ты… тебе далеко до этого. По крайней мере, так сказал мой отец, а у него чутье на подобные вещи. Он был весьма высокого мнения о Солле, как о моем потенциальном муже… Рива был чуть похуже, но тоже ничего. Но ты? Ты всегда будешь младшим братом благородного Соллы, славный полет которого был так внезапно оборван. Ты, боюсь, никогда не будешь столь важной персоной.
Потом она рассмеялась и ушла прочь, покачивая стройными бедрами под ошеломляюще просвечивающей тканью.
— Мэриел! — окликнул ее он. — Подожди, Мэриел! Подожди, я люблю тебя!
Если бы ты только знала, на что я пошел ради того, чтобы быть с тобой…
Она, конечно же, не знала. К счастью. Если бы она только узнала об этом, то Дурла уже был бы в тюрьме…. если бы собственные родители не убили его раньше. Но Мэриел через некоторое время породнилась с родом Моллари. Ее рука была отдана…
Ему.
Лондо Моллари.
Дурла присутствовал на их свадьбе. Он не понимал, что он там делал…, нет. Он понимал. Это больше походило на фантазию. Он подумал, что вдруг Мэриел в самый последний момент придет в себя и передумает. Что она бросит Моллари ради него. Что она сбежит от Моллари, осознав свою ужасную ошибку, и призовет Дурлу на помощь.
А потом…. потом будет славная драка. Он бы с боем пробивался наружу, а Мэриел шла бы за ним и восхищалась. Он бы прорубился сквозь толпу, а потом убежал бы прочь вместе с Мэриел, и они бы начали новую жизнь.
Все это были очень приятные фантазии. К сожалению, не имевшие никакого отношения к реальности. Свадебная церемония прошла без происшествий, и Мэриел почти не смотрела в сторону Дурлы.
Он стоял поодаль, дрожа от сдерживаемой ярости при одной мысли о Моллари.
Моллари являлся ужасным представителем центаврианского мужского населения. Он был гораздо старше Мэриел и слишком уродливым по сравнению с ней. Да, род Моллари был весьма уважаемым, но сам Лондо не был особо перспективным представителем этого дома. Третьесортный тунеядец, так его оценил Дурла. Эта его прическа, эти морщины на лбу, этот его сильный северный акцент и склонность даже в обычной беседе разговаривать так громко, будто он выступает перед народом с балкона. Жалкий и непристойный тип был этот Лондо Моллари. И все же, это его губы касались Мэриел. Это его руки будут ласкать ее, его щупальца…
Все, что оставалось Дурле — это стоять на месте и смотреть, как церемония подходит к концу. Но он смог это выдержать и, когда толпа доброжелателей окружила Лондо и Мэриел, готовых к отъезду, Дурла держался позади. Он продолжал ждать и до самого конца надеяться на то, что Мэриел оглянется и заметит его. Но она так и не оглянулась. Напротив, она не сводила глаз с Лондо. Она, казалось, была просто счастлива выйти за него замуж, связать с ним свою жизнь…
Внутри Дурлы все кричало.
Конечно, все это произошло очень давно. Его увлечение Мэриел было всего лишь юношеской страстью. Так он себе говорил. Он порвал с ней, она была в прошлом… но, на самом деле, она никогда не была частью его жизни. Просто мечтой, фантазией.
И все же, он так и не женился. И у него даже не было серьезных увлечений.
Вместо этого он посвятил себя карьере. Раз уж ему не суждено счастья в личной жизни, он мог хотя бы радовать своих родителей, особенно отца, успешной карьерой. И он достиг серьезных успехов на этом поприще.
Но для его отца Солла по-прежнему оставался лучшим — истинной звездой семьи. Даже после смерти о Солле думали лучше, чем о нем. Однако Дурла сумел достичь высокого положения ценой упорного труда, он прямо-таки жил работой, а такая решимость кое-чего стоила.
