Но она всё время возвращалась.
Седна молчала. Думая о своём, она старалась не мешать делать это же своему капитану. Они просто шли, уже даже не бежали, по заснеженным просторам Тризиса, полагаясь лишь на радар, встроенный в голову девушки-робота.
Так они и двигались в направлении своего корабля уже несколько часов, не произнеся ни звука.
Возможно, тот факт, что Нику и его спутнице предстояло совершить нечто настолько грандиозное, что могло бы перевернуть весь мир, начинал перерастать в самый настоящий страх, охватывающий собой всего человека с ног до головы, овладевающего каждой частичкой тела. Пилот находился в постоянном напряжении, хоть и не испытывая чувства опасности. Он то и дело озирался по сторонам, зная, что дальше трёх метров ничего не увидит, но держа наготове два автомата — по одному в каждой руке. Благо, размеры позволяли — Ник просто снял мешающие приклады, и сейчас чувствовал себя самым настоящим македонским воином.
Седна же не выпускала из рук копьё. Кровь на его лезвии уже давно застыла и превратилась в тонкую алую корочку льда. Девушка держала оружие так крепко, что если бы кто-нибудь размером, например, с Барре Джангваре попытался его вырвать, то вырвал бы он его вместе с руками.
Внезапно сенсоры Седны уловили впереди какое-то движение, о чём она незамедлительно сообщила капитану:
— Стой, там кто-то есть.
Санджана тоже почувствовала неладное, и сейчас её оскаленная пасть, едва выглядывающая из-под сугроба, тихонько рычала.
— Пожалуйста, Господь, если ты там, сделай так, чтобы это были невиасы, — передёргивая затворы обоих автоматов, взмолился Ник. — Иначе…
— Иначе нам крышка, — закончила за него Седна, встав в боевую стойку и приготовившись к рукопашному бою.
Они появились мгновенно и решительно. Молитвы пилота были услышаны — это действительно оказались невиасы. Только не те, которых бы путники желали сейчас встретить.
— Дроу-невиасы, — испуганно пролепетала девушка, прежде чем вступить в схватку.
Их было много. Пожалуй, даже слишком много. Десятка два аборигенов с бурой шерстью и внушительными рогами на головах прыгали, казалось, отовсюду. Ник сразу же открыл огонь из двух стволов, сметая нескольких противников в сторону, и снег тут же забрызгала чёрная, словно нефть, кровь. Пилот кричал, но не от страха, а скорее для поднятия собственного боевого духа. Он стрелял и стрелял, а дроу всё бежали и бежали.
В это же время Седна отбивалась от другой толпы мохнатых тварей. Нескольким она уже успела проколоть сердца своим копьём, а остальные, став чуточку осторожнее, стали окружать свою добычу со всех сторон.
— Мне нужна помощь! — завопила девушка, в очередной раз с трудом отбившись сразу от шестерых дроу-невиасов. Сквозь шум ветра и канонаду автоматов она всё-таки уловила ответную реплику своего капитана:
— Мне тоже!
И звуки стрельбы смолкли. Седна, ещё несколько секунд отбиваясь от невиасов, получила удар по голове исподтишка, и, пролетев несколько метров, упала в глубокий сугроб, откуда её и вытащили мутанты.
Оба пленника были сразу же связаны по рукам и ногам толстыми шерстяными путами. Ник, как оказалось, потерял сознание, но Седна во время недолгой «отключки» пилота успела увидеть всё, что происходило. Она видела, как все уцелевшие дроу, а их было не меньше трёх десятков, собрались вокруг лежащих на снегу путников, что-то яростно обсуждая на незнакомо языке. В конце концов подхватив их на плечи, они потащили Седну и Ника в глубокую пещеру, что располагалась неподалёку. И прежде чем скрыться в недрах этого подземного поселения, девушка успела заметить несколько неясных силуэтов неподалёку, следящих за всей этой процессией…
Ник очнулся, привязанный к ритуальному столбу. Оглядевшись, он понял, что находится в подземном гроте, подобно тому, в котором жил со своим племенем Барре Джангваре. Здешний интерьер отличался огромным количеством наскальных рисунков, изображающих, по всей видимости, местных богов, и грудами человеческих костей, на которых был возведён и в данный момент пылал ритуальный костёр. Вокруг пламени, сидя в странных позах, напевали какие-то религиозные мотивы дроу-невиасы.
— Очнулся? — тихо, но особо не таясь, спросила Седна. Ник повернулся на голос и увидел свою спутницу всего в метре от себя, привязанную к точно такому же столбу, что и он.
— Лучше бы оставался в безмятежном забытье…
— Они взывают к каким-то своим духам. Молятся. Пока ты отсыпался, они…
— Сколько я был в «отключке»?
— Недолго. Минут двадцать. Так вот, они прирезали одного из своих и сожрали его. Более того, съеденный был явно не против такого поворота событий!
— Язычники же, — усмехнулся Ник.
Пилот замолчал. Он не знал, что говорить. И как из этого положения выбраться он тоже не имел ни малейшего понятия, равно как и Седна.
— Как думаешь, Никки, что они собираются делать?
— Принести нас в жертву, наверное. Хотя, конечно, с тобой у них случится небольшой конфуз, когда они узнают, что кровь из тебя не льётся, и жизнь при перерезанном горле не покидает тела. Кроме того, горлышко твоё они вообще не в состоянии повредить, я так думаю.
— Сломают в лёгкую, — хмыкнула Седна. — Если приложат некоторые усилия. Нет, конечно, это будет не так легко, как с тобой…
— Нашла о чём размышлять, — буркнул пилот, и, после недолгой паузы, продолжил: — Знаешь, ведь Вишну был прав.
— Насчёт чего?
— Насчёт всего. Насчёт меня. У меня имя-то ненастоящее. Если бы я поступал в армию под своим тогдашним именем, меня бы не только не взяли бы в авиацию, но и упрятали бы за решётку до конца моей гнусной жизни.
— И что такого страшного ты совершил?
— Помнишь, когда… а, как ты можешь помнить? Тебя тогда ещё не было. Точнее, ты-то уже была, но в неразумном состоянии.
— Давай ближе к те… делу.
— В подростковом возрасте я попал в нехорошую компанию. Мы пили, курили, издевались над девчонками, отбирали последние деньги у сверстников. А потом наш «главарь» предложил пойти на крупное дело. И мы решили банк ограбить, как в старых «вестернах».
— И как, получилось?
— Получилось, да не сразу. План мы разрабатывали три — слышишь? Три! — года. И только тогда, уже повзрослев и обзаведясь необходимой экипировкой, мы прилетели на Марс в качестве туристов, и…
— «Марсианский предбанник», — кивнула Седна, улыбнувшись лишь уголками губ. — Я поняла.
— Откуда ты можешь это помнить?
— Я и не помню. Просто читала об этом в журнале «Преступные хроники». Ты, как я понимаю, Виктор Хёртсон?
— Нет. Я — Ник Рэмми. А тот парнишка, ограбивший банк, положивший голыми руками сотню невинных людей, но так и не решившийся забрать награбленное, был Виктором.
