– Кто вы и что здесь делаете? – пискнул ценный трофей. Громче говорить не давали воротник и галстук, передавливающие горло. Вместо ответа Серов ткнул его кулаком в печень, слегка, только чтоб не трепыхался, и толчком отправил разом потерявшее желание разговаривать тело в ближайшее кресло. Обернулся к Доку:
– Скотч поищи.
– Уже, – механик продемонстрировал широкую катушку клейкой ленты и, не теряя даром времени, начал сноровисто прикручивать пленного к спинке кресла. Тот, видимо, немного придя в себя, задергался:
– Это произвол!..
Док сноровисто заклеил ему рот, а Серов щелкнул пальцами, привлекая внимание, и бросил:
– Говорить будешь, когда разрешим. Понял?
Президент с готовностью закивал. Вот так-то, силу эти черномазые хорошо понимают. Дождавшись, когда Док закончит паковать клиента, Серов улыбнулся, от чего пленного разом прошиб пот. И, соответственно, пошел запах – негры бывают, когда нервничают, чертовски вонючи.
– Значит, так, – голос командира «Фаэтона» звучал невероятно доброжелательно. – Ты, чудик, отлично знаешь, зачем мы сюда пришли. Поэтому давай, выкладывай поскорее, что, где, когда, и, быть может, останешься в числе живых. На размышление минута, время пошло.
– Господа, но я не знаю, о чем вы! – тратить время президент явно не собирался и, как только с его рта сдернули оковы, оставив россыпь красных, быстро набухающих кровью точек вокруг губ, принялся тараторить, как сорока. – Я не делал ничего, чем мог бы навлечь гнев Российской Империи.
– Товарищ не понимает, – задумчиво протянул Серов.
– А главное, искренне верит в то, что говорит, – усмехнулся Док. – Разреши?
– Действуй.
Руки подопечного механик примотал с таким расчетом, чтобы их можно было легко освободить. Именно это он сейчас и сделал – освободил президенту левую руку, ловко располосовал ножом дорогую материю, заголил руку, а потом принялся аккуратно налеплять скотч.
– Что… Что вы делаете? – судя по голосу, президент был на грани паники.
– Ничего особенного, не волнуйся, – и Док внезапно резким рывком сдернул скотч. Президент взвыл. Еще бы – на ленте остались все волосы с подмышки. – Это называется эпиляция. Процедура, кстати, немалых денег стоит, а мы ее тебе бесплатно. Цени.
– У-у-у… – судя по подвыванию, президент ценил, конечно, но повторения не хотел.
– Клиент созрел, – Док прямо лучился удовольствием от хорошо проделанной работы. Лицо его за поднятым забралом гермошлема выглядело добродушнее, чем у Санта Клауса.
– Это хорошо, это радует, – Серов склонился над президентом. – Ну что, говорить будешь, или продолжим? Имей в виду, у тебя много где и много чего оторвать можно. Не хватит шерсти – зубы выдерну.
Позади него Док с готовностью сделал зверское лицо и зловеще пощелкал в воздухе извлеченными из малого ремонтного набора пассатижами. От их вида президент изменился в лице. Говорят, от страха люди бледнеют, а негры сереют. Конкретно этот, судя по цвету физиономии, дошел уже до грани обморока.
– Я в самом деле ничего не знаю…
– Дядя, хорош нам лапшу на уши вешать. Время – деньги, а денег у тебя мало, так что имей совесть, если с девушками не получается.
– Но что… Вы хоть скажите…
– Русский курьер. Еще трех недель не прошло, как твои орлы его перехватили. Или ты думаешь, это сойдет вам с рук?
– Но я не перехватывал русского курьера. Да если бы я только узнал, что кто-то это задумал, я бы его сам повесил. Я же жить хочу!
– Говорит, что думает, – хмуро бросил Док.
– Сам вижу. – Детектор лжи работал, подтверждая слова президента. В голове послышался сильный грохот – это обрушились грандиозные планы. – Тогда кто?
– Не знаю! Мои люди и впрямь перехватили один корабль, но это сделали под заказ! И он был испанским!
– Так! – Серов почувствовал, как почва начинает уходить из-под ног. Про то, что мадемуазель Келли, беспутную дочь грозного папаши, отправили не на русском корабле, он банально не знал. Не сообщили ему, и сразу же появлялся вопрос, почему. Хотя, конечно, и сам мог бы догадаться, будь корабль имперским, послали бы не их несчастный фрегат, а пару линкоров, запросто решивших бы кучу проблем без особых умствований, одной лишь силой орудийных башен. – А ну-ка, давай в подробностях.
Когда спустя два часа они покидали дворец, оба были чернее тучи. Даже прихваченный на память небольшой мешок с трофеями (президент не возражал) не улучшал настроения. Похоже, их проблемы только начинались.
– Ну что, господа, похоже, нас крупно подставили, – Серов устало откинулся в кресле и вытянул ноги. Док и Кобра расположились напротив, а Дану они выпроводили на камбуз, готовить. Девчонка обиделась, но не протестовала – видать, понимала, что есть разговоры не для ее ушей, да и младшему члену экипажа положено выполнять приказы, а не обсуждать их.
– Это точно, – Док массировал виски, была у него такая привычка. – Ох, и настучу я кому-то по наглой роже, когда вернусь…
– Не настучишь, званием не вышел. Но вообще, интересно, зачем Белоглазову потребовалось кидать нам такую подляну?
– Он мог и сам не знать, – вмешалась Кобра. – Наши разведчики… Ну, вы меня поняли.
Все промолчали, о грустном никому говорить не хотелось. Так уж получилось, что их флоту в последнее время не везло с разведкой. На оперативном уровне еще туда-сюда, а вот что посерьезнее… Лично Серов выгнал бы начальника разведуправления с должности одним мощным пинком, но у командования свои резоны, простым смертным неведомые, и этот крепко пьющий лентяй прочно сидел в своем поскрипывающем под его тушей кресле.
– Но почему это не всплыло раньше? К примеру, когда допрашивали Грабовски?
– Ну, потому что он ни разу не сказал, кому принадлежал курьер, а мы воспринимали его русским по умолчанию. И то, что он подставил Уолша именно европейской стране, вписывается в картину вполне. Уж они-то Уолша с Блефуску выцарапали бы на законных основаниях.
– Даже женщины могут порой выдавать разумные мысли, – заявил Серов. Док согласно кивнул, и оба они тут же заработали подзатыльники. Серов, естественно, завопил о произволе и женском диктате, но мысленно улыбнулся – похоже, ледок в отношениях товарищей рассосался так же быстро, как и возник.
– Женщины, в отличие от вас, умеют думать дальше и стратегически, – выдала Кобра и подбоченилась. – И потому единственный вопрос сейчас, продолжать операцию или возвращаться на базу. С одной стороны, в такой ситуации мы имеем полное право вернуться, потребовать объяснений и вообще устроить большой хай. С другой же – приказ никто не отменял, да и прервав операцию, мы рискуем нанести ущерб уже России. Пусть и не по нашей вине – но самих-то себя обманывать не стоит, часть ответственности все равно будет на нас.
Все снова замолчали, переваривая сказанное. Кобра, как ни крути, выглядела кругом правой. Действительно, никто и никогда им за то, что они вернутся, слова не скажет, но сами-то они будут понимать, что находились в шаге от того, чтобы предотвратить крупные неприятности для своей страны – и не сделали этого. Совесть, долг и честь – понятия для русского офицера отнюдь не абстрактные.
– Я за то, чтобы продолжать рейд, – сказал, наконец, Док и положил руку на край пульта, ладонью вверх.
– Я тоже, – Кобра накрыла ее своей.
– Согласен, – командир припечатал их сверху и тяжело вздохнул. – Но с одним уточнением. Ищем пассажирку. Экипаж курьера спасаем по ситуации. Попадутся на дороге – поможем, нет – да и пес с ними. Раз они не наши, то и рисковать лишний раз не стоит.
Товарищи кивнули, соглашаясь. Логика командира выглядела простой и, в общем-то, согласующейся с имперской традицией рационализма. Помогать нужно своим, всегда и везде. Со всеми остальными – по ситуации, не в ущерб делу. Так что проблемы испанцев – это проблемы испанцев, и не более того.
– Ну, тогда вперед. Кобра, что у тебя там?
– Да нормально все, – фрегат разгонялся уже третий час, но шел на автопилоте. Условия для навигации здесь были на редкость простые, постоянного контроля не требовали, и Кобра только бросала время от времени взгляд на экран.
– Это радует. Скорректируй курс согласно принятому решению, – Серов щелкнул тумблером общей связи. – Дана, зайди…
Девушка появилась через минуту, вытирая руки о полотенце.
– Звали, Иван Игоревич?
– Не звал, а вызывал, горе ты мое гражданское. В общем, будет вам с Оксаной задание. Мы там принесли кое-что. Переберите, рассортируйте. Барахло, конечно, но потом можно будет его или переплавить во что-то полезное, или продать.
Девушка кивнула, Кобра через секунду тоже. Действительно, не мужское это дело сортировка добычи. Задача мужчин ее притащить, а уж со всем остальным и женщины справятся, в этом пилот с юнгой были солидарны.
– Зачем ты им это поручил? Сами бы справились, – поинтересовался Док, когда они вышли из рубки.
