В таком случае медицинское оборудование «Стремительного» не справится с медленным накоплением металлов. И со временем придется просить йофурские, теннанинские и соро корабли взять их — для допросов или чего-нибудь похуже, просто чтобы убраться с этой прекрасной планеты, которая исподволь убивает их.
Не очень веселая мысль. Тошио обрадовался, когда к саням подплыл Брукида.
— Зачем Хикахи велела мне подняться на поверхность? — спросил он у пожилого дельфина. — Я думал остаться под водой, на случай, если меня уже засекли спутники-шпионы.
Брукида вздохнул.
— Вероятно, она решила, что тебе нужен перерыв. К тому же разве можно обнаружить такую маленькую машину, когда вокруг столько металла?
Тошио пожал плечами.
— Очень любезно со стороны Хикахи. Мне и правда нужен отдых.
Брукида поднялся в воде, удерживаясь ударами хвоста.
— Слышу Хикахи, — провозгласил он. — А вот и она.
С севера быстро приближались два дельфина — один светло-серый, другой с темными пятнами. В наушниках Тошио услышал голос командира группы:
В пламени плавников — я, Хикахи, обращаюсь к вам
Грудные слушают — брюшные делают
Смейтесь над моими словами — но повинуйтесь им
Соберитесь у саней — и слушайте!
Хикахи и Саттатта сделали круг и остановились перед собравшимися членами экспедиции.
Наряду с другими дарами человечество дало дельфинам широкие возможности мимики. Конечно, за пятьсот лет генной инженерии невозможно достичь того, чего достигла природа за миллионы лет эволюции. Фины по-прежнему выражают свои чувства звуками и движениями. Но они уже утратили то застывшее выражение мордочки, которое люди считали (отчасти справедливо) постоянной насмешливой улыбкой. Теперь фины умеют выглядеть встревоженными. И Тошио мог считать мимику Хикахи классическим проявлением дельфиньего недовольства и беспокойства.
— Фип-пит пропал, — объявила Хикахи. — Я слышала его крик к югу от меня, потом ничего. Он искал Сассию, которая немного раньше исчезла там же. Придется на время оставить картографирование и поиски металлов и пуститься на поиски. Всем вооружиться.
Послышался общий ропот несогласия. Из-за того, что дельфинам придется надеть доспехи, которые они с удовольствием сняли, выйдя из корабля. Но даже Кипиру понимал, что это необходимо.
Тошио уже сбрасывал доспехи в воду. Они сделаны так, чтобы дельфин легко мог их надеть, но кому-то обязательно понадобится помощь, чтобы подсоединить усилитель нервных импульсов к специальному гнезду над глазом.
Тошио закончил работу быстро, с неосознанным изяществом, которое вырабатывается долгой практикой. Его тревожило отсутствие Сассии, вежливого дельфина; она всегда доброжелательно разговаривала с ним.
— Хикахи, — обратился он к проплывавшей мимо руководительнице, — мне связаться с кораблем?
Маленькая турсиопа поднялась в воде перед Тошио.
— Нет, Поднимающийся-по-Лестницам. Мы исполняем приказы. Над нами уже могут висеть спутники-шпионы. Установи на санях возврат по автопилоту на всякий случай — если на юго-востоке нам не уцелеть.
— Но никто не видел больших животных...
— Это только одна из возможностей. Я хочу, чтобы на корабле получили информацию, как бы ни сложилась наша судьба... даже если нас всех охватит «лихорадка спасения».
Тошио похолодел при упоминании о «лихорадке спасения». Конечно, он об этом слышал. Но видеть не имел никакого желания.
Двинулись на юго-восток в засадном строю. Фины по очереди плыли по поверхности, потом ныряли к Тошио. Дно океана казалось длинным рядом змеиных следов, усеянных странными оспинами — дырами, похожими на глубокие угрожающе-зловещие кратеры. В долинах глубиной сотни метров Тошио видел дно, покрытое темно-синими щупальцами.
Длинные подводные хребты с интервалами увенчивались сверкающими металлическими вершинами, похожими на замки в губчатой броне. Многие поросли густыми зарослями похожих на иву растений, в которых плодились и кормились китрупские рыбы. Один металлический холм стоял на самом краю пропасти — пещеры, вырытой его собственным деревом-сверлом; когда сверление закончится, пещера поглотит весь холм.
Гипнотически гудел двигатель саней. Следить за инструментами слишком просто, и потому Тошио невольно начал размышлять. И вспоминать.
Когда его впервые пригласили в космос, все смахивало на приключение. Он уже дал клятву астронавта и готов был забыть о прошлом. А на новом дельфиньем корабле нужен был человек-гардемарин для ручной работы.
«Стремительный» — небольшой исследовательский корабль необычной конструкции. В космическом пространстве редко встречаются разумные, дышащие кислородом и снабженные плавниками существа. Тех, что есть, используют в качестве мастеров и рабочих-клиентов, а для удобства вводят искусственное тяготение.
Но первый корабль с экипажем из дельфинов должен быть совсем другим. Он сооружался по принципу, которым больше двух столетий руководствовались земляне: «По возможности выбирайте простые решения. Не пользуйтесь наукой галактов, если не понимаете ее».
Через двести пятьдесят лет после первого контакта с галактической цивилизацией человечество по-прежнему пытается догнать ее. Галактические расы использовали древнюю Библиотеку задолго до того, как на Земле появились первые млекопитающие, и с ледяной медлительностью пополняли новым это универсальное собрание знаний. Людям, в их ранних неуклюжих космических кораблях, они казались богоподобными. Теперь у Земли есть своя ветвь Библиотеки, гипотетически дающая ей доступ ко всей мудрости, накопленной за галактическую историю. Но только в последние годы она стала реально помогать и больше уже не сбивала с толку.
«Стремительный», с его сложной системой бассейнов, удерживаемых центробежной силой, с его мастерскими и лабораториями в невесомости, должен был показаться чужакам, наблюдавшим за первым стартом, невероятно архаичным. Но для неодельфиньей цивилизации Земли он стал предметом необыкновенной гордости.
После прощального круиза «Стремительный» остановился в небольшой человеческо-дельфиньей колонии Калафии и забрал нескольких лучших выпускников местной крохотной академии. Так началось для Тошио первое и, вероятно, последнее посещение старой Земли.
«Старая Земля» — по-прежнему дом девяноста процентов человечества, не говоря уже о других разумных земных расах. Галактические туристы по-прежнему толпятся здесь, чтобы поглазеть на родину enfants terribles, вызвавших за несколько столетий такие перемены. И все еще заключаются пари, сколько же продержится человечество без покровительства патрона.
