— Я думаю, в свете последних событий, это понятно и так.
— Но ведь эти следы могут быть и простым совпадением, — предположил Генри.
— Такая вероятность тоже есть. Но я не думаю, что совсем неразумные существа могут пользоваться терминалами, — ответил Спенсер.
— Ладно, а что было дальше? — вступил Дубов, — кстати, как звали вторую не знаешь?
— Мелани.
— Мелани. Интересно, это они одни учинили на нашем корабле такое? — задумчиво сказал главный врач.
— Они сказали, что они никого не убивали.
— И ты им поверил?
— Нет конечно, — усмехнулся Спенсер.
— Ну, картина в целом ясная, — сказал Дубов, — а они больше ничего не говорили?
— В основном то, что боятся меня, и чтобы я убрал оружие.
— Помнишь, ты сам говорил, что без оружия больше шансов? — сказал Генри.
— Но там всё было не так. Там было очень жутко и страшно. И они сами выглядели так, что вряд ли бы кто-то им сдался. Теперь мне кажется, что это ничего бы не изменило.
— Возможно ты и прав, — покивал Дубов, — каков дальнейший план?
— Я встретил их на пути к мостику. Теперь я думаю, что стоит пройти жилым сектором, — Спенсер вывел на общий экран план и показал свой примерный маршрут, — может быть там удастся что-то найти.
— Что же, ладно. А ты пробовал открыть ту дверь?
— Да. Не поддаётся.
— Никакой реакции? — спросил Генри.
— Вообще. Как ты и говорил. Видимо, перебой где-то.
— Но ведь это можно починить, — сказал Хиген.
— Можно я пойду с тобой? — неожиданно сказал инженер, — мы можем открыть эту дверь. Я думаю, я разберусь там.
Спенсер оглядел остальных. Он хотел представить, что бы ему сейчас сказал его отец, но эта мысль уже вырисовывалась у него в мозгу. Спенсер старший точно был бы против этого, потому что у Генри погибла вся семья, и он впал в отчаяние. Малейшее проявление злости, и он может сорваться, чем вызовет новую агрессию, или выдаст их местоположение.
— Я бы опять предпочёл идти один, — ответил Алекс.
Хиген и Дубов согласно закивали.
— Ты не разберёшься в этой двери. А дальше слишком опасно. В жилой сектор лучше заходить оттуда.
— Помнится, раньше ты говорил, что я смогу разобраться сам, — немного возмущённо ответил капитан.
— Да. Если перебой неглубоко и если он незначителен. А что, если там отказала управляющая схема? Привести её в действие на месте смогу только я. Тебе с такой задачей не справиться, Спенс, при всём моём уважении к тебе.
Спенсер оглядел остальных.
— Только если Дубов скажет, что ты психологически устойчив, — наконец ответил он.
Все покосились на Дмитрия.
— Дубов? — сказал Генри, переведя взгляд на главного врача.
— Я не хочу, чтобы ты открыл стрельбу. Особенно, если для этого не будет необходимости, — продолжал Алекс, — я понимаю, у тебя все погибли. Здесь у всех кто-то погиб, но не нужно быть одержимым жаждой мести. Может быть, ты хочешь встретиться с врагами лицом к лицу, чтобы отомстить? Я ведь не знаю этого. Сейчас нужно действовать не на благо себе и своим желаниям наказать врага. Нужно действовать так, чтобы наша миссия возобновилась и увенчалась успехом. Даже несмотря на тяжёлые потери. Мы должны преодолеть это, должны справиться, а не мстить им. Ты понимаешь меня?
— Понимаю, Спенсер.
— Дубов?
— Я думаю, Генри только поможет, если откроет ту дверь. Если же нет, вы сможете вернуться, — спокойно рассудил главный врач.
— Он не против, — инженер посмотрел на Спенсера с надеждой.
— Есть условия. Первое — ты будешь безоружен. Только у меня будет автомат.
— Я согласен, — кивнул Генри.
— Второе. Ты идёшь ровно для того, для чего ты туда просишься. Ты идёшь привести в действие дверь и решать подобные проблемы, если они будут возникать. Ты будешь действовать строго согласно моим указаниям. Это понятно?
— Понятно.
— Тогда ладно.
— Спасибо. Вот увидишь, Спенсер, я тебя не подведу.
— Надеюсь, — строго сказал Алекс, — выдвигаемся завтра утром. Подробности обсудим на утреннем брифинге. Все свободны. Кроме Дубова.
Все спокойно встали и вышли. Спенсер дождался, пока дверь закроется, и шаги за ней стихнут.
— Ну что ты мне скажешь, друг Дубов?
— По поводу чего? — подняв тяжёлый взгляд, спросил Дмитрий.
— Хотя бы по поводу обстановки на корабле.
— Всё лучше, чем вчера, но по-прежнему очень плохо. Почти все принимают успокоительное. Некоторые, к счастью, обходятся таблетками и микстурами, а некоторые по-прежнему лежат в медблоке. Если бы не экстренная ситуация, мы столкнулись бы с небывалым дефицитом кадров.
— Когда первые пойдут на выписку?
— Не знаю. Возможно, завтра, после обхода.
— Ладно, — тяжело выдохнул Спенсер, — А что по поводу Генри? Он может идти? Скажи мне откровенно.
— Теоретически да. Но я бы не рекомендовал. Он вроде бы и держится молодцом, но интуиция подсказывает мне, что срыв может наступить в любой момент.
— Тогда зачем ты сказал, что он может идти?
— За тем, что у тебя всё равно нет выбора. Ту дверь, возможно, откроет только он. А что там будет дальше? Может быть, в следующий сектор прохода тоже нет по этой же причине. Сейчас выходит так, что ты берёшь его, потому что это можно. Если бы было нельзя, и ты бы его взял, вот это было бы уже неправильно. А пока он будет верить в то, что я сказал, ему и на самом деле будет лучше.
— Ладно. Возможно, ты прав, — задумчиво сказал Спенсер, переведя взгляд на план корабля.
— В одном ты не угадал. Он идёт не потому, что хочет мстить. Нет. Он слишком мягкий и спокойный для этого. Он идёт для того, чтобы погибнуть там. Чтобы то чудовище или чудовища, которые утащили в глубину корабля всех наших солдат, забрали и его. Он же тоже просил тебя о рециклинге?
— Почти требовал.
— Пять дней ему ждать невмоготу. А ты ведь всё равно взял бы его, Спенс. Он прав в том, что ты, возможно, не сможешь открыть ту дверь. А это ваш единственный шанс попасть в глубину звездолёта и что-либо выяснить.
— Хорошо. Надеюсь, пользы от него будет больше, чем вреда.
— Ты ведь знаешь, что я прав.
— Да.
— Теперь ты рассказывай. Что думаешь делать?
— Если они способны уязвлять нас физически, значит, они уязвимы сами.
— Логично.
— Значит, пуля должна брать их. Верно? Тогда надо просто лучше целиться и лучше стрелять.
— Да, но вдруг они не одни? И если ты убьёшь этих, остальные прикончат всех нас.
— Не прикончат. Нужно знать, как им противодействовать, только и всего.
— А мы знаем, Спенс?
— Сначала попробуем пули. Но у нас ещё же есть огонь и лазеры.
