Тот шагнул вперед и проговорил торопливо:
— Они не совсем так сказали… Сказали, что если не дождутся от нас отчета — будут сами запускать в оборот, без отчета. Потому что ждать больше не могут, сказали… — его голос стих.
Контролер, наклонив голову, насмешливо смотрел на лаборанта.
— Ты видишь, Профессор? Какие люди тебя дожидаются!
Лаборант облизал губы, собрался:
— Мне кажется, я на верном пути. — И он почти не врал. — Если еще хотя бы несколько дней… — он подумал о формуле, и глаза его блеснули. Увлекшись, он принялся объяснять Контролеру: — Понимаете, если попробовать заменить вот эту связь, — он подскочил к доске и, пачкая палец мелом, ткнул в заранее приготовленную для них схему. Контролер слушал его внимательно, не перебивая. — Я уверен, что в этом все и дело… но нужно еще дней десять, чтобы…
Он сказал «десять дней» наобум, зная, что больший срок покажется им подозрительным. Десяти дней, конечно, не хватит там, где ему не хватило нескольких лет, уже потраченных на поиски излечения от болезни. Да и зачем ему это излечение, если Мойра уже все равно что мертва.
Просто десять лишних дней жизни. Они думают, что он потратит их на воссоздание формулы наркотика, а он просто хотел провести их вместе с Мойрой… за все эти годы они не так часто бывали вместе целыми днями…
Контролер хмыкнул. Поднялся. В два шага пересек он лабораторию и наклонился к лаборанту, дыша ему в лицо химией:
— Не свисти, Профессор. Я тебе время дал? Дал. Все честно.
У лаборанта закружилась голова. Он плохо понимал, что происходит и чего они от него хотят, — еще эти странные разговоры про Землю, которая «не хочет больше ждать». Он кинул взгляд на скукожившуюся под своим одеялом Мойру, посмотрел Контролеру в лицо и очень тихо — так, что тому пришлось наклониться ниже, — сказал:
— Не могу я… людей травить. Отпусти нас.
Тонкие красивые брови Контролера приподнялись. Не сводя глаз с лаборанта, он отступил, и уголки его улыбающихся губ опустились. Он смотрел на лаборанта так, как будто только что его заметил. Проснувшаяся, ничего не понимающая Мойра прижимала к себе одеяло и переводила горящий взгляд с одного на другого.
— Вот оно как, — просипел изуродованный голос Контролера.
Волосатый коротышка сделал было шаг вперед, но главарь остановил его резким движением руки. Он молчал, стиснув зубы и брезгливо оглядывая лаборанта с женой. На узком горле билась синяя жилка.
Лаборант смотрел на стол, на кучку лабораторных инструментов, в глубине которой лежал его обсидиановый скальпель. Удачный момент, они не ожидают… схватить, полоснуть Контролера по горлу… или себя… или Мойру…
Он представил — мокрая, липкая, теплая кровь; Контролер хрипит, зажимая горло тонкой рукой; полные безмолвной боли глаза жены… скальпель скользкий, трудно удержать в руке…
Профессор поморщился, тряхнул головой, отбрасывая наваждение. Будь что будет. Он исследователь, но не убийца.
Контролер окинул взглядом задраенные люки. Усмехнулся и повернулся на каблуках лицом к своим людям.
— Радист, — прошипел он, напрягая голос. — Когда вернемся, вызовешь Землю опять. Скажешь, — он бросил взгляд на задыхающуюся Мойру, которая со своей кушетки смотрела на него огромными темными глазами, — скажешь им, что испытания прошли успешно. — Он задрал голову, осматривая потолок лаборатории. — Скажешь, что Контролер дает «добро». Все понял?
Радист помедлил. Недоуменно перевел взгляд с Контролера на лаборанта и обратно. Наморщил лоб, соображая.
— Ты все понял? — Контролер повернулся к нему, руки в карманах. Радист отвел глаза и торопливо кивнул.
— Ну и все тогда, — Контролер осмотрел лабораторию еще раз, задержался взглядом на Мойре, кивнул сам себе и сделал шаг к выходу.
Коротышка кашлянул.
— Контролер, — сипло сказал он. — А что с этими делать будем? Если опыты, типа, закончились или что ты там Земле сказал?
Контролер остановился. Нахмурился. Снова развернувшись на каблуках, медленным шагом начал обходить лабораторию, заглядывая в шкафы, пробуя ручки. Задержался у рифленых люков, загерметизировавших иллюминаторы. Попробовал, толкнул, покачал головой. Повернулся к лаборанту.
— Получается так, что исследования твои закончены, Профессор. И тебе меньше работы… — он помедлил. — И нам.
Он протянул руку к висевшему рядом распределительному щиту и, ухватив сколько попало в руку проводов, дернул, гул нагнетателя изменился. В дальней половине лаборатории погас свет. Контролер кивнул замершим в дверях Радисту и волосатому коротышке:
— Заканчивайте тут.
Лаборант сел на край постели, прижал к себе Мойру, пытаясь загородить ее, а люди Контролера шаг за шагом продвигались по лаборатории. Выламывали приборные панели из дверных люков. Выкручивали краны. Били лампы аварийного освещения. Вырывали с мясом провода из аппаратов.
— Что вы делаете? — шевельнул губами лаборант. Загораживая от них Мойру, поднялся, сделал на бесчувственных ногах шаг к Контролеру. — У меня здесь больная жена, я…
Контролер, не сводя с него глаз, усмехнулся:
— Вот и лечи ее, Профессор. — Он сделал шаг назад и обвел рукой лабораторию. — Весь медблок в твоем распоряжении. Авось и изобретешь что-нибудь полезное… напоследок. — Главарь кивнул двоим: — Пошли, — и подобрал с пола шлем. Начал пристегивать, не попадая пальцами на застежки.
— Подождите минуточку! — лаборант сделал шаг, но они уже ступили в шлюзовую камеру. С лязгом задвинулся люк. Профессор растерянно повернулся к жене — и услышал, как клацнул аварийный запор входной двери. Снаружи громыхнуло — перед наружным люком упал свинцовый щит, отрезая медблок от внешнего мира. Лампочки на приборной панели шлюзовой камеры замигали красным. Лаборант ринулся к панели, застучал по кнопкам — они так и горели, бросая багровые отсветы на его одежду. Люк не открывался, задраенный снаружи наглухо.
Он беспомощно обернулся. Подбежал к люку иллюминатора и, еще не понимая, смотрел на вырванные с мясом провода, на выломанную панель. Бросился к запасному ходу, к другим люкам — отключены, обездвижены.
Из лаборатории раздался хрип. Профессор побежал на звук, неспособный соображать, теряя голову. Мойра сидела на постели боком, опираясь на локоть, и на губах ее пузырилась пена.
Он обхватил ее, прижал к себе.
— Ничего, мы сейчас… мы выберемся… ты только не волнуйся, — шептал он, безумными глазами оглядывая лабораторию. Прищурился на свет лампы. Тот на мгновение усилился, засиял — и сник до тускло-желтого. Слава богу, с облегчением подумал Профессор, хоть оставили аварийное освещение. Но тут же, помигав желтым, лампы глухо загудели и померкли. Секунду в полной тьме продолжали светиться контакты — и погасли один за другим.
