— Тогда, я думаю, нам лучше узнать, что происходит на борту «Трубы».
В его глазах сверкнули искры юмора.
— Иначе директор Диос отъест мне то место, которое едва не сжевал аллигатор.
Наконец-то! Мин торопливо расстегнула ремни, вскочила с кресла и направилась к пульту связи. К тому времени Крей уже включила передатчик и навела луч антенны на «Трубу».
Директор подразделения специального назначения вызывала «Трубу» около пятнадцати минут, используя различные увещевания и предупреждения — одним словом, все доступные рычаги воздействия, кроме приоритетных кодов Энгуса. Затем она отказалась от дальнейших попыток выйти на связь. Крейсер не отвечал. Любые объяснения, которые она могла придумать, вызывали в ней злое отчаяние.
Люди «Трубы» не доверяли ей. Или они погибли. При бегстве из астероидного роя скаут мог развить слишком большое ускорение и тем самым вызвать гибель экипажа. В этом случае сканер остался бы активным. Сообщение Шейхда транслировалось бы автоматически. Черт! А двигатели отключились бы при выходе корабля из подпространства.
— Продолжайте вызывать «Трубу», — мрачно велела она связистке. — Или просто повторяйте запись моего обращения. Это все, что мы можем сделать. Будем надеяться, что они живы и в конце концов ответят нам.
— Слушаюсь, директор.
Крей тут же приступила к работе. Мин повернулась к капитану.
— Долфин, когда мы поравняемся с крейсером?
— И уравняем скорости? Я думаю, вам хотелось бы попасть к ним на борт?
Мин кивнула. Чертовски верно! Она должна была попасть на борт «Трубы». Капитан Юбикви отослал ее вопрос пилоту, который сменил Сергея Пэтриса.
— Эммет?
Эммет был крепким парнем с округлым лицом и неестественно бледной кожей. Его медлительные манеры создавали впечатление, что он не ровня Пэтрису. Тем не менее он неплохо знал свою работу и уже выводил на экран командного пульта необходимую информацию.
— Все зависит от того, как мы будем тормозить, капитан. Догнать «Трубу» не проблема. На этой скорости мы поравняемся с ней через полтора часа. Но если вы хотите уравнять скорость и перейти на ее борт, то нам потребуется торможение.
— При больших перегрузках «Каратель» может развалиться на части, — проворчал Долфин. — Так что лихо тормозить не будем.
— Я учел такую возможность, капитан, — рассудительно ответил Эммет. — При двух g мы состыкуемся с «Трубой» через два часа.
Он взглянул на хронометр.
— Для этого нам нужно начать торможение через семьдесят восемь минут.
Удвоение эффективной массы тела в течение сорока двух минут. Они могли выдержать это. Они переносили и худшее — причем совсем недавно. Долфин поднял брови и посмотрел на Мин.
— Вас устроит такой срок?
Она угрюмо кивнула.
— Только наблюдайте за ними. Мы должны быть готовы к любым сюрпризам.
— Я не спущу с них глаз, — пообещал ей Порсон.
— Эммет, действуй, — велел капитан Юбикви.
Немного подумав, он включил интерком и сообщил команде, что у них имеется семьдесят восемь минут до начала торможения. За это время им следовало принять пищу, облегчиться и закончить пересменку.
Чтобы снять напряжение и расслабить затекшие мышцы, Мин прошлась по мостику. Разминая руки и ноги, она настраивала себя на самое худшее — на то, что найдет мертвыми Морн, Энгуса и Вектора.
Несмотря на самоконтроль, развитый годами экстремальных действий, директор Доннер восприняла внезапный треск динамиков, как удар парализатора.
— «Каратель», — донесся тихий женский голос, — это «Труба». Мы слышим вас. Прием?
Скаут находился слишком близко, чтобы объяснять такой плохой прием статическими помехами или затуханием сигнала. Скорее всего, женщина стояла далеко от микрофона. Ее голос в динамиках создавал впечатление, что она с огромной неохотой отвечала на запрос «Карателя». Крей инстинктивно потянулась к пульту, но капитан Юбикви остановил ее резким жестом.
— Пусть это сделает директор Доннер.
В его басе промелькнули нотки предостережения. Мин взглянула на ближайший хронометр. До торможения оставалась тридцать одна минута. Быстро подойдя к пульту связи, она облокотилась на консоль и придвинула к себе включенный микрофон.
— «Труба», это руководитель подразделения спецназа Мин Доннер. Я нахожусь на борту крейсера полиции Концерна «Каратель», которым командует капитан Долфин Юбикви. Мы слышим вас.
Испытывая комплекс сложных чувств, она добавила:
— Мы рады, что вы живы. С кем я говорю?
Наступила небольшая пауза. И вновь она объяснялась не расстоянием, а нерешительностью женщины. Через несколько секунд из динамиков донесся ответ:
— Директор Доннер, я лейтенант Морн Хайленд. Морн была жива. После стольких испытаний;
вопреки чудовищным замыслам против нее; несмотря на тот факт, что Нику Саккорсо была дана власть над Энгусом. Чтобы успокоиться, Мин Доннер сжала рукоятку оружия. Внезапно она поверила, что все может измениться к лучшему; что полиция и человечество сбросят иго Дракона, и Уорден Диос победит. Пламя веры придало ей силы. Однако Мин ничем не показала всплеск своих эмоций. В ее тоне проявлялась только властность.
— Кто еще находится с вами, лейтенант Хай-ленд? Где капитан Саккорсо? Я думала, что именно он командует судном.
Морн не торопилась отвечать. Боялась? Или не верила Мин? Скорее всего, не верила. Она имела причины для подозрений. Много причин.
Когда динамики вновь зазвучали, ее голос стал громче и чище. Наверное, она придвинулась к микрофону.
— Не сочтите мои слова за дерзость, директор Доннер, — сказала Морн, — но прежде я хотела бы задать вам свои вопросы.
— Дерзость? — прошептал Долфин. — Она хоть понимает, с кем разговаривает?
Мин сделала вид, что не заметила его возмущения. Ее внимание было приковано к голосу Морн.
— Когда мы оставили систему Массива-5, вы вступили в бой с «Затишьем». Я имею в виду амнионский военный корабль. Что с ним случилось?
— С «Затишьем», — повторил Долфин. — Наконец-то мы получили идентификацию. Байделл, занеси это в файл. Добавь к нашим записям о сторожевике. В штабе могут посчитать это полезным.
— Слушаюсь, капитан, — тихо ответила системотехник.
— Лейтенант Хайленд, — ответила Мин, — я готова сделать для вас небольшую уступку. После того, что вам довелось пережить, вы, конечно, заслуживаете особого отношения. Но мне нужны ответы. Где капитан Саккорсо?
Ей показалось, что Морн отошла от микрофона. Ощущение было почти осязаемым. Хайленд не отключила канал связи, а просто удалилась из зоны слышимости. Может быть, она хотела посоветоваться с кем-то? Уточить дальнейшую линию поведения? Неужели Морн собиралась торговаться с руководителем спецназа? И что она имела для такой торговли?
