Когда лейтенант Хайленд вернулась, ее ответ был сухим и неприветливым:
— Ник Саккорсо погиб.
Затем она без видимых причин добавила:
— Как и Сиб Макерн.
Погиб? Это многое объясняло. И поднимало новые вопросы. Ник получил приоритетные коды Термопайла. Кто мог перехватить власть над киборгом полиции, чтобы убить Саккорсо? Однако Мин решила отложить этот вопрос.
— Я позже расспрошу вас о том, как он умер.
Тебе придется рассказать мне, почему ты говоришь от лица всей команды. По какой причине Энгус позволил кому-то другому управлять его кораблем.
— Сначала отвечу на ваш вопрос. Амнионское судно уцелело. Нам пришлось выбирать между погоней за вами и возможностью добить «Затишье». Когда мы входили в подпространство, амнионы улетали из системы. Их курс не раскрывал какого-то определенного места назначения.
На фоне помех чей-то хриплый мужской голос прорычал проклятие. Морн молчала.
— Прекрасно, — прошептал Юбикви. — Теперь нам ясно, что она не одна на борту. Морн могла убить Саккорсо и Сиба Макерна, но кто-то принял ее сторону. Вы узнали голос? Это Термопайл?
Возможно, он. А может быть, и нет. Мин не могла сказать наверняка. Подождав около десяти секунд, она настойчиво окликнула:
— Лейтенант Хайленд?
Голос Морн тут же вернулся в динамики, перепрыгнув через брешь между кораблями.
— И вас не волнует, что «Затишье» услышало сообщение Вектора? Вас не волнует, что амнионы унесут его с собой в запретное пространство?
— Конечно, волнует.
Тон Мин сочился едкостью, как кислота.
— Я руководитель подразделения спецназа, если вы забыли!
Черт возьми!
— Однако «Затишье» не является моей единственной проблемой.
— Вы имеете в виду нас?
Голос Морн стал отрешенным, словно она говорила сама с собой.
— Да, мы слишком опасны для вас. Я знала, что нам грозит беда. Но она хуже, чем я думала.
Опасны? Руководитель спецназа догадывалась, о чем говорила Морн. Однако она оставила ее слова без комментариев.
— Наша ситуация может усложниться, — продолжила Мин. — Своей второй проблемой я считаю корабль «Завтрак налегке». У него имеется контракт на ваше уничтожение. Вы встречались с этими наемниками?
Последовала еще одна пауза; еще один период сомнений. Мин хотела закричать, но она лишь стиснула зубы. Капитан Юбикви склонился вперед, словно это могло побудить Морн к ответу. Крей нахмурилась. Глессен барабанил пальцами по краю пульта, как будто ему не терпелось открыть стрельбу.
Наконец, в динамиках раздался голос Морн:
— «Завтрак налегке» уничтожен. Мы встретили его в рое. Энгус разрушил его сингулярной гранатой.
— Капитан, — возбужденно прошептал Порсон, — это та самая кинетическая аномалия, отголоски которой мы приняли. Директор Доннер была права.
— Спасибо, что напомнил, — с язвительной усмешкой ответил Долфин.
Досада Мин прокралась в голос.
— Черт бы вас побрал, Морн Хайленд! Вы слишком лаконичны! Вроде бы и ответили на вопрос, но ничего не сказали.
Ей хотелось спросить: «Сингулярной гранатой? Как же это ему удалось?». Но она предостерегла себя: «Воспринимай ее слова проще. Не отвлекайся».
Мин отбросила прочь свою злость.
— Хорошо, лейтенант. О «Завтраке налегке» мы поговорим позже. Расскажите о себе? Какие у вас потери, кроме капитана Саккорсо и Сиба Макерна?
Почему вы в дрейфе? Кто на самом деле командует кораблем?
Морн ответила очередным молчанием, которое сводило с ума. Мин ударила кулаком по консоли — пусть небольшой, но все же выход напряженности.
— Подумать только, как ваш лейтенант не доверяет старшим офицерам, — сухо заметил Долфин.
Мин метнула на него сердитый взгляд.
— Это мы дали Саккорсо приоритетные коды киборга, — тихо ответила она. — Фактически, мы снова отдали ее подонку и только для того, чтобы Ник осуществил один из пакостных планов Хэши.
— Какого доверия вы теперь требуете?
— Хороший вопрос.
Капитан Юбикви оперся на подлокотник кресла.
— Вы назвали это «игрой Уордена Диоса». Думаете, Морн знает, на чьей она стороне? Вы думаете, они с киборгом догадываются о том, что директор Диос хочет сделать с ними?
Мин промолчала. Она ждала ответа Морн. Динамики доносили лишь шепот статических помех.
— Директор Доннер, — послышался в динамиках печальный голос Морн, — что вы хотите сделать? Ваш крейсер держит нас на прицеле. Вы собираетесь открыть огонь?
Руководитель подразделения специального назначения проглотила страстные возражения. Чтобы скрыть эмоции, она мрачно огрызнулась:
— Все зависит от вас. Если вы попытаетесь удрать, мы начнем стрельбу из пушек.
«За кого ты меня, черт возьми, принимаешь?» Морн ответила без задержки. Ее голос был решительным и спокойным.
— Мы не можем удрать. У нас неисправны двигатели.
Она по-прежнему умудрялась не говорить о том, что интересовало Мин. Капитан Юбикви быстро посмотрел на штурмана. Порсон пожал плечами.
— Похоже, это правда, капитан. Я не вижу ничего подозрительного. Их двигатели мертвы, а пушка не заряжена.
— Что, если они замышляют хитрость? — тихо предположил Долфин. — Нарочно отключили двигатели в надежде на холодный старт?
На этот раз паузу сделала Мин Доннер. Ей хотелось услышать мнения офицеров. Порсон смущенно развел руками.
— Я не представляю, что это им даст, капитан. При холодных дюзах работа импульсного двигателя будет нестабильной. Скаут сможет маневрировать, но для разгона ему понадобится вдвое больше времени. Мы догоним его, что бы он ни делал.
— «Труба» на дистанции выстрела, капитан, — добавил Глессен. — Я вряд ли промахнусь по ней, даже если очень захочу.
— Не хвали себя раньше времени, стрелок, — строго предупредил Юбикви. — Возможно, Морн Хайленд говорит нам правду. В космосе бывает всякое. Байделл, что скажешь об их брешь-двигателе? Они могут войти в контактное поле, если воспользуются холодным стартом?
Глаза девушки расширились от ужаса. Она нашла эту идею пугающей.
— Нельзя входить в подпространство при нестабильном импульсном двигателе, — торопливо ответила системотехник. — Если генератор поля не создаст надежного запаздывания фаз, корабль не сможет восстановиться в реальном космосе.
— Капитан, мы догоним их при любом раскладе, — заверил Порсон.
Мин решила, что услышала достаточно. Она придвинула к себе микрофон.
— Лейтенант Хайленд, послушайте меня. Мы так вряд ли о чем-нибудь договоримся. Давайте поступим иначе. Вы пережили много страданий и вполне резонно перестали доверять своим начальникам. Я это понимаю и не хочу усложнять ситуацию. Скажите, на каких условиях вы могли бы вести конструктивный диалог?
