Восходящее солнце еще пряталось где-то за деревьями, но в путанице ветвей в вышине виднелось чистое голубое небо, а лес заполняли прозрачные густо-синие тени. День обещал быть ясным, солнечным и не холодным: термометр у входа в госпиталь спасательной службы показывал всего минус одиннадцать – по местным меркам, почти оттепель. В такую погоду приятно получить выходной, и Вирта Эрилис поспешила использовать его, чтобы навестить двух своих подруг, работающих в этом госпитале медсестрами.
Вот они, стоят втроем под величавыми соснами. Щечки подрумянены морозом, волосы задорно выбиваются из-под вязаных шапочек, звонкий девичий смех разносится по всему лесу. На них нельзя не обратить внимания. Все трое такие молодые, веселые, красивые и притом – совершенно разные.
Выше всех – Тэй Хейзерис. В теплой зимней одежде она кажется слегка полноватой, но на самом деле она просто крепкая и рослая. Ее статная фигура, в которой нет ровным счетом ничего лишнего, так и пышет здоровьем. У Тэй милое круглое лицо с мелкой россыпью веснушек, темно-русые волосы, голос мягкий, певучий, движения плавные и чуть замедленные. Тэй выглядит старше своих двадцати двух лет, человек она очень отзывчивый, серьезный и ответственный, из-за чего на нее в свое время не могли нахвалиться преподаватели, а теперь любят старые госпитальные нянечки, ценят врачи и обожают раненые. Только вот парни-ровесники обычно обходят Тэй стороной, хотя и порой засматриваются на ее совершенные формы. Может быть, они просто чувствуют, что не доросли до нее.
Полной противоположностью Тэй выглядит Линн Валькантис. Она из тех женщин, которые и в сорок пять будут выглядеть так, словно им только что исполнилось восемнадцать. Линн тоненькая, худенькая, на голову ниже Тэй и кажется рядом с ней крошкой. Насмешливые карие глаза, чуть заостренные скулы, короткие темные волосы спрятаны под шапочкой и никакой косметики – Линн не заботится о своей красоте и считает всякие помады и кремы лишней тратой времени, хотя на самом деле она очень привлекательна. Глядя на хрупкую Линн, трудно поверить, что она своими тонкими ручками с легкостью переворачивает раненых парней, которые вдвое тяжелее ее самой, но это, тем не менее, так. Линн Валькантис, несмотря на свой субтильный вид, очень сильная и выносливая. Она выросла на пограничной заставе в южных горах, обошла в туристических походах чуть ли не пол-Чинерты и, кроме того, имеет за спиной больше полусотни парашютных прыжков. Это она месяц назад хладнокровно застрелила грабителя, напавшего на нее в развалинах Галаны. Как иногда говорят между собой однокурсницы, Линн Валькантис следовало бы родиться мальчиком, хотя сама Линн, похоже, не испытывает по этому поводу никаких комплексов.
И наконец, Вирта Эрилис. По росту и телосложению – нечто среднее между своими подругами, хотя красотой, похоже, превосходит их обеих. Во всяком случае, сейчас она выглядит очень эффектно в темно-синей форменной пуховой куртке спасательной службы и светло-голубой вязаной шапочке, из-под которой ниспадают на плечи длинные светлые волосы. Волосами Вирта очень дорожит. Даже здесь и сейчас она умудряется поддерживать их в полном порядке. И вообще, даже не скажешь, что она только под утро вернулась с очередного выезда спасательной бригады.
— Погода сегодня просто чудная, — радовалась Вирта Эрилис. — Ну нет, чтобы вчера такая была!
— А что вчера было? — спросила Тэй Хейзерис. — Нам вчера раненых привезли. Двенадцать человек, все с переломами и обморожениями. Это вы их спасали?
— Расскажи, — потребовала Линн Валькантис. — Вы ведь вчера куда-то выезжали, верно?
— Да, был объект, — небрежно сказала Вирта. — В одном поселке неподалеку обрушилась крыша жилой землянки, где было почти двести человек. А погода, вы же сами помните, какая была вчера – холод, снег, ветер. Мы к тому же только к вечеру туда добрались. Нелегко пришлось…
Вирта поежилась. Неужели это было только вчера? Тяжелый вездеход, пробивающийся к цели сквозь темноту и буран. Качающиеся прожектора, которые иногда почти скрывались в снежных вихрях, и освещенная ими яма с торчащими наружу бревнами. Пронизывающий холод и узкая дыра, в которую надо было лезть в одном свитере, потому что внизу, под завалом, были маленькие дети, и их надо было в кромешной темноте находить под обломками и вытаскивать наверх по одному. Слабеющий голос женщины в удушливой темноте; ей перебило ноги, но она подбадривала и успокаивала плачущих испуганных ребятишек, звала их по именам и подсказывала Вирте, где искать тех, кто потерял сознание… И наконец, когда они вытащили всех, и сил уже не осталось совсем, короткий (к счастью!) ряд мертвых тел на снегу возле провала, и чей-то воющий плач, и взбешенный Дарин Кедерис, тычущий в лицо какому-то типу в дорогом полушубке кусок доски и хрипло каркающий: "Это вы, лично вы, виноваты в их смерти! Вы отхватили для себя целые апартаменты, а людей продолжали держать в аварийной землянке, хотя я, я сам, дважды предупреждал вас!…".
Однако сегодня, ясным солнечным утром, все это казалось тяжелым сном, ночными кошмарами, небылью. И не хотелось думать ни о прошлом, мрачном и горестном, ни о будущем, которое наверняка принесет не один такой выезд.
— Так что ты молчишь? — перебила ее мысли Линн Валькантис. — Что там было?
— Да, ничего особенного, — пожала плечами Вирта. — Трудно было, конечно, но мы справились. Приехали, откопали, кого смогли. Там завал еще до нас разбирать стали и больше половины людей вытащили. Вот и все.
— Интересная у тебя работа, — с легким оттенком зависти сказала Линн. — А нам тут одна женщина, ее с переломами обеих ног ночью привезли, рассказывала, что девушка-спасатель вытащила из-под рухнувшей кровли больше двадцати детей. Это не ты, Вирта, была, часом?
— Вот мы тебя и поймали, — рассмеялась Тэй Хейзерис. — Теперь ты от нас так просто не отделаешься! Рассказывай!
Вирта шутливо подняла вверх руки – поймали, мол. Внезапно ее пронзило острое предчувствие беды. Что-то должно было случиться – сейчас, сию минуту! Вирта беспомощно оглянулась по сторонам. Все было так мирно и спокойно! Лес наполнялся солнечным светом. Вокруг звучали голоса людей, где-то жужжала бензопила, вдали было слышно тарахтение мотора аэросаней, по накатанной дороге к близкому лагерю беженцев тянулись сани с продуктами, из трубы госпиталя поднимался к небу светло-серый дым. Все было как обычно. Неужели она…?
И тут вспыхнул свет. Полнеба на юге озарилось необычайно яркой вспышкой, на фоне которой ветви сосен казались словно вырезанными из черной бумаги. Этот свет, даже приглушенный кронами деревьев, жег глаза, и девушки поспешно отвернулись, закрыв лица руками. Казалось, световые потоки просвечивают их насквозь, и когда через пятнадцать секунд свет погас, ясное солнечное утро показалось им сумерками. Эта вспышка была ярче солнца!
А еще через минуту с небольшим ударил гром. На вершины деревьев словно обрушился вихрь. Сосны тревожно застонали под чудовищным напором, сверху посыпались сухие ветки и шишки. Маленькая белка-летяга, очевидно, выброшенная из гнезда, неуклюже и испуганно спланировала прямо на сани с мешками муки, но на нее никто не обращал внимания. Люди, вжав головы в плечи, с тревогой смотрели в небо. Все они уже пережили бомбежки, смерть близких, разрушение родных городов и боялись, что все это повторится снова. Но проходили секунды, а мир все так же оставался погруженным в оглушенную тишину.
— Ой, девочки, я побегу! — наконец спохватилась Вирта. — Что-то случилось, значит, мы должны быть там!
— Удачи! — выкрикнула вслед Тэй Хейзерис.
Вирта на бегу помахала подругам рукой. Она не представляла, что могло произойти, но не сомневалась: пришельцы совершили что-то ужасное.
От госпиталя до барака спасательной службы было около километра. Вирта пробежала это расстояние за пять минут. Внутри было тихо и пусто, очевидно, спасатели все еще отдыхали после тяжелой ночи, один только связист Равель Мэнсинг сидел в своем углу, нервно крутя в пальцах отвертку.
— Привет, Вирта! — встретил ее Мэнсинг. — С тобой все в порядке?
— Конечно, в порядке! — отмахнулась от него Вирта. — Что произошло?! Что это была за вспышка?!
— Не знаю, — растерянно развел руками Мэнсинг. — Но Флонтана не отвечает уже несколько минут! Передача прервалась буквально на полуслове…
— Только не это!
Вирта испуганно опустила руки. До Флонтаны было больше двадцати километров, и все предыдущие бомбежки здесь отзывались только неясным далеким гулом. В городе, где до войны жило больше трехсот тысяч человек, еще оставалась почти половина жителей, работали некоторые предприятия, там же находилась и земельная больница, куда увозили самых тяжелых больных и раненых. Вирта боялась даже представить, что могло произойти со всеми этими людьми.
