Первые полтора дня прошли относительно легко: путь шёл по долине, подъём если и был, то небольшой. Пришлось перейти несколько мелких ручьёв. По пути ничего интересного Макар не заметил. К концу второго дня деревянная рыба указала точно на чернеющий впереди лес: если обходить, то неизвестно, будет ли это легче, чем идти прямо через него. Макар решил, не доходя до леса сделать привал на ночлег. Утром за два часа добрался до первых деревьев. Чуть дальше они стояли стеной и пугающе шумели листвой. Он вошёл в лес: сразу стало темно. С ружьём наперевес Макар пробирался между деревьями, постоянно сверяясь с направлением, показываемым артефактом. Чем глубже он забирался в лес, тем становилось темнее. Чаще стали встречаться завалы из деревьев. По пути попалось несколько тропок, проторённых лесными обитателями. Жаль, они не совпадали с нужным направлением движения. Приходилось пробираться через чащобу.
Движение резко замедлилось.
«Вот об этом я и думал с самого начала. Если такими темпами буду и дальше двигаться, то всё преимущество от сокращения пути будет потеряно. Да ещё и эти постоянные завалы!»
По лесу Макар пробирался уже несколько часов, пока, к концу дня, не вышел на полянку со стоящим на ней деревянным домом. Вокруг него наросло по пояс травы. Никаких натоптанных тропинок не было заметно. Около дома располагался небольшой дровяной сарай, в открытые ворота которого было видно, что он наполовину заполнен берёзовыми поленьями. Сам участок вокруг дома был ограждён чёрным от сырости, покосившимся забором. Ворота и калитка были закрыты.
Макар остановился невдалеке от ворот и огляделся. Вокруг никого не было. Он достал из котелка с водой «деревянную рыбу», продел в нее шнурок и повесил на шею. Потом подошёл к калитке около ворот и попробовал её открыть: часть забора, в который она была врезана, тут же завалилась внутрь участка. Прошёл ещё пять шагов и взобрался на покосившееся деревянное крыльцо. Над крыльцом раньше был сделан навес из досок, но со временем доски сгнили и под действием тяжести нападавшего на них снега, завалились вниз. Похоже, это произошло не больше года назад, потому что крыльцо было в более-менее приличном состоянии.
Макар подёргал дверь за ручку. Полотно двери отсырело и не поддавалось. Он усилил давление и дверь со скрипом открылась наружу. В доме было темно. Пришлось доставать фонарь и прилаживать его на лоб.
Пройдя небольшие сени и открыв следующую дверь, Макар оказался в кухне. Здесь стояла большая печь, сложенная из дикого камня, с кучей поленьев, наваленных перед топкой. Пахло сыростью и гнилью. Около окна кухни располагался большой дубовый стол с лавками по сторонам. На стене висела полка с утварью. Дверь в следующее помещение открылась значительно легче, чем предыдущие. Это была гостиная, обставленная очень незатейливо: стол с лавками, у стены шкаф с посудой, в углу стоял комод. На полу были постелены домотканые половики. В одну из стен гостиной была врезана стенка печи. Похоже, кухонная печь отапливала весь дом, выходя своими стенами в каждую комнату. Здесь было сухо.
Следующая дверь привела Макара в спальню. Здесь кроме кровати и стула находились два здоровенных сундука, закрытых на навесные замки.
То, что Макар сначала принял за тряпьё, горой наваленное на кровать, при ближайшем рассмотрении оказалась мумией старика. Удивительно, но в дом не проникли ни мыши, ни другие лесные зверушки. Мумия была совершенно нетронутой. На стуле около кровати лежала деревянная доска с процарапанным на ней текстом. Ножик, используемый для этого, валялся на полу.
Макар взял в руки доску и с удивлением увидел довольно разборчиво нацарапанный текст на немецком языке. Он гласил: «Неизвестный! Прошу выполнить мою последнюю волю: похоронить мои останки. Всё, что ты найдёшь в доме — твоё. В сундуках: деньги, одежда, документы. Ключи от них — под подушкой. В сарае под поленницей зарыт бочонок с золотом. Я его намыл сам в ручье около дома. Если интересно, то вместе с документами найдёшь описание моей жизни. Прочитай его. Если нет — сожги рукопись. Возьми мой перстень с правой руки. Когда взглянешь на него — вспомнишь обо мне — мне будет приятно. Это — фамильная драгоценность. Не продавай его. Ещё раз прошу: похорони меня по-человечески. Декабрь 1978.» и подпись «Иосиф».
Первым делом Макар выкопал могилу на краю поляны около большого дуба. Снял тряпьё, наброшенное на мумию, и устелил им дно могилы. Видно было, что человек готовился к смерти. Его руки были сложены на груди так, чтобы в них можно было вставить крест или свечу. На правой высохшей руке Макар увидел перстень, о котором писал незнакомец. Он аккуратно снял его с пальца и сунул в карман. Закинул постельное бельё, на котором тот лежал, на его тело, аккуратно обмотал верёвкой и отнес к могиле. Макар знал только одну молитву «Отче наш…», которую и прочитал перед похоронами. Затем опустил тело в могилу и закопал её. В головах поставил деревянный крест, сбитый титановым гвоздём из двух досок, найденных в дровнике.
«Последнюю просьбу выполнил. Теперь открою сундуки и посмотрю, что там есть. Больше всего меня интересуют документы и записки, оставленные там. Прочитав их, может быть, мне станет яснее, куда я попал.»
* * *
В одном сундуке лежала одежда, явно принадлежащая военному человеку высокого ранга: парадный мундир с золотыми эполетами, весь увешанный наградами, ещё парочка мундиров попроще, сабля, ручка которой была украшена драгоценными камнями, футляр с дуэльными пистолетами, также отделанными золотом. Кроме этой дорогой сабли там находились ещё несколько шпаг, сабель и кинжалов, но попроще. Там же лежала подзорная труба, несколько книг по военному делу, с которыми Макар решил познакомиться позднее, и шинель с золотыми погонами. Вся одежда уже пришла в негодность: расползалась, когда её трогали руками.
Во втором сундуке он нашёл несколько кожаных мешков. В одном из них лежали три шкатулки, во втором: холщовые мешочки с золотыми монетами, ювелирными изделиями и несколькими пачками ценных бумаг на предъявителя, упакованные в промасленную бумагу, в третьем — пачка государственных деловых бумаг с печатями, перевязанная шёлковой лентой, также обернутая промасленной бумагой.
В шкатулках находились личные документы покойного, также пачка документов на других людей, несколько закладных, документы на право владения пятью домами, и папка с надписью: «Жизнеописание».
Макар наскоро приготовил себе ужин и сразу же занялся изучением попавших ему в руки документов. Так увлёкся чтением, что не заметил, как наступил рассвет.
