Если бы не сбросил маску…
Кажется, у меня появилась новая проблема. Если я не ошибалась, то связь между мной и мужем вновь ослабла. Вряд ли причиной было расстояние, скорее уж столкновение с чем-то, сумевшим ее разрушить.
Версия у меня была одна — Хранитель. Ментальные способности Артура сумели уничтожить блоки Рауле, а ИР древних — наши.
Оставалось выяснить, чем это грозило мне и почему об этом умолчал Искандер.
— Хотел. — Шорн не заметил моего смятения. Мне уже давно пришлось научиться скрывать свои эмоции. — Не все в окружении кангора довольны твоим появлением рядом с братом.
Стоило признать, с этой точки зрения на будущее путешествие я не смотрела.
— Это может мне чем-то грозить?
— Может. — Артур тоже посмотрел на Тимку, чуть прикрыл глаза, словно в чем-то пытаясь убедиться. Сплошные загадки с этими ментатами. И спрашивать бесполезно, на некоторые вопросы они просто не отвечают. — Наши женщины не столь хрупки, как это считается за пределами кангората. Они не могут покидать своих планет, они значительно уступают в ментальной силе мужчинам, но это не делает их слабыми. Особенно когда они жаждут чего-либо добиться.
— Или кого-либо, — поправила я его. — Хочешь сказать, что мне стоит приглядывать за Искандером, чтобы не увели.
Артур шутливого тона не принял.
— Провокации — самое невинное, чего стоит ожидать. Особенно теперь.
— Это ты про разорванную связь?
Насладиться видом ошарашенного Шорна мне не пришлось — прозвучал сигнал общего построения.
Время за разговором пролетело незаметно.
* * *
Юл стоял напротив меня и плакал. Без слов, не издавая ни единого звука, только вздрагивали плечи. А мы с отцом смотрели и не знали, как ему помочь. Как помочь себе. Я сама едва сдерживала слезы, а у бесстрашного и невозмутимого генерала Орлова дрожал подбородок.
О том, что приходится теперь мне сыном, Юлиан узнал после торжественного построения.
До сих пор не решенный юридический казус позволил оформить документы без участия мальчишки. Но не без помощи Дарила, отца и Искандера.
Когда я вытащила Юла с Иара, никаких документов у моего будущего юнги не было. Кто и откуда его родители, он не знал, сколько себя помнил, его всегда звали юлой, отсюда и имя. Проверка ДНК результатов не дала, ничего близкого ни в одной из баз, доступ к которым «случайно» оказался у Костаса, не нашлось.
Во Вселенной его просто не существовало, я, дав ему свою фамилию, лишь свела воедино де-факто и де-юре.
То, что ему было почти семнадцать, а мне — только тридцать два, после протекции столь влиятельных лиц, никого не смутило. Потом еще двое — Джессика и Данкин Уэлри (лорд и леди, играющие не последнюю роль во взаимоотношениях со свободной колонией, названной Новой Землей), поручились, что я способна воспитать пусть и великовозрастного, но ребенка, и меня признали усыновителем, а Юлиана Орлова — подданным Галактического Союза.
Разговор с сыном я откладывала до последнего, все пыталась настроиться, найти нужные слова, чтобы не принял это как жалость, ощутил, что мое решение — веление сердца. Когда почувствовала, что дальше тянуть некуда, просто назначила время. Для себя.
Выслушав поздравления с присвоением очередного звания и морокой в виде новой должности, я сослалась на неотложные дела и, прихватив мальчишку за шиворот, притащила к себе в каюту. Тот трепыхался, не понимая, чего я от него хочу, но был вынужден смириться. Уже знал, что со мной иногда лучше не спорить.
Спустя минут пять пришел отец. Нас теперь было трое, пусть один еще и не догадывался об этом.
Встретил Юл генерала настороженно, на его мордашке промелькнуло удивление, но он опять справился с чувствами.
Вот что значит наша школа!
В этот момент я этому не радовалась, буквально видела, как рвутся рыдания из его груди.
— Если ты захочешь отказаться…
Он имел на это право. Уже шестнадцать — достаточно взрослый, чтобы потребовать себе другого опекуна. Документы теперь имелись — вместе с ними он получил и возможность выбора, как дальше жить.
— Нет! — закричал он вдруг, захлебываясь слезами.
Навстречу друг другу мы шагнули одновременно.
Ростом Юл был уже выше меня, к груди не прижмешь, но можно позволить спрятать лицо у себя в волосах, толкнуться хлюпающим носом в шею и просто гладить по склоненной к тебе голове, шепча прямо в ухо слова, которыми когда-то успокаивала меня мама.
Бессмысленные глупости, но как же мне их не хватало все эти годы!
Юла колотило, сквозь рыдания, исповедью, прорывалось:
— Хотел… не верил… мечтал… боялся… бросите…
Сколько же ему пришлось пережить!
— Не бросим!
Спокойный голос старшего Орлова заставил Юла вздрогнуть и отступить, выдрав себя из моих объятий.
Мужчины! То, что не удалось мне, одной фразой сумел сделать отец.
Словно подтверждая мое мнение, новоявленный дед показал обретенному внуку на кресло. Прежде чем принять приглашение, Юл посмотрел на меня. Парня разрывали эмоции.
Он раньше времени стал взрослым и самостоятельным, но сейчас ему хотелось тепла. Того самого, которое я ему своим поступком пообещала.
Улыбнувшись сквозь проступающие слезы, я усадила мальчишку в кресло, сама пристроилась на подлокотнике. Пусть привыкает.
— Ты отправляешься с нами на Таркан, а оттуда к демонам, на Ярлтон.
Юл попытался вскинуться, даже забыл о смущении, которое демонстрировал, пытаясь от меня отодвинуться, но отец уже продолжал:
— Тебя условно внесли в списки кадетов технической военно-космической академии. Нужно только сдать физподготовку и пройти собеседование.
Сын… Да — сын, приняла я это легко, ничто внутри меня не противилось его новому статусу. Сын посмотрел на меня, спросил, все еще срывающимся голосом.
— Я тесты проходил для этого?
Взлохматив ему волосы — до чего же это оказалось приятно, я подтвердила:
— Да. Мы с Дарилом решили сделать тебе сюрприз. Костас как-то сказал, что ты интересовался условиями поступления. Вот мы и подсуетились.
Юл вновь попытался встать.
— Я должен сказать Дарилу спасибо.
Мы с отцом переглянулись. Мальчик знал, что такое признательность. Повод гордиться сыном.
Я им и гордилось. Мне оказалось для этого достаточно одной причины — в том мире, где он жил до встречи с нами, подонком Юл не стал.
— Еще успеешь, — подошел к нему отец, коснулся ладонью плеча. Ему тоже нужно было свыкнуться с мыслью, что у него есть внук. — Побудь с матерью, мы с тобой еще успеем наговориться.
Он уже подошел к двери, когда Юл спросил:
