огненные перья, — и показал солнечным зайчиком на одного из крупных ачей, бродивших по мелководью. — Нет сил сиять, стал белым.
Джеф вдруг вспомнил, как на острове Чиля появилась Кляча, и решил спросить заодно про неё:
— Росинка тоже потеряла огненные перья?
— Уже все, и огненные, и белые, — ответил Чиль и резко сверкнул в сторону мусорной ямы.
Поняв, что Кляча умерла, и Чиль весьма этим огорчён, Джеф поспешил сменить тему.
— Будете опять собирать для Рассветного Пламени еду?
— Нет, только сиять.
Джеф сообразил, что во-первых, положение Чиля стало значительно выше, чем прежде, а во-вторых, светознак «сиять» означает не только ношение зеркальных перьев, но и охрану неба.
— От кого сияете? — спросил он на всякий случай.
Чиль подумал и ответил человеческим голосом:
— Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде Полынь, и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки.
Джеф насторожился. Недавно он просмотрел книгу с покадровой раскладкой видеоряда к принятому ЕГЦ Священному Писанию, и некоторые отрывки даже запомнил. Картины, сопровождающие пророчество о конце света, показались ему забавными: слишком уж они напоминали фантастический фильм о нападении пришельцев из космоса.
Будь Чиль человеком, его ответ можно было бы счесть шуткой. Однако наблюдая за ачьим посёлком самостоятельно и спокойно, без подсказок Мэри и постоянного страха за свою жизнь, Джеф пришёл к выводу: ачи никогда не стремятся ни приукрасить передаваемую информацию, ни исказить её. Даже ради попытки задеть или развлечь собеседника. И у них нет светознаков, передающих эмоции. Светознаковая речь служит лишь для точной передачи фактов. Но дело тут вовсе не в честности и благородстве ачей, как наивно полагала Мэри. Скорее, прав был Марио: для того, чтобы врать, нужно как минимум обладать развитым воображением. У большинства ачей оно напрочь отсутствовало.
Значит, сказанное Чилем следует понимать буквально. Небесные патрули ачей нужны для того, чтобы вовремя заметить приближение к планете её настоящих хозяев. И похоже, их возвращение будет сопровождаться проблемами, по сравнению с которыми подводные электрошокеры — сущий пустяк. Но раз ачи сохранили память о прошлых прилётах хозяев, значит, они знают, как спастись.
— Когда упадёт? — спросил Джеф светознаками.
Чиль ответил:
— Следи за небом. Сияем. Ждём.
Оставалось задать самый важный на данный момент вопрос:
— На берег не приходила Много Радуг?
Именно так ачи между собой называли Мэри за её пристрастие к сложным светознакам и радугам-вопросам.
Чиль снова ответил голосом:
— Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился.
Джеф бросил Чилю под ноги вопросительный блик:
— Где Много Радуг сейчас?
Чиль провёл ярким солнечным зайчиком по парапету на нижней террасе. Из пещеры, против которой он остановил блик, выглянул белопёрый, а затем скрылся снова и вытолкал к парапету Джефову пропажу. Мэри выглядела спокойной, даже довольной жизнью.
Джеф отвернулся и склонил голову, прижав к себе оба зеркала: жест подчинения был единственным известным ему способом по-ачьи выразить благодарность. Чиль ответил светознаками:
— Ты принял Росинку. Я принял Много Радуг.
«Ачам знакомо чувство благодарности? — удивился Джеф. — Или дело лишь в том, что они всегда следуют правилам».
Ночь и половина дня, проведённые среди ачей, удивительно хорошо повлияли на Мэри. Вместе с Джефом она вернулась домой, безропотно переоделась в чистое, вымыла руки, пообедала, приняла лекарства. Но после вместо того, чтобы пойти в свою комнату отдыхать, она вышла за дверь (Джеф с трудом подавил желание догнать и схватить её за руку), постояла перед порогом, вернулась в дом и пару раз обошла по кругу кухню. А потом сказала разочарованно:
— Здесь всё не так.
— А как надо, Мэри? — спросил Джеф.
Она нахмурилась, нетерпеливо поводила перед собой пальцами.
— Ну… Не знаю. Мне кажется, что раньше всё было другим. Мы жили не одни, а рядом с ачами. И прямо за дверью тёк ручей. А вот тут, — Мэри ткнула пальцем в угол рядом с кладовкой, — был… как его… ну, место для огня. Чтобы поесть, надо было не просто открыть коробочки, а так… — в задумчивости Мэри поставила на стол большую миску, плеснула в неё воды и принялась помешивать.
— Зачем?
— Иначе пригорит.
— Вода?
— Рис и мясо из ракушек. Ты собирал их на берегу.
— Так ты помнишь, кто я?
— Конечно, — сказала Мэри уверенно, отложив ложку. — Ты ач недоделанный. А ещё — Дикий Джеф.
Неприятности в жизни Джефа обычно случались именно тогда, когда ему начинало казаться, что худшее позади, и удача повернулась нужным торцом. После, влипнув по уши, он, конечно, отмечал эту закономерность и давал себе слово быть настороже, если дела внезапно пошли в гору, но… Чему бы грабли не учили, мы сердцем верим в чудеса.
Познакомившись со Светланой лично, Джеф перестал испытывать к девушке неприязнь. Юная, милая, чуть наивная, увлечённая работой и ждущая того же от других, Светлана была прекрасным специалистом в своём деле. Устроенный и обихаживаемый по её указаниям сад хорошел на глазах, требуя всё меньше усилий со стороны садовника. К тому же Светланино искреннее восхищение земледельческими успехами Джефа приятно щекотало его самолюбие.
Отношения с ачами пока тоже не внушали опасений. Подчинённые Чиля каждое утро исполняли над опреснителем положенный радужный танец, взамен получали воду и остаток дня почти не давали о себе знать. Правда, сделать их поселение на острове совсем незаметным для туристов не вышло: дозорные, слетаясь по вечерам к гнёздам, слишком ярко сияли на фоне закатного неба. Но Катарина быстро придумала, как извлечь из этого пользу. Она распорядилась чуть сдвинуть время вечерней службы, чтобы благовест, призывающий паломников в храм, совпадал с возвращением ачей на остров. Посещаемость вечерней службы сразу же выросла: туристы шли посмотреть, как на звук колокола с небес спускаются «ангелы».
В состоянии Мэри как будто наметились перемены к лучшему. Самовольная прогулка пошла ей на пользу. Вечером она выглядела почти нормальной: пыталась помочь по хозяйству, безропотно приняла лекарства, с надеждой рассуждала о завтрашнем дне. Чиль согласился выделить для Мэри часть пещеры и кусок земли на террасе, так что
