Из дверей тронного зала показались гвардейцы.
— Назад! — закричал капитан, прижав Алматияха к себе. — Все назад! Или я убью его!
Гвардейцы попятились обратно в тронный зал.
— Следи за тем, чтобы они не напали со спины, — сказал Фокс Хатчинсу, а сам, ведя перед собой Алматияха, вышел на мраморную лестницу.
Ахмед суетливо прицелился и, держа оружие обеими руками, сощурил левый глаз. Даже с верхней ступеньки Фокс видел, как дрожит дуло его допотопного бластера.
— Давайте, Ваше Величество, помогите нам. — Фокс встряхнул Алматияха. — В ваших же интересах скорее разделаться с этой ситуацией.
— Эй, Ахмед! — позвал король. — Прикончи этого наймита…
Фокс не дал договорить. Он со злостью ударил Алматияха рукояткой по голове, стремясь попасть по тому же месту, что и в прошлый раз.
Ноги короля подкосились, и Фоксу пришлось вместе с заложником опуститься на колени, иначе он стал бы отличной мишенью. Раздался выстрел — это Ахмед нажал на курок.
Стрелок из водителя оказался никудышный, да к тому же страх попасть в Солнцеподобного не позволил Ахмеду выстрелить точно. Он взял слишком высоко. Заряд прошел над головами и вонзился в золотого орла над дверью. Вниз посыпались раскаленные искры. Одна упала Фоксу прямо за шиворот капитанского кителя.
— Три тысячи чертей! Ахмед, паскуда! — Фокс с колена прицелился.
Смуглое лицо Ахмеда совместилось с мушкой — осталось только нажать курок. Но Фокс, переборов страстное желание изрешетить глупого водителя, не выстрелил. Нет, он не пожалел Ахмеда — он не стал стрелять лишь потому, что на линии огня стояла машина — единственный шанс на спасение.
— Ахмед, я отпущу твоего господина! Только не стреляй больше! — выкрикнул Фокс.
Однако Ахмед вновь сощурил глаз и повел дулом, которое Фоксу казалось неимоверно большим и черным. В этот момент из дверей, прижимая украденный алмаз к груди, выскочил Хатчинс.
— Они идут! — закричал он.
Ахмед перенацелил бластер на сержанта, но от выстрела удержался, не зная, на чьей тот стороне.
Раздался оглушительный грохот. Древняя кладка крепостной стены не выдержала напора механического исполина амплиитов. Каменные блоки осыпались. В защитном периметре образовался пролом.
Земля задрожала. Амплиитский танк, издав победный рев, ворвался на территорию замка. Вблизи танк казался еще больше. Даже эмблема амплиитских карателей на его броне, слоновий череп, была выполнена в натуральную величину.
За пару шагов танк добрался до центра двора. Стальная ступня размером с автомобиль опустилась на фонтан, раскрошив в пыль мраморный бордюр. Вода из бассейна хлынула на плиты дворика. А в проломе крепостной стены показался силуэт второго танка.
Ахмед обернулся и в ужасе застыл при виде надвигающегося монстра. Воспользовавшись ситуацией, Фокс потащил Алматияха к флаеру. Хатчинс бросился следом. Они добрались до машины вовремя: в следующее мгновение из дверей повалили гвардейцы. Чтобы не стать легкой мишенью, Фокс, не отпуская короля, перебрался на противоположную сторону флаера.
Танкисты заметили оживление на площадке перед замком. Механический исполин развернулся в сторону гвардейцев. Кибертанку осталось несколько шагов до начала мраморной лестницы. Гвардейцы вскинули карентфаеры. Навстречу железному великану ударил дружный залп. Огненные заряды искорками заплясали по броне, не причиняя танку ни малейшего вреда.
Взревел ревун. Правый манипулятор танка поднялся. Из широкого раструба ударила струя желтого газа. Тяжелое облако поползло к людям.
Ахмед забыл обо всем: он позабыл о предателях, захвативших короля, он забыл о бластере в собственной руке. Он лишь с ужасом глядел, как накатывает желтая волна, решив, что это клубится его смерть. Но смерть ждала водителя королевского флаера с другой стороны.
— Ахмед, — позвал Фокс.
Ахмед обернулся. Прозвучавший выстрел сообщил о его кончине. Ахмед выронил оружие и упал. Он умер не сразу — капитан выстрелил в живот. Пока Фокс открывал дверцу, Ахмед продолжал корчиться и издавать жуткие стоны.
Клубы выпущенного танком газа стелились по земле и подползали все ближе. Желтые щупальца, попав на органику, вступали в реакцию и превращали ее в труху пепельного цвета. Медлить было нельзя: еще мгновение — и прожорливое облако накроет беглецов.
— Хатчинс, в машину! — скомандовал Фокс.
Как всегда, сержант не заставил просить дважды. Он проворно перепрыгнул через агонизирующего водителя и уселся за штурвал королевского флаера. Завелся двигатель.
— Что делать с вами, Ваше Величество? — прежде чем последовать за сержантом, поинтересовался Фокс.
По виску короля текла кровь. Лицо побледнело. Короля мутило после удара, но силу духа он не утратил.
— Ты будешь проклят, — вместо ответа зашипел Алматиях.
— Вы что, сговорились? — наигранно удивился Фокс.
— Камень душ получит новую жертву.
Почва задрожала. Танк амплиитов в клубах ядовитого газа зашагал к флаеру. Если от газа можно было укрыться в герметичном салоне машины, то от тяжести стальной ноги легкий корпус спасти не мог. Времени на разговоры не осталось.
— Тебе придется остаться. — Фокс оттолкнул Алматияха и запрыгнул в машину.
Дверца захлопнулась. Двигатель взревел на предельных оборотах. Флаер круто взял с места. Лихо увернувшись от манипулятора амплиитского танка, машина взмыла вверх. Заряд плазменной турели, посланный вдогонку, угодил в купол уцелевшей башни замка.
— Будь ты проклят! — грозя кулаком вслед, закричал Алматиях. — Я найду тебя!
Но тут ядовитое облако докатилось до его ног, и он завопил от боли.
Языки пламени жадно глодали маслянистые ветки. Костер потрескивал, плюясь в ночное небо искрами. Красные мотыльки кружили в горячем воздухе и взвивались ввысь, где устраивали танцы со звездами.
Всполохи пламени отсвечивали отлакированного борта флаера, стоящего возле покрытого мхом толстого ствола векового дерева. Возле огня сидели капитан Демьен Фокс и сержант Хатчинс.
После того как беглецам удалось выбраться из замка, прошло десять часов. До свободного города на севере, куда они направились, предстояло преодолеть еще пять тысяч километров. Суетный день закончился, и на Дарнистуде наступила ночь. Напарники решили устроить привал на лесной поляне.
Фокс отстраненно смотрел на раскаленные угли. С момента, как разожгли костер, он не проронил ни слова. В голове капитана блуждали темные мысли.
