Лиммар, обойдя массивный письменный стол, приблизился к помощникам.
— Эта… — Губы Лиммара скривились в истерической гримасе. — …Эта… — Босс никак не мог подобрать подходящего слова. Нижняя губа задрожала: — Тварь! Подлая крыса! Эта мразь находилась в моем кабинете десять минут! Целых десять минут без присмотра! Как вы могли допустить такое? Почему никто не проследил за ним?
Гневный взгляд Лиммара метался с одного подчиненного на другого.
— Кто — то должен понести наказание. — Интонация фразы заставила присутствующих вздрогнуть.
— Энтони, — Лиммар ткнул концом трости в грудь стоящего посередине, — ты оставался за старшего. Что скажешь в свое оправдание?
— Сработала пожарная сигнализация в гараже, — Энтони Валкед поднял глаза, но тут же опустил. — Мы все отправились туда…
— И? — Губы Лиммара презрительно искривились.
— Никакого пожара не было, босс… Кто — то специально закоротил провода…
— Идиоты! Жалкие глупцы! — Лиммар со злостью ударил тростью об пол. — В чьи обязанности входило следить за гаражом? — спросил он.
— Этим занимался Самвэл.
Темноволосый парень, стоящий справа от Энтони, вздрогнул.
— Самвэл, объясни, как получилось, что ты позволил провести себя?
— Я не виноват… — замямлил тот под сумрачным взглядом босса. — Моя обязанность контролировать не только гараж, но и периметр вокруг офиса… Я не могу находиться в нескольких местах одновременно… К тому же наружные видеокамеры не работают уже третий день.
Человек, стоящий слева, вжал голову в плечи: следить за исправностью систем наблюдения вменялось в его обязанности.
— Николас, — Лиммар обернулся, — как получилось, что мой офис не охраняется должным образом?
— Я вызвал ремонтника, как только камеры наблюдения испортились. Но он до сих пор не пришел…
— Хватит! — Лиммар грубо прервал сбивчивые объяснения помощников. — Мне все ясно. Один из вас небрежно отнесся к своим обязанностям, чем причинил невосполнимый ущерб. Он будет наказан.
Лиммар отошел к столу. От недавней ярости в облике шефа не осталось и следа. Его движения стали неторопливыми, а сухое морщинистое лицо превратилось в каменную маску, на которой не отражалось никаких эмоций.
В кабинете повисла гробовая тишина. Перемена в поведении Лиммара пугала сильнее недавней ярости. Трое провинившихся помощников, не смея дышать, замерли в ожидании. Одного из них постигнет страшное наказание, но кого именно?
Зашуршала чешуя — это Урух покинул пост у дверей и подполз ближе. Трехметровая гадина, словно кобра, приподнялась на хвосте за спинами подчиненных. Матовая пленка больше не прикрывала глаза рептилии. Черные прорези зрачков хищно смотрели в затылки стоящих посередине кабинета людей. Из приоткрытой пасти, словно пробуя воздух на вкус, на короткое мгновение высовывался черный раздвоенный язык.
Сложив руки замком на набалдашнике трости, Лиммар сел за стол. Бесцветные глаза шефа переходили с одного подчиненного на другого.
— Николас, — наконец нарушил молчание Лиммар, — ты подвел меня. И ты сам знаешь это.
Кровь отхлынула от лица Николаса. Он поднял глаза и встретился с безжалостным взглядом шефа.
Лиммар произвел едва слышимый щелчок пальцами. В тот же миг Урух, как пружина, распрямил гибкое змееподобное тело. Змееящер с неимоверной быстротой обвился вокруг Николаса, сдавив бедняге горло.
Нападение произошло настолько стремительно, что Николас не успел что — либо предпринять. От удушья его глаза налились кровью. Колени подкосились. Пытаясь освободиться от смертельного захвата, он хрипел, беспомощно царапая чешуйчатую кожу рептилии. Но все усилия оказались напрасны — разомкнуть хватку Уруха человеку было не под силу.
После непродолжительной борьбы Николас, обессилев, повалился на пол. В широко раскрытых глазах несчастного застыл страх, словно в этот момент он увидел дорогу в царство мертвых, ступив на которую его ноги пару раз дернулись в предсмертной судороге.
Убедившись, что жертва не подает признаков жизни, Урух лениво разомкнул объятия.
— Надеюсь, для остальных это послужит уроком, — произнес Лиммар. Он щелкнул пальцами. Урух послушно отполз к дверям кабинета.
— Похищенный артефакт должен вернуться ко мне не позднее вечера пятницы, — продолжил Лиммар. — Отправляйтесь на его поиски немедленно. Ищите где угодно, хоть землю ройте, но найдите его. И не показывайтесь на глаза, пока вор не заплатит за оскорбление! Запомните — его жизнь в обмен на вашу. Не хочу лишний раз напоминать, но если вы еще хоть раз подведете, то окажетесь на месте Николаса. А теперь ступайте и постарайтесь не огорчать меня. В противном случае, — закончил Лиммар, опускаясь до шепота, — Урух обнимет каждого из вас.
Вжав головы в плечи, Энтони с Коксом попятились к выходу. Труп их товарища с посиневшим лицом остался лежать посреди кабинета, подтверждая слухи о том, что торговца антиквариатом Шафта Лиммара с улицы Космолетчиков лучше не огорчать.
Гигантский глаз, не моргая, смотрел уже около трех минут. Если бы не едва заметное движение зрачка, его можно было бы по ошибке принять за стеклянный.
— Ну, как, вы довольны? — донеслось сбоку.
Черный зрачок в темно — коричневой радужке едва заметно сузился. На мгновение глаз, словно створка телескопа, закрыло огромное веко.
— Это действительно уникальная вещь. — Антонио Мацетти, наконец, отложил лупу.
Проницательные карие глазки Мацетти теперь уставились на человека, сидящего по другую сторону стола.
Молодой человек с зализанными назад обесцвеченными волосами откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Пухлые, капризно выгнутые губы с изысканно нанесенным блеском тронула самодовольная улыбка. Сладковатый запах дорогого одеколона. Миловидный овал лица и наглые серые глаза, смотрящие чуть ли не с презрением.
Ультрамодный бледно — розовый костюм в тонкую неоновую полоску посетителя Мацетти категорически не нравился — Мацетти являлся сторонником консервативною стиля в одежде. А вот блестящая фиолетовая рубашка со светящимся малиновым галстуком, явно от Фергучи, смотрелась весьма недурно.
Леонардо Тинкс — старший администратор антикварного магазина — появился на пороге особняка Мацетти в фешенебельном районе Плобитауна неожиданно без предварительной договоренности. Управляющий долго не пускал посетителя, но молодой человек настаивал. Он утверждал, что Мацетти несказанно обрадуется его визиту, заявив, что для известного плобитаунского коллекционера у него есть нечто невероятное, что дето не терпит отлагательств, и, если сделка сорвется, управляющему придется подыскивать себе новую работу. Убеждение подействовало, и слуга позволит себе прервать послеобеденный сон хозяина.
