– Внутренний город! – объявил Трилхен с легкой улыбкой. – Быдлу туда хода нет, разве только как работникам.
Он привел гостей к закрытым бронзовым воротам, укрепленным тысячами заклятий – плетения на них буквально кишели, мешая друг другу. Судя по всему, накладывали их в разное время и разные маги, абсолютно не заботясь о том, чтобы создать единую систему. В итоге сейчас было достаточно ударить в пару точек, чтобы ворота осыпались пылью. Но местные об этом, похоже, и не подозревали, считая, что вход во внутренний город хорошо защищен. Просвещать их Санти не собирался, уже однозначно воспринимая светлых этого мира как врагов. Причем подсознательно – слишком уж отвратительным оказалось то, что он здесь увидел. И это себя они считают добром? Так что же тогда в их понимании зло?..
Скоморох недобро усмехнулся, осознав, что в этом несчастном мире кто-то использовал ради своей власти Свет, как в других местах использовали Тьму. И во всем виноваты люди. И не люди как вид, а люди как разумные существа. Впрочем, эльфы, гномы или орки ничем не лучше. Каждый выбирает, каким ему быть, и не стоит пенять на условия жизни – виноват во всем прежде всего ты сам, а затем уже все остальное. Выбрал быть подонком? Не обессудь, к тебе и относиться будут как к подонку. И это справедливо.
Из распахнувшейся калитки вышел офицер в начищенной до блеска кирасе, выслушал магистра и с поклоном пригласил гостей войти. Санти двинулся первым и про себя удивился толщине древних стен – больше трех саженей. Впрочем, при таких воротах это при штурме ничем не поможет, любой захудалый маг, если способен видеть плетения, легко минует их.
Внутренний город выглядел совсем иначе, чем внешний, он был очень чист и богат, прогуливающиеся по улицам люди одеты в добротные шерстяные подобия камзолов, почти у каждого имелся белый шарф с вышивкой серебром. Она изображала сказочных единорогов. Видимо, как символ чистоты. Женщин почти не встречалось, а немногие, кого видел элианец, обычно шли следом за мужчинами, потупив взгляд, укутанные с ног до головы, только любопытные глаза поблескивали из-под покрывал. Вид Кары, Ле и Тайки вызвал у местных едва ли не шок, они таращились на воительниц, раскрыв рты и осуждающе покачивая головами.
– Любопытно, – почти неслышно заметила Жрица, – похоже, здесь женщины в рабстве, как когда-то в Нартагале. Может, и не совсем так, но мне это не нравится.
– Мне тоже, – проворчала Беспалая. – Глянь, как на нас таращатся, будто мы у них что-то украли.
– Тише! – оборвал их разговор Санти. – Смотрите, какое разительное отличие между двумя частями города. Здесь, похоже, живут обеспеченные люди.
– Не только люди, – возразил Тинувиэль. – Гляди, вон мои сородичи стоят. И какие надменные, чтоб им провалиться! Вот я им щас…
И шебутной эльф позволил ауре силы Жизни полностью окутать его, после чего на несколько мгновений выпустил свои зеленые крылья. Стоявшие на перекрестке трое эльфов в свободных белых одеяниях на мгновение замерли на месте, затем, обменявшись несколькими репликами, дружно опустились на одно колено и склонили головы, вытянув вперед скрещенные в странном жесте руки – одна была протянута вперед, поперек нее лежала вторая, два пальца которой были согнуты. Видимо, ритуальный жест.
– Ну и какого дорхота тебе это понадобилось?! – с досадой выдохнул скоморох.
– А просто так! – шевельнул ушами принц. – Терпеть не могу, когда они так себя ведут!
«Он прав, – уже мысленно вмешался Энет. – Нам выгодно, чтобы пошли слухи. Здешние правители, понятно, предпочли бы, чтобы наше прибытие осталось в тайне, но кто сказал, что мы обязаны идти у них на поводу?»
«Никто, – неохотно признал Санти. – Действительно, пусть говорят».
С этими словами он тоже распахнул белые крылья и отпустил пылающую яростным белым Светом ауру, сделав ее видимой для всех. Зеваки, пялившиеся на гостей, шарахнулись в стороны, а затем начали рушиться на колени: такого им не доводилось видеть никогда – по улице Илламай-Рат-Ира шествовал как бы не ангел Спасителя, исходящее от него сияние слепило, подавляло, заставляло чувствовать свою ничтожность.
Чтобы усугубить впечатление, Санти нашел взглядом явно больного горожанина с серым лицом. Бедняга постоянно кашлял, иногда сплевывая кровь, и чувствовал себя, видимо, отвратительно. Скоморох незаметно просканировал его диагностическим заклятием, понял, что имеет дело с обычной чахоткой, после чего приблизился к больному и рявкнул:
– Ты прощен!
После чего применил Цвет Здоровья. Горожанин выгнулся и заорал от боли, его окутало разноцветное сияние. Через несколько мгновений сияние стекло вниз и исчезло, а человек распрямился, его лицо порозовело, глаза заблестели, дыхание стало легким.
– Ты здоров, – произнес Санти торжественно. – Иди и больше не греши! Иначе болезнь вернется.
– Благодарю вас, светлый господин! – горожанин рухнул на мостовую и принялся биться головой о камни. – Чудо! Чудо! Господин целитель сказал, что мне осталось жить не больше пяти декад! Чудо-о-о-о!
– Все в руках Его, – столь же торжественно, как и раньше, провозгласил скоморох и двинулся дальше.
Похоже, местные маги не умели лечить толком, как ни странно. Во многом они, наоборот, пошли куда дальше, чем элианцы, хотя бы в области телепортации, но вот в лечении – увы. Что сложного в излечении чахотки, причем не такой уж и запущенной? Странно. Но пока слишком мало информации, чтобы делать выводы.
Сопровождающий бросил на Санти досадливый взгляд, но ничего не сказал, только доложил о случившемся по амулету.
Здания тем временем становились выше, богаче, массивнее, улицы расширялись, впереди уже виднелась центральная площадь города, на которой рвался в небо выстроенный из белого камня Храм Света – три окружающие синий овоид золотистые стрельчатые башни, над которыми завис в воздухе дважды перечеркнутый золотой треугольник, символ Спасителя.
За гостями двигалась целая толпа, слухи о пришествии божьего ангела неслись по Илламай-Рат-Иру со скоростью молнии, жители бросали все свои дела и спешили поглазеть на чудеса. Жрецы Спасителя баловали ими людей нечасто. Стража ничего не могла поделать, только старалась не давать зевакам подходить к гостям слишком близко.
Наконец центральная улица столицы вывела процессию на огромную площадь, посреди которой высился Храм. Он производил ошеломляющее впечатление, был невероятно красив.
«Похож на взлетающий корабль, – хмыкнул Энет. – А вот эти башни напоминают двигатели…»
«Ты думаешь?..» – изумился Санти.
«Не думаю, – отозвался граф. – Предполагаю. Это кажется мне весьма возможным. А может, архитектор просто видел старт подобного корабля. Или он просто гений. Все возможно. Надо проверить».
