— Город нельзя трогать. По крайней мере сейчас.
— Почему?
— Уничтожив, как ты выразился, «свихнувшиеся киберсистемы», мы не приведём на их место никого, способного управлять мегаполисом. Глупо отрицать, что люди живут сейчас не за счёт собственных знаний, — они находятся на полном обеспечении у машин. Они не работают, а ведут праздный, ставший привычным образ жизни. Многие ли поймут меня, когда им будет сказано: прежняя жизнь закончилась, нужно восстанавливать разрушенное, возможно, голодать, терпеть лишения?
— Почему ты так скверно отзываешься о людях?
— Потому что знаю, чем живёт население города. Мы не сможем изменить ситуацию, просто уничтожив власть машин. Это приведёт лишь к техногенным катастрофам, лишениям, и в конечном итоге — к гибели единственного очага жизни на планете.
— Мне кажется или ещё вчера ты мыслил иначе? — продолжал допытываться Дрейк.
— Хватит. — Ян начал злиться. — Я нашёл в себе силы открыть глаза и увидеть реальное положение дел. Вот и всё. Прежде чем менять власть, мы должны найти замену свихнувшимся ИскИнам или, по меньшей мере, способ их нейтрализации, не затрагивающий глобальную сеть города и связанные с ней службы жизнеобеспечения…
Дверь отсека открылась.
На пороге стояла Мари.
— О чём спор? — спросила она, кивнув Дрейку и обняв Яна.
— О перспективах, — уклончиво ответил Энтони.
«Не поймёшь его…» — пытаясь погасить раздражение, подумал Ян.
Тепло, исходящее от рук Мари, снимало напряжение, гасило боль, но вопрос оставался открытым.
— Пожалуй, я приму участие, — внезапно заявила Мари, усаживаясь в кресло. Она с усмешкой посмотрела на Энтони и добавила: — В следующий раз, когда начнёте спор, проверь, не включена ли система интеркома на громкую связь.
Мари позволила себе пару секунд простого удовольствия — было забавно смотреть, как лицевые мышцы андроида приподняли бровь.
— Ну, а если серьёзно, то я согласна с Яном: жить в лесном бункере, рожать детей и каждое утро просыпаться в неизвестности я не согласна.
— Почему? — упрямо переспросил Дрейк, которому хотелось до конца понять образ мышления двух ставших ему близкими людей.
— В таком случае мне придётся учить своих детей тому, как отличить дройда от человека, как распознать эволюционировавший механизм, из числа «одичавших» терраформеров, куда и как следует стрелять, чтобы устранить внезапную проблему. Это будет скверное детство, Дрейк. Можешь поверить мне на слово.
— Значит? — Бровь Энтони опустилась.
— Значит, мы с тобой прислушаемся к словам Яна. Нужно искать экипаж «Европы» или хотя бы информацию о той сумме технологий, что позволит нам взять под свой контроль одичавших терраформеров. — Она обернулась и добавила: — Ты прав, милый. Без исполнительных машин, способных поддерживать городские инфраструктуры, нам не изменить существующее положение.
— Можно задать ещё один вопрос?
— Да, Энтони.
— Если мы найдём нужное количество исполнительных машин, сумеем нейтрализовать правящих городом андроидов, разве от этого изменится психология ныне живущего поколения людей?
— Нет. Не изменится, — ответила Мари. — Они останутся избалованными потребителями.
— Тогда где смысл борьбы? Не честнее ли скрыться от этого кошмара, который, по сути — тупик?
— Ты забываешь о детях, Дрейк. На смену живущим придут новые поколения, воспитанные вне власти машин. Они и есть смысл.
Колония Проциона. Два с половиной года спустя…
Тяжёлый вездеход медленно продвигался по исполинским наслоениям лавы, которые образовывали труднопроходимый уступчатый ландшафт предгорий.
Окрестности окрашивал багрянец непрекращающихся извержений, в воздухе витал пепел, за бортом машины температура окружающей среды держалась подле отметки в шестьдесят градусов по шкале Цельсия, ядовитая атмосфера не годилась для дыхания, но тем не менее здесь существовала жизнь.
Иная жизнь, радикально отличающаяся от привычных человеку форм.
На сканерах претерпевшей серьёзную модернизацию геолого-разведывательной машины компьютерная модель рельефа накладывалась на показания видеодатчиков, формируя сложную для неподготовленного взгляда картину: в сумеречном пространстве, озарённом багровыми отсветами извержений, между низкими, клубящимися облаками и застывшими излияниями лавы порывистый ветер гнал непрекращающуюся позёмку из мелких частиц пепла и вулканического туфа.
Видимость порой падала до пяти-шести метров, и тогда на помощь приходили сканирующие системы: их показания дополняли визуальную картину окружающего, обозначая невидимые невооружённым взглядом препятствия.
«Какие зловещие, нереальные краски…» — невольно подумалось Мари.
Повсюду, куда ни глянь, царили багровые сумерки, серебристые побеги фантастической растительности образовывали настоящие заросли — колонии микромашин бурно развивались на богатых металлами наплывах остывших лавовых полей, высокая температура окружающей среды являлась достаточным источником энергии, а свет им вовсе не был нужен, он лишь ложился причудливыми бликами на металлизированные заросли, выделяя среди похожих на кораллы структур продолговатые наросты вызревающих «семенных» утолщений.
Царство огня, металла и сервомеханизмов.
Первый виток стихийной эволюции не обладающих разумом механических форм.
За две недели пути среди предгорий группы извергающихся вулканов в зоне эффективного сканирования не было замечено ни одного андроида — человекоподобные машины с биологическими компонентами памяти попросту не могли здесь существовать, так как нуждались в кислороде и питательных веществах.
Чем ближе продвигался вездеход к предсказанной путём долгих изысканий и вычислений зоне массовой посадки разделившихся модулей колониального транспорта, тем больше разнообразных форм примитивных исполнительных механизмов встречалось на пути.
Порой Яну, Мари и Дрейку всерьёз начинало казаться, что вездеход попал на иную планету, где шла таинственная эволюция механических форм: чаще всего машины образовывали сообщества, они добывали необходимые ресурсы, оставляя после себя тёмные, прямоугольные провалы выработок, несколько раз в зоне разрешающей способности локационных систем проплывали контуры построек — это были перерабатывающие и производственные цеха, возведённые машинами для воспроизводства себе подобных.
Помимо зарослей металлизированных растений и похожих на механические муравейники промышленных зон на пути следования попадались и иные, чрезвычайно опасные сообщества машин, которые не добывали полезных ископаемых, не участвовали в их переработке, а кочевали по сумеречному пространству, совершая набеги на промышленные комплексы, силой отбирая необходимые для самоподдержания ресурсы и комплектующие.
