Аристократия Венеры изначально и была служилой, многие роды получили титулы именно за командование в реальных боях, в сражениях. То, что офицеры и генералы уходили корнями в обеспеченные слои общества в те годы было второстепенно, перед внешней угрозой многие вещи были не важны. Это позже, когда большинство войн физических завершилось и на первый план вышли войны экономические, все изменилось. Но и сейчас, хоть доля аристократии в армейском командовании гораздо меньше, ее достаточно, чтобы организовать проблемы королевской власти.
А еще у кланов есть как легальные рычаги власти, так и нелегальные, теневые. В отличие от правящей династии они могут позволить себе незаконную аферу на грани фола, народ не растерзает их за это, не разнесет в клочья. Как и сенат и прочие структуры.
В чем слабость кланов?
В том, что их много. На данный момент все они объединены в группировки с тремя самыми авторитетными и богатыми семьями во главе, но каждая из группировок костьми ляжет, но не даст другой править планетой. Слабые Веласкесы устраивают всех именно слабостью, у них недостаточно сил, чтобы диктовать условия.
Таким образом, любой клан, любая политическая группировка хоть и может действовать на обоих фронтах, как теневом, так и легальном, ограничена аналогичным противодействием других кланов на этих же фронтах. В этом и состоит суть политической борьбы на планете. Но какое место в этой схеме занимает сеньор Кампос сотоварищи?
М-да, вот это задачка! А ведь рядом лежит, на поверхности, только задумайся! Но нет, почему-то не задумывался, не случалось.
Мафия. Теневая власть, которую «белые» Веласкесы могут использовать против всемогущих кланов на теневом фронте, компенсируя изначальную свою в нем ущербность. Простое решение и потому гениальное. Ай да я!
Дон Виктор следил за моим лицом и усмехнулся.
— Понял?
— Почти. Но как же закон? Вы же по одну сторону, они…
— А ее нет, другой стороны! Нет закона! Это сказка, миф для обывателей!
Закон есть для тех, кто ворует бочками и ящиками, кто убивает ножом или пистолетом. Тех же, кто ворует космолетами, а убивает росчерком пера, вся эта лабуда не касается. И не смотри такими глазами, не мы это придумали. Рассказать, что как есть и как работает?
Я кивнул.
— Конечно, сеньор!
— Мир устроен просто. В самом его низу уличные банды, эскадроны и бригады. Это падальщики, санитары общества. На самом деле их никто не контролирует, это миф, они просто есть, как просто есть волки в лесу.
— А как же бандеры? Они же держат их под контролем!
Усмешка.
— Я же говорю, это миф. Эскадроны всегда были сами по себе. Есть этнические эскадроны — «венесуэльцы», «бразильцы» или «перуанцы». Есть национальные — ваши русские бригады, например. Что-то разошлись они, даже здесь, в «имперском» секторе! Забывают, кого бояться нужно! Или марсиане — эти вообще отмороженные. Или вьетнамцы. Есть исламские банды, есть последователи религии Священного Круга — но эти в основном в местах скопления товарищей с Востока и большой роли не играют. Но все эскадроны — независимы.
Бандеры… Сложно объяснить. Эскадронам нужно покровительство, бандерам нужно спокойствие, чувство контроля над ситуацией. Они добиваются этого, взаимно помогая друг другу. Если, например, команданте не устраивает капитан эскадрона, несговорчивый слишком, беспредельщик, такого капитана могут убрать. Но это не значит, что новый капитан будет стелиться под команданте. Наоборот, может начаться война, и только вмешательство дона спасет город от крупного кровопролития.
Но у бандер есть деньги, есть влияние, они контролируют многие процессы «сверху», которые эскадроны видят «снизу». Они повязаны, потому вынуждены работать вместе.
…А у уличных банд есть бойцы, беспрекословно подчиняющиеся лидеру, своему капитану. Дальше продолжать?
Я отрицательно покачал головой.
— Деньги и мясо. Бандеры и эскадроны. Вместе они сила.
— Именно. И эта сила запитана друг на друга, не может существовать по отдельности, и никакой клан не сможет нарушить их вассально-сеньорские отношения.
— Почему? — не понял я.
— У каждой бандеры свой профиль, достаточно узкий. Ювелирка, наркота, проституция, нелегальные перевозки. Это десятилетиями отлаженная система, никакая другая структура, даже имея бездонные финансовые резервы кланов, не выдавит бандеру из среды обитания. Можно убить команданте, главу структуры, но я уже говорил тебе про гидру. Как гвардия и ДБ бессильны сделать что-либо мафии, так и кланы. А есть еще доны с неограниченными ресурсами и резервами, и поверь, любой дон найдет чем ответить любому клану, даже такому именитому, как Сантана или Феррейра. Мы сила, мальчик, сила сама по себе. Кланы знают об этом и не спешат с нами ссориться. Как и Веласкесы. Или ты думаешь, почему я на свободе?
Я закашлялся.
— Простите, сеньор?
— Тетушка Алиса, ДБ. У нее уникальные технические возможности, как и административные. Как думаешь, реши она прикрыть меня на пару десятков лет, сколько времени у департамента займет нарыть на меня несколько тонн интригующей информации?
— Ну…
— Немного! — сам же ответил дон Кампос, подняв указательный палец вверх. — Сейчас в ДБ чистка, летит много голов, я лишился многих хороших… Назовем их агентами. Также арестовывают и казнят многих моих собственных людей, причем за мелочи, ерунду, на которую в иное время не обращают внимания. А я сижу здесь, пью коньяк, курю сигары, будто меня это не касается. Почему?
— У вас договор, — понял я.
— Нет. — Собеседник покачал головой. — Договора нет. Он есть, но он негласный. Хефе неприкосновенны, пока не замышляют против верховной власти. А я не замышляю.
— А чистка? А ваши люди?
— Это работа ДБ, я не могу судить их за то, что они делают свою работу и казнят тех, кто делает что-то против закона. Я же тоже делаю свою! Еще коньяк?
Дон Виктор вновь почувствовал, что мне плохо. Проницательная скотина!
Да, скотина, лицемерная скотина. Мне очень, ОЧЕНЬ хотелось оскорблять его. Внутри меня пылала буря, которую я не мог остановить. Я. Верный подданный, не нарушавший законов. И он. Преступник, на котором печать негде ставить. И он — бОльшая опора власти, более верноподданный для королевы, чем я и мне подобные!
У него руки в крови по локоть, если не больше. Пусть это кровь таких же, как он, преступников, нарушивших преступные же законы, но это кровь. И он неприкасаем для власти потому, что та может положиться на него в случае переворота. Mierda!
Что такое тайная власть? Что такое сотня мастеров плаща и кинжала? Это много, очень много.
