Слав молчал. Он боялся этого вопроса, но знал, что рано или поздно должен сделать выбор. В душе он его сделал, но боялся, что недостаточно продуманный шаг может повлечь неисправимые последствия. Ведь он, Слав, знает достаточно, чтобы помочь варварам выиграть войну. По крайней мере, шансы их возрастут. Но не станет ли это концом цивилизации?
- Идем со мной, - сказал Игор. Он вышел наружу, и Слав последовал за ним. Они пошли по улице. Какой-то воин подбежал к вождю, но Игор отстранил его резкой отмашкой:
- Потом!
Он привел Слава к обрыву. Под ними до горизонта синела водная гладь, лишь кое-где вид-нелись рыжие клочки пустошей, еще не затопленные прибывавшей водой. Где-то на юге, за туманной дымкой, лежит Дирн...
Игор долго стоял, с наслаждением дыша влажным воздухом Поймы. Слав подумал: если не согласиться, Игор убьет его. Потому и привел сюда, к обрыву. Взгляд юноши скользнул к поясу вождя, но меча на нем не было.
- Видишь прилив? - неожиданно сказал вождь. - У меня внутри точно так же, - Игор поднял руку к груди и сжал кулак. Его лицо стало взволнованным, яростное вдохновение отразилось на нем. Слав никогда не видел вождя таким. - Что-то поднимается и захлестывает меня, как вода захлестывает сушу. Приходит новая луна, и прилив обновляет землю, смывает прах и старые кости. Он необходим этой земле, иначе она погибнет. Ты понимаешь меня, Слав? В наших душах тоже прилив. Мы хотим перемен, мы не желаем жить так, как живем! Мы такие же люди, как и вы, мы потомки Основателей и имеем право на эту землю, имеем право жить, как люди, а не как звери! Мы не боимся умереть, и никто не остановит нас, мы, как эта вода, - просочимся и прорвемся, потому что пришло наше время. Время прилива!
Глава 39. Волод. Смерть правителя.
Изагер впился глазами в экран. Донесения одно другого хлеще! Изагеру казалось: весь мир ополчился против него. Совет все чаще подвергал обструкции решения правителя и развязанную войну. Служба Безопасности никак не может выйти на след секты Нижних, сильно беспокоящей Изагера потому, что те имели доступ к сердцу города - энергосистеме вкупе с приливными гене-раторами. Один из старших пилотов сошел с ума, самовольно вылетел в Пойму с полным боезапасом и разбомбил Исток, город, в котором находился один из тайных агентов правителя. Кстати, вот донесение от него...
Изагер читал, и бесстрастные буквы вдруг стали сливаться в жуткий, терзающий комок. Из-вестие поразило его, как удар палача.
Издав слабый крик, правитель замер, чувствуя, как сильно сжалось сердце. Его сын! Это он! Текст расплывался перед глазами: "Из донесения агента Молоха... Молодой человек по имени Слав был заключен под стражу, обвиненный в том, что он гмор... Свидетель видел его во время операции на плато Краба... Он рассказал, что является сыном правителя Изагера... Попал в катастрофу... ока-зался в городе".
Слав жив! Его сын жив! Но что там дальше, что там еще?
"...в данное время Слав активно сотрудничает с правителем города Игором... Помогает строить шахту и изготавливать оружие..."
Что ты делаешь, мальчик? Что ты делаешь?!
Дальше шли донесения о численности варваров, о встрече Игора и вождей близлежащих кланов. "...Жду дальнейших указаний. Агент Молох"...
Изагер тяжело опустился в кресло. Указания... Какие, проклятье, указания? Отправить десант в эту дыру и вытащить Слава? Подобную операцию невозможно скрыть от Совета, и уж тем более ее причину. Почему сын сотрудничает с пустынниками? Зачем? Они угрожают ему? Да, наверняка, как я сразу не подумал! Но зачем рассказал им, что он - сын правителя? Чтобы придать больше ценности своей жизни? Чтобы договориться о выкупе? Может быть. Это даже умно. Но что делать мне? Что де-лать с другим... Славом?
- Время пришло. Ты сделаешь это сегодня!
Сегодня! Волод вскочил, глядя на вошедшего в комнату Мерка:
- Как... сегодня?
- Сегодня и прямо сейчас!
- Но... почему сейчас?
- Счет идет на минуты, - по взволнованному виду агента было видно, что он не шутил. - Сегодня Изагер получит донесение о Славе. Он уничтожит тебя! Собирайся!
Волод быстро оделся. Пальцы не слушались, но одежда гморов на магнитных застежках одевалась легко, плотно обтягивая тело.
- Если бы я мог, я пошел бы вместо тебя, - произнес Мерк так, что Володу стало еще страшнее. Глаза Мерка блеснули. - Я бы убил Изагера собственными руками! Теперь смотри...
Мерк вытащил из складок плаща крошечный, размером в полпальца, прозрачный пакетик, в котором лежала маленькая темная игла.
- Вынимай осторожно. Достаточно царапины, и Изагер проживет не больше минуты. Яд действует очень быстро. Игла распадется через две минуты без всякого следа, пакет принесешь мне. Запомнил? Далее вызовешь охрану и скажешь, что застал отца мертвым. С этого момента власть в Дирне будет принадлежать тебе и нам...
Пальцы Волода дрожали, когда он принимал иглу. Не так давно он связывал с Изагером свое будущее, стремился заменить ему сына... и теперь должен убить. Убить человека, почти ставшего ему отцом. Но ведь он - не отец, почему Волод должен жалеть его? Волод едва не расхохотался, понимая: закон Поймы, где каждый сам за себя, действовал и здесь! Гморы убивали друг друга за место под солнцем так же, как это делают бродяги-варвары. Более изощренно, но так же жестоко и безжалостно... Волод искал оправданий и находил их, но все равно чувствовал: что-то не так. То, что ему предлагали, было... подло. Ни Мих, ни даже Москаль никогда не сделали бы ничего подобного, потому что это означало потерять лицо!
Но он, Волод, не в Пойме. Он здесь, в Дирне, а в гмороде свои законы. Здесь подлые гморы не вызывают врага на бой, а убивают из-за угла и в спину. Подлость и бесчестье! Волод не хотел вспоминать эти слова, но они упрямо всплывали в мозгу, и душа металась, как пойманная в сеть рыба. Подлость для варвара, но ведь он, Волод, давно уже не пустынник, а гмор! Стоило ему по-думать об этом, как стало чуточку легче. Все так! Он не виноват! Просто он... стал другим. А если бы у него был выбор, конечно, он бы отказался! Конечно! Но выбора нет. Жизнь Изагера висела на одних весах с жизнью Волода. Стал бы правитель раздумывать, окажись он на его месте? Нет, не стал бы! Почему тогда он, Волод, должен жалеть его?
Изагер сидел, сжимая виски руками. Он не мог принять решение. Он, Изагер, диктатор, че-ловек с железным сердцем, как называют его враги, просто сидел и плакал. Зачем, зачем он про-сматривал эти донесения? Зачем ему знать о том, что сын жив, ведь он давно похоронил его! Что ему делать теперь?
Смирившись с его смертью, он принял самозванца, не убил, а сделал своим сыном. И что теперь? Да, истинный сын тот, что идет по стопам отца! Но... Забытое, загнанное глубоко внутрь сердца чувство рвало правителя изнутри. Изагер вспомнил былой сон. У него один сын. И должен ос-таться один...
