У Вейдера возникло серьезное подозрение, не играет ли Мадин на две стороны, но последующее расследование обнаружило фальшивую ноту. Генерал вообще ни за что не променял бы отличную карьеру в Империи на смутное будущее дерзких революционных посягательств, если бы не одна история, которую он тщательно скрывал как от имперцев, так и от повстанцев.
В тот самый день, когда упрямствующая принцесса спорила с гранд-моффом, супруга генерала вместе с маленькими детьми прибыли на один из альдераанских курортов. Таркин в одночасье превратился из покровителя в заклятого врага, уничтожив все мечты о мирной жизни после разгрома разбойников из Сопротивления. Так один из наиболее перспективных военачальников Империи возненавидел государство, идеалы которого прежде не подвергал сомнению.
«Вызвать генерала прямо сюда, на «Экзекъютор», и поговорить с ним? Но сначала предложить Палпатину послать его в составе новой делегации на Мон-Каламари. Только под каким соусом подать его Императору? Почему военный сможет сделать то, с чем не справились наши лучшие дипломаты? А очень просто. Мадин продолжит начатые мной агрессивные переговоры, и будет выступать как личный представитель Дарта Вейдера».
Скайуокер решил, что теперь он, наконец-то, заслужил отдых, и кое-как устроился в рабочем кресле. Он мгновенно уснул, вернее, провалился в сон. Последней мыслью проскользнула смутная перспектива пробуждения от боли в затекших плечах – он начисто забыл снять доспехи...
Глава IV. Три осколка кривого зеркала
Под дождями плачет желтых лип конвой...
Где же ты, удача? Что стряслось с тобой?
Вслед каким знаменам
Ты летишь в зеленом
С непокрытой головой?
Л. Бочарова. Где же ты, удача?
Каким будет ваше повеление, учитель?
Я полагаю, твоя лаактинская операция прошла удачно?
«Когда это облава на третьесортной планетке была интересна Императору? Он же не думает, что арестовать кого-то из руководства Альянса ТАК легко...»
Да, мой повелитель. Мы ликвидировали одну из баз, снабжавшую Альянс продовольствием и оружием.
Кривизна сморщенных губ Палпатина на голограмме неприятно задергалась:
Встань, друг мой. Что еще ты хочешь мне сообщить?
«Он угадал. Невзирая на расстояние, несмотря на то, что он сам вызвал меня на связь, ситх понял, что я хочу что-то спросить. Что ж, будем действовать прямолинейно».
Вейдер пружинисто поднялся на ноги и бесстрастно-учтивым тоном произнес:
Я прошу вашего разрешения участвовать в переговорах с республикой Мон-Каламари.
Ты считаешь, мой мальчик, что справишься с этим лучше моих дипломатов? – Палпатин поставил ударение на двух словах – «мальчик» и «моих». Вейдер повторил его маневр, также отвечая двойным ударением:
Я бы смог оказать помощь вашим дипломатам в том, что касается непосредственно ваших интересов. Мой повелитель, «Экзекъютор» всего в полутора днях пути от Мон-Каламари. Я уверен, что достигну необходимого эффекта неожиданностью визита.
Ты полагаешь, что после этого мы возьмем их тепленькими? Без вмешательства более действенных средств?
Я полагаю, что в переговорах должны участвовать люди милитаристической направленности.
Вейдер. Тебе ведь есть чем заняться, кроме этого? И ты у нас не дипломат, правда?
«Да уж, куда мне до ваших высот», - подумал Темный Лорд.
Мой повелитель, я склонен считать, что мое присутствие...
Твое присутствие требуется во флоте. Но ты подумал правильно. Ты можешь навестить их. Просто намекни им о том, как мы хотим лицезреть их систему на карте Империи. И, естественно, я хочу получить запись твоего визита к ним.
Я отправлю вам ее тотчас, как...
Мы можем попробовать этот ход. Пусть в переговорах поучаствует новая команда. У тебя есть какие-нибудь кандидатуры?
Рассчитывая на разговор с Палпатином, Вейдер досконально изучил досье всех тех людей, о которых могла зайти речь, и построил схему беседы так, чтобы Император сам остановился на нужном ему имени. Темный Лорд понимал, что в противоположном случае ему придется предложить генерала в довесок к императорской команде. А это чревато срывом всей операции, да и он автоматически ставит себя под подозрение.
Как прекрасный организатор и светский человек, наилучшей кандидатурой был бы адмирал Оззель... Мне кажется, что...
Мне так не кажется. Оззель нам нужен во флоте, как и ты.
«Нам? Кому этот болван, который с трудом представляет расположение турболазерных батарей, нужен во флоте?»
Безусловно, его помощьна флагмане неоценима. Кроме адмирала Оззеля, я также полагаюсь на капитана Пиетта.
Но этот Пиетт, кажется, совсем недавно у тебя служит, не так ли? А здесь нужен человек, хорошо знающий как вооруженные силы, так и экономику.
Да, мой повелитель. Но людей, подобных Уиллхуфу Таркину, у нас больше нет...
Упоминание бывшего императорского любимчика зацепило нужную пружинку.
В кругу Таркина были весьма талантливые офицеры. Разыщи их, Вейдер.
Из тех, кто еще жив, нам был бы полезен капитан Ниида. Он командует одним из моих «разрушителей».
Он еще слишком молод.
Джерджеррод...
Упоминание Джерджеррода Император проигнорировал напрочь. Мофф вот уже год не появлялся на Корусканте, выполняя какую-то сверхсекретную миссию во внешних территориях. Поэтому Темный Лорд и ожидал, что Император не решится его отозвать.
Генерал Мадин...
Мадин?
Он консультировал гранд-моффа Таркина по вопросам поставок оборудования из средних территорий и лично занимался операциями прикрытия при испытаниях боевой станции.
Да, я помню его, - как-то отвлеченно проговорил Император. Разговор начинал ему надоедать – еще одно очко в пользу предположения Вейдера о том, что верфи Мон-Каламари не будут самой главной фишкой в финальном противостоянии Альянса и Империи.
Ну что ж, пусть будет Мадин... Кстати, Вейдер, а что с этим резидентом Альянса?
Мой повелитель, на Лаактине его не оказалось.
Конечно, его не было на Лаактине! Что он, сидит и ждет, когда ты поторопишься с флотом «разрушителей»?
Вейдер уловил новый скачок настроения повелителя и приготовился к разносу.
Наш флот... - начал он.
Он что, привидение? Кто-то должен что-нибудь знать о нем?
Мы арестовали... - попытался ответить младший ситх, но и этой фразе не суждено было стать законченной.
