хотела, ела, когда ей было удобно, но всё равно: она привыкла, что вечером Найт был здесь. Иногда он уходил после вечерней тренировки: просто посидеть с другим ребятами, сыграть в дартс или в бильярд на старом ободранном столе, – но чаще проводил вечера в блоке и что-то делал со своими механизмами, датчиками и прочим.
Сейчас его как будто не хватало.
Не хватало его спокойного, уверенного присутствия в соседней комнате, его едва слышных шагов, его взгляда, как будто намеренно не замечающего её.
Вечером руководство базы собрало всех «клинков» и прочий персонал для разбора полётов. Их группа, даже не вступая в сражение, сумела потерять на выезде троих человек, а ещё один оказался серьёзно ранен. Фургон тоже кое-чего стоил. И дебриф продолжался уже два часа.
Наконец Сандра услышала, как открылась дверь блока. Она вышла из своей комнаты в общую.
Найт посмотрел на неё так, словно забыл, что она жила тут, и несказанно удивился незнакомой девушке у себя в блоке.
– Ну как? – спросила Сандра.
– Тот «клинок», что сражался сегодня первым, погиб. Второй, по которому мы шарахнули из нейроблокатора, жив. Но теперь выбыл на год минимум. – Найт посмотрел на предплечье Сандры, где под тканью комбинезона был скрыт такой же заблокированный на год нейропривод. – Из наших пока нашли только тело Фэна. Вскрытие будет позднее, но пока выглядит так, что он обо что-то ударился головой, когда рухнул вместе с мостом вниз. Потерял сознание и утонул. Остальных вряд ли уже найдут.
– Вот ведь! – Сандра сжала кулаки. – На ровном месте! Мы даже близко к страйдеру не подходили…
– Вообще-то место было не очень ровным.
Сандра почти против воли рассмеялась. Эта шутка была такой дурацкой, неуместной и такой, какая могла прийти в голову только человеку, вроде Гарета Найта. Он видел это постоянно: разрушающиеся города, водопады из камней и стекла, искорёженный бетон и оголённые железные остовы небоскрёбов. И смерти. Он постоянно видел смерти. Сколько «клинков» он пережил на этой базе?
– Ты не привязываешься ни к кому, да? – спросила Сандра. – Не заводишь друзей.
– Скорее, никто не хочет привязываться ко мне.
– Почему?
– Потому что я статистически мёртв.
– Что это, нахрен, значит? – поморщилась Сандра.
– Они всё считают. Сколько схваток было у каждого «клинка», с каким результатом. Ты знаешь, что тридцать семь с половиной процентов «клинков» погибает в своём первом бою? А они знают, просто не говорят, чтобы не пугать. Не говорят людям там, – Найт кивнул в сторону окна, – не говорят новичкам.
– Можно подумать, мы не знаем…
– Вы знаете, что многие погибают в первом же бою, но не знаете, что больше, чем каждый третий. Даже самые лучшие из нас ошибаются, бывает, что просто не везёт, поэтому мы… Все равно или поздно мы проигрываем. Я уже давно должен был проиграть. Моё везение закончилось. Монетка может упасть два раза подряд орлом, три раза, четыре, но не десять. Если мы кинем её в десятый раз, шансы, что опять будет орёл – ничтожны. И с каждым разом этот шанс всё меньше и меньше.
– Дело не в везении, Найт, – сказала Сандра. – Ты сильный и быстрый, ты хорошо чувствуешь искажения, и ты тренируешься, как проклятый.
– Этого мало, – сказал он и направился к двери в свою комнату.
Сандра медленно пошла за ним.
Он обернулся и вопросительно посмотрел на неё.
Сандра подошла ближе, хотя её всегда это немного подбешивало – утыкаться носом ему в грудь, задирать голову при разговоре, настолько он был выше.
– Ты был прав, – произнесла она и сама удивилась тому, как мягко и слабо звучит её голос. – Нам нужно попробовать до… Если ты хочешь.
==========================
Думаю, вы догадались, что вас ждёт в следующей главе. Если вам не нравится читать эротические сцены, то смело пропускайте первую треть главы. Ничего важного для сюжета там не произойдёт, они просто потрахаются.
Найт несколько мгновений медлил, словно не понимая, о чём она говорит. А потом он без слов обхватил её руками и поднял – с какой-то невероятной лёгкостью, будто она ничего не весила. И хотя Сандра много раз наблюдала за его тренировками, видела обтянутые костюмом мышцы, её всё равно удивила эта лёгкость.
Их лица оказались на одном уровне.
Сандра смотрела в его глаза, в самую черноту зрачков, которая словно вибрировала от плохо скрываемого желания.
Найт коснулся губами её губ – не с той жадностью, которая плескалась в его взгляде, а осторожно и нежно, будто спрашивая разрешения.
Сандра закинула руки ему на шею и прильнула к его губам.
Под пальцами она чувствовала жёсткие мышцы его плеч, и это ощущение заводило её едва ли не больше, чем поцелуи. По телу растекалось медленное, сладкое возбуждение.
Сандре показалось, что её руки дрожат от предвкушения и, совсем немного, от страха. Она не знала, как это будет, – с ним.
Он опустил её на кровать, а сам встал на колени рядом.
Найт взял её руку – костяшки были ободраны и чуть-чуть распухли, потому что сегодня Сандра била без перчаток и со всей силы. Он склонился над ними и поцеловал каждую.
Один. Два. Три. Четыре.
У Сандры сердце едва не выпрыгивало из груди. От каждого из четырёх маленьких, лёгких поцелуев оно замирало, а потом, как безумное, начинало биться вновь, а потом опять замирало…
Почему-то в горле встал комок.
Глупо, глупо, глупо…
Гарет Найт стоит перед ней на коленях, покрывает поцелуями её руки, а она готова расплакаться.
Всё потому, что никто раньше так её не касался. С заботой, с такой неуместной сейчас, ненужной нежностью.
– Мне выключить свет? – спросил Найт, поднимая на Сандру глаза.
– Нет. Зачем? – ответила Сандра, поняв вдруг, что не чувствует перед Найтом того смущения, что испытывала с Тёрнером.
Она выросла на тренировочной базе, среди мужчин, и мало что могло её смутить. Но с Тёрнером ей всегда было неловко – непонятно почему.
– Некоторым без света комфортнее, – пожал плечами Найт.
«Так и думала, что перетрахал всю базу», – подумала про себя Сандра, но сказала другое:
– Мне нравится смотреть на тебя. А тебе
