- Вело репортаж зеркальце, - сообщил оттуда приглушённый голос. – Самый рейтинговый комментатор в Драме и окрестностях.
Я бы мог кое-что сообщить о наклонностях плоского шутника, но времени не было. Я свистнул. Звук получился коротким. Мой паук изобразил что-то вроде подсечки. Большого урона противнику не нанёс, но один глаз всё же выбил. Недовольный вурдалак что-то пробурчал себе под нос.
В общем-то, с командами я долго не мучился. Всё оказалось просто, как инфузория. Короткий свист – паук атакует справа, длинный – слева. Средний сигнал - удар в центр. А вот какой приём при этом использовать – это уж целиком на усмотрение таракана. Короче говоря, весь стиль боя представлял из себя смесь заданного мной направления со случайным выбором инопланетной козявки. А, может и не случайным. Кто его знает, какие тараканы водятся в тараканьей голове.
Как бы там ни было, мой каратитон одерживал верх. Правда, он потерял две конечности, несколько глаз и даже один язык, но по очкам был впереди своего коллеги. Тот недосчитывался уже трёх ног и двух языков. Да и со зрением были явные проблемы. Он потерял сто очков жизни, тогда как мой подопечный – только восемьдесят.
Вурдалак нервничал. Это было заметно по вылупленным до неприличия глазам и стекающей по клыкам пене. Мне доставляло истинное удовольствие наблюдать, как мечется деморализованный ходом поединка кровосос. Судя по тому, как складывался бой, до его окончания оставалось совсем чуть-чуть. Ещё пара удачных атак, и к вампирскому насекомому можно будет примерять белые тапочки.
Но тут случилось непредвиденное! Коварный Лацуг издал хитрый свист, его жук совершил молниеносный выпад – мой подопечный был сбит с ног. У него был вырван большой кусок туловища. Слизь хлестала из раны, заливая поверженного бойца, он издавал резкие звуки, напоминавшие крик. Минус тридцать очков жизни! Похоже, это конец. Вряд ли мой паук сможет оправиться от такого удара. Свистеть дальше смысла уже не было.
Импульсивный порыв – штука рискованная. Потому что неизвестно, во что такой заскок может вылиться. Хотя в Драме нестандартное поведение иногда даёт неплохой эффект.
Решение возникло внезапно. Рука метнулась в карман, схватила другой свисток. Тот самый, который мне подарила Боня. На всё ушли доли секунды. Выплюнув изо рта паучью свистульку, я поместил меж зубов инструмент для вызова одной трусоватой зверушки.
Раздался знакомый звук. Не прошло и мгновения, как половина стены рухнуло, из провала показался волк. На серой морде было написано одновременно служебное рвение и ужас от увиденного. Растерянный хищник не со зла, а исключительно по неуклюжести взял, да и наступил лапой на вампирского паука. Тот пискнул и приказал долго жить. Лацуг выкатил глаза и раскрыл клыкастую пасть. Наверное, просто хотел возмутиться. Но серый этого не знал. У него были свои взгляды на вампиров. Исключительно традиционные. Проявив завидную прыткость, волк запрыгнул мне на руки и попытался изобразить плюшевую болонку. Вряд ли бы я смог удержать такую тушку. Думаю, мне помогла змейка.
Пока вновь обретённый питомец елозил по моему фасаду, хозяин разрушенной норки пришёл в себя и впал в бесконтрольную ярость. Его глаза налились кровью и выпучились до неприличного состояния. Вурдалак завис над землёй и поплыл в мою сторону. Надо было что-то предпринимать.
- Дуй в свисток быстрее! – заверещали из кармана.
Лацуг был совсем близко. Волк замер, всем своим видом намекая, что он никакой не зверь, а вовсе даже меховая жилетка. Я набрал воздуха в грудь и собрался свистнуть.
- Да не в этот, идиот! – крикнуло зеркальце.
Меня прошиб холодный пот, волчий свисток выпал изо рта. Значит, дуть надо было в ту, паучью дудку. Да я же её выплюнул! Зубы вампира были в считанных миллиметрах от моей шеи. Я почувствовал его зловонное дыхание. Как ни странно, вонь изо рта душегубца привела меня в чувство. Я склонил голову. Опа! Мне опять повезло! Тараканий свисток зацепился за отворот на кольчуге. Прямо под моим подбородком. Надо было просто склонить голову и поймать губами маленький инструмент. Но Свен по прозванию Косноязычный не был бы настоящим хоббитом, если бы не сделал того, что сделал. Я шмыгнул носом и плюнул прямо в харю оголтелому кровососу. Тот ойкнул и на время прекратил свои поползновения. Я поймал ртом злополучный инструмент и, зажмурившись, свистнул.
Сразу почувствовал лёгкость, почти невесомость.
- Слепой стоматолог попался тебе чтоб! – неслось мне вдогонку.
Наверное, это самое страшное проклятие у вампиров.
Глава 17
Я ощутил твёрдую поверхность под ногами, открыл глаза. Мы оказались на знакомом плато, перед нами маячила внушительная фигура Зигерода. Он был занят тем, что ковырялся дубинкой в носу. Видимо наше внезапное появление застало гиганта врасплох. От неожиданности он развёл синие руки в стороны, оставив здоровенную палицу торчать прямо из ноздри. Я поймал себя на мысли, что продолжаю держать на руках волка. Тот, похоже, пригрелся и не издавал ни единого звука. Типа немой.
Со стороны двойного реликта послышались судорожные всхлипы. Зигерод закатил все имеющиеся у него глаза, его головы отклонились назад. Блин!
- Ащ ас хичну! – успело предупредить нас чудовище.
Казалось бы, что может быть безобиднее чиха? Ничего! Только не в случае с великаном. Я сбросил с рук мохнатую тушку, и мы с волком бросились в разные стороны. Послышался звук горного камнепада. В место, где мы только что находились, вонзилось личное оружие синего громилы. Ударная волна разбросала нас по плато.
Отлежавшись, я решил приподнять голову. Оглянулся. Над каменистой площадкой стояло облако пыли. Сквозь серую взвесь виднелась торчащая из земли дубинка. Чуть поодаль угадывалась знакомая фигура синеватого верзилы. Зигерод нагнулся и что-то бормотал себе под нос.
Судя по всему, опасность уже миновала. Я встал, отряхнулся, поискал глазами волка. Ага! Вон из того камушка торчит хвост. Подошёл ближе, наступил на отросток. Булыжник заскулил, но шевелиться даже не подумал.
- Пошли! – я сошёл с хвоста. – Не бойся.
Камень повернул ко мне волчью морду и чихнул. Блин, ещё один!
- Будь здоров! – я потрепал за ухо напуганное животное.
- Апсибо! – послышалось со стороны великана.
Вообще-то, это я не ему, но ладно! Мне не жалко. Почувствовал в носу свербение. Не успел даже прикрыться рукой – из меня вылетел смачный чих. Если б в моём носу торчала дубинка, то она пролетела бы несколько метров.
- Тшоб теяб рбякнуло! – прогремел великан, не отрываясь от своего занятия.
Уж не знаю, что этот верзила имел ввиду, но прозвучало это как доброе пожелание. Хотя, может быть, я принимаю желаемое за действительное. Как бы ни была дружелюбна интонация, термин “рбякнуло” вызывает вполне определённые ассоциации. Ладно, будем считать, что обмен приветствиями состоялся. Пора переходить непосредственно к диалогу.
Я направился в сторону Зигерода, волк полз следом. По-пластунски. Вот, клоун. Думает, так незаметней. Хоть бы хвост к земле прижал что ли, а то торчит, как причёска с похмелья. Ладно, пусть себе ползает. Меня сейчас больше Зигерод интересует.
Великан наклонился к самой земле. Обе его головы всматривались в какое-то место. Я подошёл ближе, проследил направление его взгляда. У меня полегчало на душе. Каратитон был жив! Более того, он сумел восстановить часть своих органов. Вот это да! Боевой таракан обладал способностью к регенерации. Удивительные создания! Мало того, что могут перемещать персонажей в пространстве, так ещё и лечатся сами.
- Лобеет! – повернул ко мне синие головы великан.
Я сначала подумал, что данный глагол происходит от слова “лоб”. Но ошибся.
- Каратитончик лобеет, - синий палец указал на раненого паука.
Я с удивлением наблюдал за тем, как из паучьего тельца взамен утраченных ног прорезаются новые лапки.
- Эот его рудвалак шлякнул! – наябедничал я на вампира.
Четыре брови нахмурились, великаний взгляд сделался злым.
- Отпадётся ит мне, - прогремел двухголовый, - я из явон шлямку сдрюкаю!
О-о, всё! Упырёнку, считай, труба! Если уж решили из него сдрюкать, да ещё и шлямку, вампирьи дела – хуже некуда. Впору брать сямку и ухевачивать поглямше. Говорить об этом Зигероду я не рискнул, но был уверен, что мои анромедские мысли текут в правильном направлении.
Возле ноги великана возник пыльный фонтанчик. Мелкие камни разлетелись в стороны, - из отверстия появилась гибкая субстанция. Местный червь впился в толстую щиколотку. Реликт хрюкнул от боли. Подземная тварь, оторвав кусок синей плоти, собралась снова слинять в подполье, но его опередил каратитон. Паук выбросил пару языков, два липких органа обхватили членистоногого и втянули его в разинутый на спине рот. Послышалось глухое бульканье, через мгновение шустрый таракан выплюнул из себя останки червя. От подземного паразита осталась только кольчатая оболочка.
