Что ж… с таким отношением к труду, дедушка, тебе надо бояться собственного бессмертия…
Базу и поселение мы покинули на следующий вечер.
Дождь не прекратился. Но его сила пошла на убыль, молнии били все реже, а воздух потеплел. Этот момент я и выбрал, чтобы вывести нашего подлатанного и чуть измененного монстра из прикрытого наконец-то и присыпанного землей депо. Глубоко продавливая грязь, поезд проволок за собой опасно шатающиеся вагон с платформой и благополучно добрался до каменистой почвы, где наконец обрел сцепление и опору. Набрав скорость, двигаясь по наводке едущих впереди на едва дышащей багги разведчиков, мы преодолели гребни пологих и частично размытых холмов, поднялись на сотню метров по скалистому склону и… оказались в сухих сумерках, разом вырвавшись из дождевого плена.
Развернувшись по моему приказу, локомотив двинулся вдоль границы дождя. Мы все глядели в оба. Причем я – из кабины боевого меха, что развалился на вдвое удлиненной платформе с убранными полозьями и поставленной на колеса. Это была единственная модификация, которую даже в условиях податливого цифрового мира мы успели сделать своими руками. Я к Владу на поклон не пошел. Он сам тоже не явился. Но я знал, что за прошедшие дни автомеханик несколько раз потихоньку подступался к моим искателям, осторожно стараясь выяснить мое отношение к недавнему конфликту. Парни ответили ему чистую правду – Жирдяй осерчал. И велел Влада в наши дела больше не вовлекать. Услышав это, автомеханик лишь пожал плечами – и плевать мол. Что ж – пусть так. Но придет время и пусть даже талантливый, но ломящий несусветные цени автомеханик поймет, что не стоило ссориться с командиром фракции Искателей, которая доставляет в город главные редкости и ценности. Ты мне – я тебе. Мы еще посмотрим кто к кому на поклон пойдет.
Как до этого дошло? Как случилось так, что мы с Владом общаемся теперь через посредников? И ведь все даже хуже сейчас обстоит – не знаю как он, а я начал думать о нем с неприязнью. Не спорю, что мы искатели про себя не забываем, когда находим полезные трофеи, но ведь и о других помним! Мы тащим в город лекарства от цифровых хворей, мы почти бесплатно помогаем охотникам, мы достаем механизмы, технику, оружие, продовольствие и даже нижнее белье! Пожертвуй ты своим драгоценным временем! Помоги тем, кто помогает другим! Но Влад пошел другим путем…
Ладно.
Бог ему судья.
А я сосредоточусь на дороге.
Вдоль дождевой границы я велел двигаться не случайно. Наш маршрут лежал так, чтобы вырвавшись из дождевого плена и продвинувшись чуть на север, в сторону от побережья, мы пробежимся двадцать с лишним километров вдоль границы залитой водой области, после чего окажемся неподалеку от того заброшенного огромного склада. Мы выгребли оттуда далеко не все. Можно было бы рвануть и напрямки, но я как каждый порядочный искатель рассчитывал не только на трезвый скучный расчет, но и на госпожу удачу.
И расчет оправдался.
Спустя несколько минут достаточно быстрого хода я дал приказ остановиться – умелые гоблины-электронщики установили надежную связь между моим мехом и кабиной управления. Имелась даже видеосвязь, а я имел доступ к двум камерам наблюдения, установленным на крыше локомотива и смотрящих в стороны. Это и позволило мне почти одновременно с остальными увидеть наши первые трофеи на сегодня. Один из клыкастых мелких коричневых братьев отправился с нами – контролировать весь этот хаос проводов и отвечать за связь. В том числе за связь с поселением, хотя сейчас ее не было – эфир забили странные тревожные помехи. Сплошное шипение и потрескивание, перемежающееся жуткими детскими криками – от подобного коктейля каждый раз пробирало морозом по коже.
Остановившись, мы пристальней рассмотрели находку и решили, что стоит попытаться взглянуть поближе. В клубящейся и ревущей воде поднимался низенький бетонный бастион. Вода вскрыла небольшой округлый холм и обнажила бетон. Что-то вроде торчащего обрезанного прямоугольника – крышу реально будто срезало исполинским ножом. Что внутри неясно, но вроде как мы видели кувыркающиеся внутри пластиковые оранжевые бочки. За ними и отправился Туффи, прихвативший с собой тяжеленного халфгола, обмотанного поперек пояса цепью. Сидя на плечах у полуголема, уверенно прошагавшего через ледяной поток и мертвой хваткой вцепившегося в торчащие арматурины, Туффи добрался до финиша, поглядел внутрь и радостно завопил, призывая подмогу. На этот раз к нему отправились остальные, держась за уже протянутую халфголом цепь. Оказавшись на месте одним из первых, я заглянул внутрь и… не понял, на что смотрю – сплошная вода, несколько пустых бочек… чего так радостно вопил Туффи? Тут он ткнул пальцем и я наконец понял – мы наткнулись на вскрытый природным катаклизмом гараж. Под стеной, через которую мы заглядывали в полузатопленный гараж, приткнулась легковая старомодная машина с круглыми фарами, вздутыми крыльями и чересчур высокой крышей. Между стеной и машиной несколько закрытых деревянных ящиков, чуть в стороне металлический стеллаж с кое-каким инструментом на верхних полках. Остальное забито исчезающей на глазах грязью – в этот раз вода была нашим союзником.
На перегрузку всего добра – того, что не рассыпалось прямо в руках серым прахом – ушел всего час. Мы пока не научились действовать идеально слаженно, но по крайней мере уже не натыкались друг на дружку и научились уступать дорогу тем, кто нес тяжелый груз.
Машина встала на платформу, туда же отправились ящики. Ими я и занялся, едва мы снова тронулись с места и продолжили путь по периметру дождевой зоны.
Первый ящик – порнографические журналы в идеальном состоянии. Каждый в полиэтиленовом пакетике, на каждом жирные нашлепки «+23» и, что меня убило больше всего «Не раньше, чем за день до первого в жизни полового акта». Обалдеть… это что же там такое внутри? Поборов странное желание вскрыть пакет и полистать журнальчики, я плотно прикрыл крышку и перешел к следующему. Платформа подпрыгивала на старых и не совсем одинаковых колесах, что-то противно скрипело, но я был рад и такой модернизации – пусть неидеально, но справились без помощи Влада. Опять я о нем задумался? Сильная же меня обида гложет…
Во втором, третьем и четвертом ящики обнаружились одинаковые журналы «Юный натуралист». Четвертый номер, тысяча девятьсот пятьдесят седьмой год. Не знаю что за древняя дата издания, но это новодел – даже сквозь защитный полиэтилен видны яркие краски. На обложке прет куда-то почти черный сохатый. Перелистав, без особого интереса просмотрел статьи, но на последней задержался – там что-то с изготовлением полезного садового инвентаря. Может и пригодится находка.
Пятый ящик – опять «Юный Натуралист», но уже шестой номер за тот же год. Посмотрев сквозь защитный пакет на обезьяну, я захлопнул крышку и пододвинулся к последнему ящику. А вот этот оказался битком набит истинно королевской добычей – сигареты с ментолом Салем. Обалдеть… теперь у меня точно будет чем соблазнить берущих мои задания работяг на дополнительную работу. И пора бы отоварить ушедшие от меня итолы всех мастей – я не спец в экономике, но вряд ли бесконечная штамповка денежных знаков является правильным делом. К тому же мне надо наложить чары на каждый старый талон – чтобы не спутать с фальшивкой, если такие появятся.
Голова пухнет…
Поняв, что помираю с голода и жажды – в буквальном смысле слова – отыскал в кабине меха тормозок полученный в последний момент от Леси. Внутри пластикового судка обнаружился овощной «дикий» салат и пара бутербродов с котлетами. Чего еще желать мужику? А вот и настоящий черный чай в термосе с васильками. Поудобней устроившись, я через связь позвал к себе Туффи. Когда он явился, показал ему ящик с сигаретами и журналами. Туффи меня понял. Эта находка будет сбережена. Он тут же занялся ящиками, накинув сверху пластиковое полотнище и закрепив дополнительными веревками.
А мы снова остановились. Причем довольно резко, но на Арта я ругаться не стал – пацан все правильно сделал. Прямо на нас ревущая в стороне вода вынесла двухэтажный деревянный дом. Чтобы не врезаться в парадное крыльцо, Арт дал по тормозам и монструозный локомотив послушно затормозил, раскидывая щебенку. Проследив за полетом одного из камней, я в какой уж раз поразился невероятной реалистичностью этого мира. Ковчег был бы прекрасным местом для жизни, не окажись он адом. Нам придется хорошенько поработать, чтобы хоть чуть-чуть изменить этот мир в лучшую сторону.
